– Если вдруг…? – переспросила Нирра.
– Ну если вас заловят. Совет второй: если вас заловят, тяните время. Лес, это такое место, где никогда не знаешь, что произойдет в следующие десять минут. Ясно?
– Больше половины. – буркнула Катрин. – например, почему не знаешь?
– Попадете – узнаете. О проводниках слышали?
– Сказки читали.
– Сказки сказками… огрызки складывать на стол… а пойдете вы с таким…
– С каким? – уточнила Катрин, обеспокоенная тем, что Хогаль, начав говорить о проводнике, схватился за кубок и стал пить.
– Ну с проводником. – ответил Хогаль грохая о стол пустым кубком.
– А вы сами эти сказки читали? – тихонько спросила Танита, приступая к третьему яблоку.
– Читал. Большая часть – брехня. А с тем, кем вы пойдете – и остальное брехня. И вообще сказки – брехня.
– Даже про любовь? – удивилась Нирра.
Скайрина посетила мысль, широко распахнув его глаза и открыв рот. Он быстро налил и выпил.
– Упаси вас Господи Творец от того, чтоб он в кого-то из вас влюбился! – выпалил он, грохая кубком по столу.
Троица переглянулась.
– А что если мы в него? – спросила предусмотрительная Катрин. Мысль Скайрина размножилась и посетила Нирру и Таниту.
– Тогда он в отместку влюбиться в тебя, да так в любиться – ломом не выковыряешь
Скайринова мысль наконец добралась и до Катрин.
Обмен мыслями прервал секретарь, вошедший в дверь.
– Г-гсподин, известия… – секретарь протянул лист бумаги.
Хогаль углубился в чтение. Девушки стали переговариваться взглядами. Но скоро перевели и на лицо сенешаля, все более и более мрачневшее. Прочитав, он с минуту думал, глядя поверх бумаги, а потом посмотрел на Катрин, приморозив ее к креслу.
– Значит так. Выезжаете сегодня вечером. До границы Леса вас проводят двадцать человек моей охраны. До вечера быть готовыми. Зайдите в лавку Дронта Одноглазого и скажите ему, что сенешаль Скайрин просил подобрать для гете-183 второй комплект и побольше продуктов. Покажите ему мой перстень и вернете его с начальником охраны. Дронт даст вам ящик, который вы передадите проводнику. Передайте проводнику и Дронту, что каша вариться.
– Чего? – не поняла Нирра
– Каша вариться. Они поймут. Да, у любого проводника есть отличительный знак – нож с рукояткой из колец. У Тивсола на рукояти 3 синих, 7 зеленых и 9 желтых стеклянных. Все. Идите, как можно быстрее. Прощайте. Ато! – сенешаль выбежал из зала.
Вошедший Ато попридержал за ним дверь, оставляя ее открытой и подгоняюще глядя на девушек.
– Не поняла. – прокомментировала Катрин, осторожно вставая.
– Тоже. – согласилась Танита, делая то же.
– Однако одно он сказал определенно. Куда нам сейчас идти и что делать. Вот и пошли. – сказала Нирра и побрела к выходу и зала.
Они молча прошли по коридорам и, подобрав у выхода свое оружие, вышли на крыльцо. Спустившись по огромной узкой лестнице, они оказались на огромной площади, на которой располагались казармы частей гарнизона. По ней носилось и слонялось много солдат, большинство – из городка и в городок, примостившийся у скалы. Групка солдат как раз начала спускаться и девушки пристроились сзади. Некоторое время они шли, пополняя свой словарный запас, и догнали словарей только посредине лестницы, когда те заметили их и остановились и подождали.
– Здравствуйте, люди добрые. – рек молодой рыжий конопатый. Остальные молча рассматривали ранения и арсеналы, а заодно и то, что им полагалось вроде как украшать.
– И вы здравствуйте, коли так уверены. Подскажите, как доплестись до лавки Дронта Одноглазого. – прожурчала Катрин.
– А мы как раз туда и катимся. Покатились вместе?
– Ага. – радостно согласилась Танита и они зашагали дальше. Когда они дошли до лавки все успели перезнакомиться и наболтаться. Было высказано множество комплиментов и предложений, в результате осуществления которых девушки перестали бы таковыми быть и осели бы где-нибудь на границе. Было дано множество советов, как лечить раны, а так же подробно описан и обосран прием, которым сшибли Нирру. Далее разговор зашел в приемы и обе стороны подчерпнули много полезного. Подчерпывание проводилось прямо на улице, из-за чего пришлось несколько раз объяснять патрулям, что это просто демонстрация. В общем, в дороге до лавки девушки не скучали во всю.
Часа через два они вошли в лавку, расположившуюся в землянке. К покупателям была обращена одна из сторон землянки, перегороженная стеной и прилавком, на которых находился, хоть и с трудом, товар. За прилавком стояло шестеро продавцов, в одном из которых, низком коренастом старике без левого глаза и половины носа, легко узнавался Дронт. Он сидел у стены на бочонке с пивом, из которого изредка наливал себе и еще реже – своим людям. Солдаты рассыпались по лавке а девушки пошли прямо к Дронту.
– Вы – Дронт? – вежливо спросила Катрин.
– Да! Но рога вам в попки, меня больше зовут Одноглазым. Чего вам?
Катрин молча показала перстень.
– Не тут. Прыгайте через прилавок.
Со стонами, привлекшим внимание всей лавки, троица перелезла через прилавок. Дронт провел их за стенку, и они вышли в маленькой комнатушке с бревнами вместо стола и скамей.
– Ну? – взрыкнул Дронт, когда все расселись.
– Сенешаль Скайрин просил подобрать второй комплект для ГэТэ-183 и побольше продуктов. Еще он просил передать, что каша вариться.
– Вы идете через лес? – с заметным нездоровым интересом спросил Дронт.
– Да, а что? – насторожилась Катрин.
– Ничего-ничего. Привет Тивсолу. Пошли со мной.
Они встали и прошли по коридору и на этот раз вышли в большой склад.
– Если что надо – покопайтесь – обронил Дронт и рухнул в замаскированный в полу люк. Девушки остолбенело прислушались к грохоту и лязгу, донесшемуся из недр люка. Через секунду грохот стих и из люка показался ворчащий Дронт.
– «Побольше продуктов», «побольше продуктов». Я не смертник – пытаться открыть ящики. Вот вам три одинаковых посылки и если хотите жить – не пытайтесь открыть. Это сможет только получатель – проводник Тивсол. А теперь побежали, побежали отседова куда там вам бежать надо!!!
Слегка вздрогнув от его крика, девушки вылетели из лавки и, насколько позволяли раны быстро, побежали ко дворцу. Темнело.
Когда они, запыхавшись от бега с ящиками, подбежали к подножию дворца, там, сидя на земле у костерка, тянули время двадцать пять человек. Рядом на привязи стояли двадцать восемь лошадей с мордами, засунутыми в мешки с зерном. Как только спортсменки осветились костром от группы ожидающих отделилась одинокая фигура и подойдя к девушкам, спросила замогильным басом:
– Катрин, Нирра и Танита?
