Я полез дальше и увидел толстенные жгуты живой нервной ткани, которые связывали каждый принимающий пищу орган с мозговой массой, укрытой глубоко под поверхностью планеты. Проследил пути, по которым чувствительные отростки тянулись в бескрайние пещеры, где меньшие по размерам создания упорно работали над странными устройствами. Как мне подсказала память моего врага, здесь трудилась молодь гоулов. Они строили флот, который должен будет доставить потомство гоулов в новые миры, открытые Первым Властителем, миры, где доступ к пище свободен. Не только к сере, но и кальцию, калию, железу и всем остальным металлам. Больше не будет тесниться племя гоулов — жалкие остатки некогда великой расы — у единственного пищевого бассейна. Они расселятся по всей Галактике и за ее пределами тоже.
Но только если мне не удастся помешать им.
Гоулы разработали план, но им очень не повезло.
В прошлом то там, то здесь им удавалось брать под контроль людей на военных космолетах. Контроль был достаточно поверхностный: его хватало лишь на то, чтобы устраивать аварии на кораблях. Но это не был тот абсолютный контроль, который требовался, чтобы послать человека на Землю, где он, понукаемый гоулами, совершил бы сложную диверсию.
А потом они нашли меня — одного-единственного выжившего, не окруженного хаотическими полями чужих мыслей. Но гоулам очень не повезло: они подобрали психокинетика. И вместо того чтобы заполучить покорного раба, они открыли двери крепости для невидимого шпиона. И теперь я уже лазил по ее коридорам и высматривал, что бы украсть.
Я бродил в безвременье среди узоров белого света и белого шума, проникал в самые потайные уголки мыслей гоулов, странствовал по чуждым дорогам, осматривая формы и цвета концепций чужого разума.
В конце концов я ненадолго остановился и принялся разглядывать многопорядковую структуру рисунка внутри рисунка — схему устройства странного механизма.
Проследил логическую цепь работы этого аппарата, и словно бомба взорвалась у меня в голове — мне стало ясно его назначение.
Из мерзкого убежища, сокрытого под темной поверхностью мира гоулов, который вращался по транс-Плутонианской орбите, я украл величайшую тайну их рода.
Способ передавать материю через пространство.
— Вы должны выслушать меня, Кайл! — закричал я. — Я знаю, что вы считаете меня роботом гоулов. Но то, что у меня есть, слишком велико, чтобы позволить вам просто так отбросить это. Передатчик материи! Вы прекрасно знаете, что его появление может означать для нас. Но концепция слишком сложна, чтобы попытаться описать ее. Вам придется поверить мне на слово. Но я могу построить этот передатчик, используя стандартные детали плюс антенну бесконечной площади и ленту Мебиуса. И несколько других штучек…
Я еще некоторое время разглагольствовал перед Кайлом, а потом с нетерпением стал ждать его ответа. Я приближался к Земле. Если до Кайла не дойдет вся прелесть моего предложения, то в любую секунду экраны шлюпки начнут регистрировать излучение приближающихся боеголовок.
Кайл вернулся, и его ответ свелся к простому «нет».
Я попытался его убедить. Напомнил ему, как готовил себя к этому полету, как проводил долгие часы, работая с энцефалоскопом, воздвигая перекрестные сети условнорефлекторных защитных реакций, создавая шунтировочные цепи в виде приманки-псевдоличности, дабы оставить на свободе мое волевое эго. Я рассказал ему о гипнозе, действующем на подсознание, и об эластичной составляющей эго-комплекса…
С таким же успехом я мог бы и не утомлять свой язык.
— Я не понимаю этого телекинетического жаргона, Грантам, — резко оборвал меня Кайл. — Он отдает мистицизмом. Но что с вами сделали гоулы — это я понимаю достаточно хорошо. Мне очень жаль.
Я откинулся назад и, покусывая нижнюю губу, погрузился в очень нехорошие размышления о полковнике Аусаре Кайле. Потом несколько успокоился и принялся решать проблему, тяжким жерновом висевшую на шее.
На клавиатуре я набрал код навигационного архива и быстро просмотрел на справочном экране стандартный каталог, проверяя зону действия радаров, расположение радиомаяков, станций слежения, управляющих полей. Было похоже на то, что невидимая для радаров шлюпка размером с мою может, скорее всего, пробраться сквозь защитную сеть, если на борту ее окажется отважный пилот. А я, как человек, подозреваемый в шпионаже, вполне мог бы проявить отвагу.
И кроме того, у меня появилось несколько идей.
Пронзительный вой сигнализатора дистанциометра разорвал тишину. На какое-то безумное мгновение я было решил, что Кайл опередил меня, но потом сообразил, что это обычный вызов патруля ДРО note 1.
— Зет четыре-ноль-два, я слышу пароль вашей системы «свой-чужой». Притормозите до 1,8 «g» и готовьтесь перейти на орбиту ожидания…
Экран зажужжал, по нему поползли координаты и инструкции. Скормив их автопилоту, я начал действовать по разработанному ранее плану. Патруль приближался. Я облизал пересохшие губы. Пришло время рискнуть.
Закрыл глаза, мысленно потянулся — так же, как делал это разум гоула, — и ощутил прикосновение разума офицера-связиста, который находился в сорока тысячах миль от меня, на борту патрульного корабля. Короткая суматоха схватки, а затем я продиктовал его разуму мои инструкции. Связист нажал нужные клавиши и произнес в микрофон:
— Отставить, Зет четыре-ноль-два! Продолжайте следовать старым курсом. В ноль девятнадцать секунд увеличьте скорость до планетарной для выхода в плотные слои атмосферы и посадки.
Я стер его воспоминания о том, что произошло, а разрывая контакт, уловил его запоздалое замешательство. Но я уже имел от ДРО разрешение на полет и стремительно приближался к атмосфере.
— Зет четыре-ноль-два, — затрещало в динамике связи. — Это планетарный контроль. Я принимаю вас в канал сорок три для входа в атмосферу и посадки.
Возникла длинная пауза. Потом в динамике загремело:
— Зет четыре-ноль-два, отмена разрешения ДРО на полет! Повторяю: разрешение отменяется! Аварийный курс измените на стандартный гиперболический, код девяносто восемь! Не пытайтесь войти в атмосферу. Повторяю: не пытайтесь войти в атмосферу!
Кайлу не потребовалось много времени, чтобы увидеть, что я проскочил сквозь внешнюю линию обороны. Отсрочка в несколько минут очень помогла бы мне. Я решил скосить под дурачка в надежде, что мне немного повезет.
— Планетарный контроль, это Зет четыре-ноль-два. Эй, парни, боюсь, я тут пропустил кое-что из того, что вы говорили. Я легко ранен и, похоже, дернул за ручку настройки приемника. Что вы там говорили после «канал сорок три…»?
