пирамиды, сияющие на свету своими гранями.
— Метров двести каждая, — ошарашено произнёс Андрей.
— Двести семьдесят, — уточнил Авл.
— Это гробницы вашим великим деятелям?
— Чего-чего? — не понял вопроса Менуил. — Тебе же открыли доступ в ГИС: глупые вопросы задаёшь. — Улыбнулся он и снисходительно посмотрел на Андрея.
— Там столько всего интересного, что мне жизни не хватит на то, чтобы всё изучить.
— У вас такие здания есть? — то ли спросил, то ли констатировал очевидное Авл.
— Очень древние. Чудо света. Предполагается, что пирамиды строили, чтобы увековечить память и величие умерших правителей. Зачем на самом деле? Никто не знает до сих пор. И кстати, понятия не имеют, как их возводили. Уровень технологий, применяемых при строительстве, просто зашкаливает. Мы даже сейчас и близко ничего подобного построить не сможем.
— Деграданты, — шутливо протянул Менуил.
— Скорее, очень маленькие и слабые по сравнению с вами, — парировал Андрей.
— А это тут причём? — приподняв бровь, спросил Авл.
— С вашим ростом и физической силой такие здания можно построить и вручную, наверное.
— Ты сдурел?! Там один гранитный блок тонн двести весит. А их знаешь сколько? Надорвёшься таскать. Я бы точно не стал.
— А как вы эти блоки из породы достаете? Лазером режете или у вас огромная циркулярная пила есть? А может это бетон?
— Закидал меня вопросами, — улыбнувшись, пожаловался Менуил. — Ладно, тебе простительно. Но сначала ответь мне ты. Что такое бетон?
— Материал, из которого на нашей планете строят практически все сооружения. Состоит. Э-э-э… — Андрей прервался, не зная, как объяснить состав бетонной смеси.
— Давай попроще, — предложил Авл. — Всё равно, у вас технические термины свои.
— Хорошо, — тут же согласился Андрей. — Есть у нас на планете залежи одного природного минерала. Его мелко дробят. Затем делается смесь, состоящая из порошка этого минерала, песка и воды.
— Которая заливается в заранее заготовленные формы и отверждается? — уточнил Менуил. — Это и есть бетон?
— Да. Назван так в честь своего создателя.
— Разочарую тебя, но мы не используем в строительстве смеси. Никакие.
— А почему?
— Зачем, когда можно использовать готовую породу? — удивлённо спросил Авл. — К тому же, я хоть и не строитель, но ваш бетон просто рассыплется через пару-тройку тысяч лет. А у нас есть здания, простоявшие сотни тысяч лет и даже больше.
— Тогда как вы строите? Только сначала — от добычи материала до возведения здания.
— Ты мне сейчас сына моего напоминаешь, когда тот совсем маленьким был. Такие же вопросы мне задавал. — Шутливо сморщив нос, заявил Менуил и поучительным тоном продолжил. — Под воздействием волны определённой частоты порода переходит в вязкотекучее состояние, извлекается из месторождения и формуется. Потом доставляется на строительную площадку, где и используется по назначению. Вот, пожалуй, и всё.
— Подожди. Вы заставляете породу течь, но не плавите её?
— Конечно. Сколько энергии нужно затратить, чтобы расплавить пласт? Дорого и невыгодно. Можно расплавить раздроблённую породу отдельно, но как с ней работать потом? Формы и инструмент из материала, способного выдержать высокие температуры, конечно, сделать не сложно, но при массовом строительстве, опять-таки, не выгодно. А при постоянном и частом использовании из-за перепада температур формы точно поплывут, и будешь ты получать кривые блоки. Да и вообще, с расплавом работать просто опасно. Вдруг что не так пойдёт, и разогретая на тысячи градусов порода выльется кому-нибудь на голову. — Авл хохотнул, видимо представив, как какому-то бедняге на голову с высоты полилась магма.
— Но как волной перевести камень в текучее состояние?
— Да очень просто! — воскликнул ухмыляющийся Авл.
— Ка-а-ак!? — выдохнув и разведя в недоумении руки в стороны, спросил Андрей.
— Внешнее воздействие заставляет атомы колебаться в области условных центров сильнее, связь между ними не разрывается, но изменяет своё положение. За счёт этого материал, как бы плывёт, напоминает по консистенцию глины и практически не разогревается.
— А как же физические связи?
— Рвутся. А потом также быстро восстанавливаются. Уже в объёме блока.
— Хорошо, — сдался Андрей. — Но, ведь, если прекратить воздействие, то материал практически мгновенно вернётся в исходное состояние.
— Так и происходит, — спокойно ответил Авл. — А ты молодец! Голова варит. — Похвалил он Андрея. — Минус технологии в том, что пока идёт добыча или формование, порода обязана находиться под внешним частотным воздействием. И чего тут сложного?
— У нас на одном из материков была найдена стена, якобы построенная примитивным народом. Так камни, из которых она сложена, все неправильной формы и настолько прилегают друг к другу, что лезвие между ними не вставишь. Если ты говоришь, что вы превращаете камень в глину, то становится ясно, как эту стену построили. И что-то мне говорит, что строили её отнюдь не примитивы.
— Лодыри твои строители! Даже не удосужились опалубки сделать! — в негодовании воскликнул Менуил. — Хотя, может быть, они и специально это сделали, чтобы вы поняли, что когда-то, много-много лет назад, ваши предки обладали технологиями покруче, чем те, которыми вы пользуетесь сейчас.
— Ладно. Проехали. — Махнул рукой Андрей. — С этим всем понятно. Потом уточню остальное самостоятельно. Два вопроса. Как вы поднимаете стотонные блоки? И зачем эти пирамиды вообще?
— Антигравитацией. И эти здания промышленного назначения. Тут тебе и наши станции по получению энергии и вещательные центры, и центры по управлению погодой. Здания поменьше возле пирамид служат для управления, координации и контроля за работой комплексов.
— Ха! Я так и знал! — победоносно воскликнул Андрей и даже чуть не подпрыгнул от нахлынувшего на него возбуждения. — А на каких волнах может идти вещание? — Немного наклонившись в сторону Авла, спросил он.
— Конкретно эти два комплекса могут поддерживать все виды связи вплоть до межсистемной. Климат контролируется на площади до тысячи квадратных километров. Всё остальное узнаешь из ГИСа. Прости, но мы почти приехали. — Предвосхитил очередной вопрос Андрея Менуил и извиняющимся взглядом посмотрел на него.
Тот понимающе кивнул головой и сразу замолчал, но стал с таким восхищением рассматривать мелькавшие мимо них пейзажи мегаполиса, что Менуил, честно говоря, немного позавидовал ему. Даже его сын в детстве не смотрел на этот мир так, как это делал сейчас этот маленький, но очень любопытный потомок потерянного народа.
Среди всех культурно-развлекательных сооружений планеты Силистия центральный городской парк Барны по праву занимал первое место. Первым, что бросалось в глаза, была живая изгородь, полностью окаймляющая площадь парка. Стараниями садовников она с обеих сторон ровно подстригалась до уровня третьего этажа зданий, стоящих буквально в двадцати метрах от границы парковой зоны, а дальше, ещё метров на семь, просто немного прореживалась, чтобы обеспечить формирование овальной вытянутой кроны.
Что в этом удивительного? Хотя бы то,
