одинокие, как в фильме «Инопланетянин», и не настолько свирепые, как в «Дне независимости». Просто обычные, усредненные жители других планет. Как считаете? Если задуматься, это вполне вероятно. Мы же с вами существуем, хотя Земля – всего лишь планетка, которая вращается вокруг среднего размера звезды в одной из множества галактик. В нашей галактике еще четверть миллиарда солнц, а во Вселенной – четверть миллиарда галактик, если не больше. Уже открыты сотни разных планет в других звездных системах, а ведь поиски только начаты! Ученые утверждают, что почти вокруг каждой звезды вращаются планеты. На скольких из них таится жизнь? Земле не один миллиард лет, однако Вселенная еще древнее. Кто знает, сколько цивилизаций существовало, когда Земли не было и в помине или когда человечество только зарождалось? А сколько их сейчас?
Итак, если развитые пришельцы не выдумка, они, вероятно, способны на межзвездные перелеты. Скорее всего, их источники энергии и технологии настолько для нас непостижимы, насколько сверхзвуковые самолеты, атомные подлодки и космические шаттлы непостижимы для племен Амазонии, плавающих на долбленых каноэ. Раз уж инопланетяне достаточно пытливы, чтобы заниматься наукой и техникой, их интерес наверняка распространяется и на путешествия по Вселенной.
В наши дни самолеты в основном перевозят туристов. А уже потом – тех, кто летает по работе. Неужели умные, любознательные пришельцы в этом от нас отличаются? Не думаю. Большинство из них тоже, должно быть, туристы. Подобно нам, они любят круизы. Как по-вашему, захотят они побывать на планете вроде Земли, на которую еще не ступала нога – а может, щупальце? – пришельца? Или предпочтут путешествие в виртуальной реальности?
Что ж, кого-то устроит и второе. Возможно, таких большинство. Однако самые знатные кутилы и богачи, инопланетная элита – эти выберут настоящие впечатления. Ради чего? Похвастаться перед другими, что посетили все экзотические места межгалактического тура! Кто знает, какие красоты владеют их умами? Что для них Большой каньон, Венеция, Великая Китайская стена, Йосемитский парк, египетские пирамиды?
Вот что я думаю. Помимо других чудес, пришельцев должно привлечь драгоценное явление, которое, возможно, есть только на Земле. Они захотят посмотреть на наше затмение. Своими глазами взглянуть на космос сквозь земную атмосферу, полюбоваться, как ровно Луна перекрывает Солнце, увидеть, как мир погружается в сумерки, услышать, как замолкают звери и птицы, и собственной кожей ощутить внезапную прохладу. Даже если наша атмосфера для них губительна, даже если им понадобятся скафандры, они пожелают находиться в центре событий, в условиях, максимально близких к реальным. Они захотят побывать на Земле, среди нас, когда ляжет тень.
Тогда-то и надо искать инопланетян! Во время полного затмения! Пока все вокруг благоговейно смотрят в небо, советую вам хорошенько оглядеться. Ищите странных, неуместно одетых людей. А может, тех, кто безвылазно сидит в своих фургонах или на яхтах с тонированными стеклами.
Если пришельцы и существуют, они будут именно там, причем такие же отрешенные и уязвимые, как зачарованные видом земляне.
На этой идее и основан фильм, который я хочу снять. Увлекательный, забавный, печальный, глубокий, а прежде всего – жизнеутверждающий. В нем есть две сильные главные роли: отца и сына, а еще шедевральная женская роль второго плана. Возможны и другие характерные роли, а также множество второстепенных.
Такова задумка. Теперь о сюжете…
Помимо этого, все начинается в совершенно другом месте… Например, как-то так:
В Асферже, городе платанов и бельведеров, сейчас разгар лета; утро стоит ясное, и Туманный купол, царственно парящий над Университетом практических навыков, сверкает в рассветных лучах, словно колоссальный золотой мозг. А ниже, на крыше философского факультета, зеленеет парк, где меж статуй и каналов в сопровождении свиты прогуливается леди Бисквитин…
А еще все начинается с неприметного мужчины, сутулого и худощавого, который входит в маленькую комнатку огромного здания. В руках у него всего-то лист бумаги да половинка фрукта, однако навстречу раздается крик. Мужчина бросает равнодушный взгляд на единственного человека в помещении и запирает за собой дверь. Вопли не смолкают.
И наконец, все начинается здесь и сейчас, за этим самым столиком на веранде ресторанчика в парижском квартале Маре. Некий мужчина достает из маленькой, искусно украшенной коробочки крошечную белую таблетку и добавляет ее в свой эспрессо. Мужчина осматривается, пробегая взглядом по дороге с автомобилями и пешеходам – одни спешат, другие неторопливо прогуливаются, – подмечает вызывающе красивого официанта-алжирца, который флиртует с парочкой смущенных американских туристок, и ненадолго задерживает внимание на пожилой парижанке с изысканной укладкой и макияжем, поднявшей над столом свою крохотную собачку, чтобы та полакомилась остатками круассана. Затем мужчина опускает в чашку щербатый кусочек тростникового сахара и нарочито обстоятельно начинает помешивать кофе. Коробочка из золоченой бронзы тайком возвращается во внутренний карман пиджака.
Мужчина кладет под сахарницу банкноту в пять евро, убирает бумажник, а затем в два жадных глотка выпивает эспрессо. После этого откидывается на спинку стула, все еще сжимая изящную чашку в одной руке и безвольно свесив другую. Как будто чего-то ждет.
Стоит начало осени 2008 года нашей эры; полуденный воздух чистый и теплый, небо – белесое, пастельное. С минуты на минуту все изменится.
Пациент 8262
На мой взгляд, я поступил весьма умно, сделав все возможное, чтобы в итоге попасть сюда. Впрочем, не я один склонен считать свои поступки разумными, не так ли? К тому же в прошлом эта уверенность в собственной дальновидности слишком уж часто предваряла горькое осознание, что дальновидности мне все-таки не хватило. Что ж, посмотрим…
У меня удобная койка, врачи и сиделки относятся ко мне неплохо – с профессиональным холодком, который конкретно в моем случае куда предпочтительнее чрезмерного внимания. Кормят приемлемо.
Здесь, в палате, у меня уйма времени для размышлений. Возможно, именно размышления даются мне лучше всего. Как и другим людям. Человечеству как виду. Это наш конек, наша сверхспособность; это возвышает нас над стадом. Во всяком случае, мы любим так думать.
Как же приятно, когда о тебе заботятся, ничего не требуя взамен! Какая невиданная роскошь – спокойно предаваться мыслям, когда никто не мешает!
Я лежу совершенно один в маленькой квадратной комнатке с белеными стенами, высоким потолком и большими окнами. Койка у меня старенькая, со стальным каркасом, регулируемым вручную подголовником и складными боковыми поручнями, защищающими пациента от падения. Чистейшие простыни сияют белизной, подушки слегка комковатые, зато отлично взбиты. На полу – глянцевитый бледно-зеленый линолеум. Видавшая виды прикроватная тумбочка да простенький стул с черным металлическим каркасом и сиденьем из потертого красного пластика – вот и вся
