– Ну до чего же хорошо так воевать! – Штурман Эдгар Херман разглядывал спокойный океан, блестящий в лучах солнца. – Болтаемся тут, как лиса в курятнике! И хоть бы одна собака нас заметила и прогнала.
Насчет этого Херман заблуждался. Довольно далеко на трехкилометровой высоте пролетала патрульная летающая лодка, с которой на поверхности моря заметили длинный продолговатый предмет. Но так как горючее было на исходе, летчики лишь передали на базу координаты. Информация путешествовала по линиям связи от одного штаба в другой, пока решали, кого именно направить в тот район. Летом сорок второго противолодочная оборона флота США еще не была организована так, как станет всего через год, очень много времени уходило на всякого рода согласования. В связи с этим у немцев было достаточно времени, чтобы уйти, не опасаясь, что их обнаружат.
Но судьба распорядилась иначе.
Херман этого не знал. И самолета не заметил. Оттого продолжал благодушно размышлять:
– Нет, все ж хорошо воевать с таким командующим, как «папа» Дёниц! Бережет корабли и людей, ведь что есть субмарина на море? Не солдат, который и в атаку, и на пулемет, и в траншее, и под танки. Субмарина – партизан, диверсант. Нападающий там, где его не ждут, и потому наносящий противнику большие потери при минимальных своих. Стало тяжело вблизи Британии – «папа» оперативно перебросил нас к Америке, где тупые янки словно не знали, что наш фюрер вообще-то объявил им войну!
Казалось, вернулось «жирное время», лето сорокового! Горели маяки, все навигационные огни, и транспорты шли без всякой охраны, с положенными ночью огнями! Никакой ПЛО не существовало в природе. Можно было даже высадиться на берег, посидеть в ресторане, сходить в кино, снять девочку, а под утро вернуться на подлодку сытым и довольным! Не война, а приключения в стиле Дюма или Сабатини. Некоторые парни обнаглели настолько, что ходили на берег в форме кригсмарине со всеми регалиями. И сорили долларами, которые совсем не трудно было достать в оккупированной Франции на черном рынке. А потом топили суда этих кроликов-янки. Часто работали артиллерией, жалея торпеды. Делали в тех водах что хотели. Нет, ну до чего же славно быть доблестным героем кригсмарине, время пройдет – и о «белокурых рыцарях морей» легенды будут слагать![1]
Нет, сейчас стало хуже. Огни погасили, все чаще встречаются противолодочные самолеты и корабли. Правда, самолеты обычно безоружны и могут лишь сообщить об обнаруженной лодке, а корабли зачастую представляют собой наспех вооруженные траулеры и даже яхты. А уж взаимодействие и организация этих «сил» вызывает лишь ухмылку «волков» Дёница, знакомых с беспощадной травлей в английских водах. Собственно, близ Британии в сороковом поначалу было так же.
А, к дьяволу, что будет потом, плевать! – решил Херман. Хорошее – сейчас! Неделю назад остановили в море яхту, на которой путешествовал какой-то богатый янки, считающий, что война не для него! С ним были его жена с дочкой и трое матросов. Последних сразу пристрелили, затем и хозяина, убедившись в его бесполезности. Да и что ценного может знать торгаш, разбогатевший на продаже автомобильных шин! Зато с женщинами развлеклись всей командой! Дочка, светловолосая и пухленькая, совсем как немка, да и мамаша еще не старая, вполне ничего! Парни даже хотели взять их в Сен-Назер, но командир, капитан-лейтенант Хекнер, решительно воспротивился. Женщина на корабле – к несчастью! Погуляли – и хватит! Хорошего понемножку. А леди пора домой.
Что ж, воля командира – орднунг! Женщин галантно вывели на палубу, затем закрыли люки и погрузились. До берега было миль пятнадцать, как сейчас. Интересно, дамы утопли сами или их съели акулы по пути? А яхту, кстати, не топили, так и оставили плыть пустой. Говорят, у этих вод, отсюда и до Бермуд, дурная слава: исчезают люди и корабли, ну так они прибавили к легендам еще одну – когда яхту найдут, вот будут гадать газетеры!
– Командир! Скоро домой? Кажется, этот поход нам удался, для первого выхода – неплохо. Продукты, почту, боеприпасы, топливо передали нуждающимся. Даже удалось один транспорт в семь тысяч тонн потопить. А это для минного заградителя, который изображает дойную корову, даже очень прилично, – высказался штурман. – Да и эта борода, честно говоря, меня уже достала, чешется – невмоготу. А главное, хочется залезть в ванну и отмочить эту грязь, а потом в кровать на двадцать четыре часа с девочкой. Командир, в следующий раз лучше пойдем на север, а то от этой жары и духоты в отсеках экипаж скоро в обморок будет падать от теплового удара.
– Не надо загадывать, Херман, о счастливом завершении похода, у нас осталось еще три торпеды, и их надо использовать наверняка, – ответил капитан Хекнер. – А то эти янки еще не поняли, с кем связались. Вот подзарядим батареи, а ночью подойдем поближе к порту – там легче выбрать цель пожирнее, – и вот тогда домой. С одним транспортом на счету, когда другие чуть ли не десятками топят, возвращаться – не много чести. Будет тебе и ванна, и кровать с девочкой – дай срок. Насчет севера, я бы не сказал, что там слаще. Холод и почти все время штормит, я уж молчу про английские противолодочные корабли. Или ты имел в виду Русский Север, но там мороз и льды. А здесь тепло, противодействия почти никакого, чем не курорт? Некоторые товарищи даже высаживались на пляжи Флориды, понежиться на песочке.
Ленивые и приятные размышления штурмана были прерваны воплем из рубочного люка:
– Шум винтов с левого борта, совсем близко! Подводная лодка!
– Наши, что ли? – недовольно спросил Хекнер, стоящий рядом с Херманом. – Или нам повезло встретить лодку янки? У них они, кстати, есть? Срочное погружение! – скомандовал командир подлодки, и все ринулись к люку.
Но не все успели спуститься вниз, как что-то огромное ударило в левый борт и послышался скрежет раздираемого железа. Такой звук штурман слышал уже не раз в своей жизни. Первый раз, когда был матросом на рыболовецком траулере и их в тумане протаранил какой-то сухогруз. И он выжил, единственный из команды, благодаря тому, что умел хорошо плавать. А второй раз, не так давно, перед самой войной, когда ходил за рудой в Швецию вторым штурманом на транспортном судне. В Ботническом заливе напоролись на подводную скалу, но обошлось без жертв и купания в холодной воде.
И вот снова этот звук. Легкий корпус лодки был распорот на протяжении двенадцати метров, а трещины пошли и дальше. Была вскрыта главная балластная цистерна и часть топливных, образовалась небольшая пробоина в дизельном отсеке из-за повреждения заборной арматуры. Корма лодки ушла под воду, и поток хлынул с палубы в открытый люк дизельного отсека. По инструкции этот люк нельзя было держать открытым, но так часто делали здесь, чтобы проветрить дизельный отсек. И это оказалось фатальным, иначе, возможно, лодка бы спаслась.
