Она ушла в воду в один миг и утонула, наверное, еще ничего не осознав, взяла вот так внезапно и умерла. Во всяком случае над поверхностью реки её руки-ноги не мелькали. Воды попросту сомкнулись над девичьим телом, как ни в чем не бывало.
Не помню, сколько я смотрел на воду, отнявшую у меня все. Лодка все это время на малом ходу шла вперед, а я уперся остекленевшим взглядом в волны. Где так внезапно осталось все моё недавнее прошлое. Концы, как говорится, в воду! Еще утром мы смеялись и шутили вместе, строили планы на лето. Вечером бы я трахался с одной из девчонок, выжимая из неё удовольствия для себя, любимого, от каждой свои особенные.
Но судьба распорядилась по-своему. Слово судьба и стала спусковым крючком дальнейших моих действий. Еще ничего толком не соображая, но имея достаточно четкий план на ближайшее будущее, я уселся обратно за руль. Вперед, только вперед! Смутно помню, как искал подходящую пристань. В этом районе не было богатых яхт-клубов, но народ на моторках ездил. Просто хотелось что-то более укромное. Наконец, я заметил короткий деревянный причал в окружении зеленеющих свежими листками деревьев.
Поворачиваем под небольшим углом прямо к берегу, за корпус от пристани ставим нейтраль и резко поворачиваем, затем включаем задний ход. Отлично! Судорожно хватаюсь рукой за доски пристани, подтягиваю моторку, вырубаю движок, вылезаю на берег.
Лодку за репшнур утаскиваю глубже к берегу, крепко привязав её двумя концами к основательным деревянным столбам, снимаю мотор, затем прячу его под стенкой дощатого сарайчика, завернув в снятый с лодки брезент. Туда же сунул рюкзаки и сумки девчонок, вынув из одного чудом прихваченный дежурный термос. Последний подарок от утонувшей Насти.
Тут я нервно и гадостно всхлипываю. Здоровенный мужик, а накатило как на бабу. Нет, нет, так дело не пойдет! В кармане разгрузки у меня всегда лежит маленькая фляжка с коньяком. Уф, комок в горле растекся, и сразу же вернулась способность соображать.
Так, мы в самой дальней части рабочего поселка. Где-то рядом начинается полузаброшенная промзона, в ней в случае чего легко затеряться. Я как-то ездил сюда по делам, примерно соображаю, что тут и как находится. Через дорогу высится ряд новёхоньких коттеджей, там лес поблизости, земля относительно дешевая, вот народ и строится. Строился… то есть.
Сейчас же следует вынуть из моего рюкзака все лишнее. Оставлю только перекус энергопайком, термос и патроны. Посмотрев на свой карабин, решаю — захватить ли с собой Mossberg? Ладно, берем! В помещении с ним гораздо лучше. Осталось только набить запасные магазины и разместить их на разгрузке. Пачка патронов к тому и другому и так на дне мешка.
Солнце печет уже основательно, ветра нет, поэтому куртка также идет в рюкзак, под внешний клапан. Попрыгал на месте, ничего вроде не бренчит и не мешает движению. Подогнал одну из лямок рюкзака, удобней пристроил сбоку на креплении помповик и поднялся на берег.
До трассы неровной полосой тянулись сараи и сарайки какой-то невероятной архитектуры, больше похожие на собачьи будки. Тьфу ты, да это же погреба! Остались тут еще с девяностых. Там, где нынче стоят коттеджи, раньше расстилались бескрайние поля с картошкой. Ох, как бы они сейчас мне пригодились!
Подходящий для поселения дом я высмотрел быстро. Не самый большой, но построен с умом. Рядом с коттеджем стоит основательная такая банька. В ней вполне даже зимой можно жить. А что? Печка там имеется, труба вон торчит, дровяного материала вокруг немеряно. Бензин и пилу наверняка здесь найду, сам не косорукий, сроблю.
Поэтому сначала заглядываю в баню. Ого какая, однако, у нас комната для посиделок! Бывший хозяин явно любил большие компании. Здесь даже мебель имеется: округлый основательный стол, скамьи, табуреты, мягкий диванчик, видать, для «полежалок» с девочками. Жить, короче, можно! Да летом и сам дом сгодится, бетонированный вход в подвал виднеется, это для будущего складирования ништяков подойдет. В моей голове сами собой рождаются планы на будущее, не могу жить без планов.
Ну а что прикажете мне делать? Если те две дурочки сами жить не захотели и по глупости собственной утопились, то это их дело! Самооправдание сиё было, или просто организм пытался приспособиться к новым реалиям, но никакого горя я уже не ощущал.
Будь так, как будется! Итак, с появлением залетных гостей проблем выше крыши появилось. Обустроиться, найти машину, инструменты, топливо, жрачку. Твою дивизию, почти весь архив там, в доме остался. И еще вдобавок какие-то придурки поверху летают! Сейчас, б…ть, и баню в лишний раз не затопишь. Опять же — придется дом основательно маскировать. Паранойя нынче, вообще, не затухнет!
Только проделав половину пути до крыльца коттеджа, я осознал, что слышу чужеродные и отчасти знакомые звуки. Немедленно поворачиваюсь в сторону ворот и тыкаю туда же стволом карабина. Патрон уже в патроннике, осталось только снять флажок предохранителя и выжать спусковую скобу. Жалеть никого больше не буду! Подходите, суки, по одному!
— Эй, эй! Не стреляй! Не стреляй!
Голос одновременно визглив и отдает легкой хрипотцой постоянно простуженного человека.
— Ну-ка сюда живо! Руки держи на виду! Выстрелю без предупреждения!
Худощавая фигура в балахонистой одежде короткими шашечками засеменила ко мне. С виду вроде не опасна. Подхожу к ней ближе, стараясь обойти вокруг, карабин не опускаю. Одного патрона на неожиданную проблему с лихвой хватит. Точно, никакого оружия на ней нет! Одежда грязноватая, как будто набранная на дешевой барахолке, и это в то время, когда дорогущие шмотки можно задаром взять. Что-то тут не сходится.
На ней? Так это баба! Точно — баба! Не первой молодости, но явно еще не старуха. Ага, мля, как доктор прописал! Заляпанное слегка сажей лицо обрамляет копна нечесаных и очень светлых волос, глаза на солнце сверкают природной голубизной. По морде лица сильно смахивает на местную аборигенку. Они тут все, как из-под одного топора высечены. Я в ту поездку сюда частенько в местных обитателях путался, да и фамилий на весь поселок всего штук пять. Сектанты или староверы какие-то. Странные вещи, вообще, о местном люде рассказывали. Да счас как-то по фиг!
Ну что ж, начнем наш неспешный разговор. Показываю, чтобы бабёнка села на скамейку. Всегда нужно некоторое время, чтобы подняться с места и кинуться. Да и напряжение мускулов для броска в этом случае легче просчитать. Связать её что ли? Хотя нет, агрессии на лице совсем не вижу, скорее любопытство. Такое искреннее детское любопытство, обычно присущее людям деревенским.
— Одна тут?
— Дык, а… — блондинка поняла, что убивать её немедленно не собираются, и сразу же обрела голос. — Вчерась Хром с Андрюхой в город уехали, бензин у ихней машины кончился, вернутся завтрева. Николаевна на завод упёрлась, бает, что нашла там чегой-то. Можа спирт, там много чего було захована, постоянно попадается.
Такс… у нас тут что получается — целая деревня народу! Вздыхаю, и что я с ними буду делать? Убить что ли всех к херам собачьим? Хотя… Еще раз бросаю взгляд на…
— Тебя как саму звать-то?
— Алиной кличут. Ты сам чегось хотел-то паренёк? По виду так вроде как военный. Ищешь кого? — хм, а голос-то стал откровенно заигрывающий. Бабы есть бабы, даже тогда, как весь мир закончился. Хм, хотя если эту Алину отмыть, то вроде еще ничего жёнка. Ей вряд ли много за тридцать, просто в такой среде женщины обычно выглядят более потрепанными. Да и для этого дела лицо не самое важное. В баню её, что ли, сегодня загнать? Ага, и там же отжарить. Да тьфу ты, что за мысли такие дурацкие в голову приходят! Момент подходящий нашел, называется. Тут жизнь на кону, а все туда же. Вопрос моего дальнейшего существования решается. Больше народу… больше работников для себя любимого. Только вот как они, собственно, выжили… тот еще вопросик.
