и не собираешься? — спросил я его, отступив на шаг назад.
— Понимаешь ли, не то, чтобы моя организация запрещает крестить, делать этого все равно не стоит. Такой крестный, как я, только при упоминании доставит тебе массу проблем, в общем, предлагаю тебе самому выбрать того, кто станет им. В качестве компенсации вот тебе небольшое приданое, — он достал из бокового кармана разгрузки кисет из синей велюровой ткани. — Как я и говорил, ментату сам о походе подробностей не рассказывай, кроме истории попадания, все коротко и не ври, ты и так мало знаешь, но если они будут знать меньше, будет лучше.
— Может, свидимся? — спросил я его, упаковывая кисет в передний рюкзак.
— СТИКС велик, может, и встретимся, — ответил он мне, протягивая руку.
Рукопожатие было долгим, я действительно был ему благодарен, за все то, что он сделал для меня и даже боялся отпустить его руку, но в какой-то момент решился.
— Ну все, иди и не быкуй, они сейчас будут слегка в шоке, — сказал Косой, и указал в сторону весело беседовавших бойцов у двери.
Я сделал шаг вперёд, тут же поняв, что меня заметили, все бойцы мгновенно подобрались и уставились в мою сторону, обернувшись назад, я уже наблюдал абсолютную пустоту, да, скрыт у Косого поистине шикарное умение. «Еще раз спасибо за все!» — крикнул я в пустоту перед тем, как пойти в сторону бойцов.
Четверо охранников, стоя у малой калитки центральных ворот, обсуждали вчерашний загул по лучшему заведению стаба, периодически хвастаясь именами цыпочек, обративших на них своё внимание, не забывая красочно описывать их женские прелести.
— Эй, мужики, че за херня! — крикнул низкорослый коренастый охранник, подпиравший стену оборонительного сооружения спиной. Остальные, вскинув оружие, резко развернулись в направлении его ошарашенного взгляда.
— О, — воскликнул крайний справа охранник, — это как?
— Стоять! — уже отойдя от стены и взяв неизвестного на прицел, крикнул самый бдительный из них.
— Стою, — ровным, без малейшего намека на панику голосом, ему ответил Артём.
— Ствол опусти, — добавил кто-то из ощетинившейся охраны.
— Вы там че, укуренные? — вопросил наглец, после чего добавил. — Ствол за спиной.
Несмотря на внешнее спокойствие, Артём нервничал, в первый раз в жизни он должен что-то объяснять людям под прицелом оружия, но ситуация для них и вправду была неожиданная, такая реакция нормальна.
— Подь сюды, только медленно, — призывно махнув, сказал самый мелкий из охраны.
Артём двинулся в их направлении, примирительно выставив вперед ладони, медленным ровным шагом.
— Ты кто будешь? — спросил долговязый ярко-рыжий мужичок с густой бородой, как у рисованного викинга, когда путник подошел ближе.
— Артём, — представился он, и охранники переглянулись с очень озадаченным видом.
— Гиря, что-то я ему не верю, уж больно он прикинут для свежака, — наклонившись к мелкому бдительному охраннику, прошептал театральным шепотом долговязый. — Вызывай старшего, пусть думает.
Охранник вытащил из потертой разгрузки рацию и, не сводя глаз с Артёма, зажав тангенту, принялся вызывать по рации.
— Топор, ответь, это Гиря.
— Топор на связи, — с шипением прозвучал ответ.
— У нас тут кадр на воротах, говорит, что свежак.
— Тебе что, процедуру напомнить или мой личный пинок нужен? — послышался раздражённый рявк невидимого собеседника.
— Не, не надо, я в курсе, вот только свежак прикинут получше любого бойца, да и материализовался из воздуха уже за змейкой, посты, судя по молчанию, не видели, чтобы он шёл сюда.
— Щас, — раздалось недовольно, и Гиря сунул рацию снова в разгрузку.
Через пять минут калитку за спинами охранников отворил высокий дородный амбал под два метра ростом и, наверно, столько же в плечах, с блестящей на солнце лысой головой.
— Во, погляди, Топор, чего к нам занесло, — сказал неприметный паренёк, молчавший до этого.
— Эко к нам занесло птицу, — пробасил амбал и добавил, — я Топор — начальник сегодняшней смены охраны ворот на первом периметре, а ты?
— Артём.
— Сколько ты тут, Артём?
— Ну, сказать точно сложно, как-то не до календаря было, — начал тянуть слова путник и задумчиво задирать голову, глядя куда-то в небо, — больше месяца точно будет, а вот точнее не скажу.
— А почему не крещен? Или ты хочешь сказать, что сам выживал? — выказывая явное подозрение, продолжил допрос амбал.
— Ага, так выживал, что на четвертый день чуть не сдох посреди поля, благо, человек хороший выходил, обучил и сюда привел.
— Да вижу, очень хороший, что так прибарахлил, еще скажи, что жемчуга горсть насыпал, — ехидничал басом старший охраны.
— Да нет, сам двух руберов уронил, вот и съел черную, — решил не рассказывать о наличии остального, вспоминая наставления Косого.
— О как, значит, невидимка ты после жемчуга?
— Да нет, то провожатый мой с даром таким, а у меня пока непонятно ничего, — Артём развел руки в стороны.
— Ладно, ментат я не очень, но вранья в его словах не чувствую, давай, веди по процедуре для новеньких, — обратился Топор к тому, что представился Гирей.
— Так, ствол, рюкзаки и оружие сдавай, — выдвинувшись к Артёму, протянул руку Гиря. Видя недоверчивое выражение его лица, добавил, — да не боись ты, стаб у нас цивильный, ничего не пропадет, жестко тут с ворами, как с мурами почти обходятся.
Артём скинул автомат, отработанным движением дернул ремешок сброса рюкзаков и, уверенно подхватив их еще в полете, протянул Гире, чем изрядно удивил всех присутствующих, после чего стал доставать из подмышечной кобуры ствол.
— Не, не надо, холодняк и не автомат носить можно, — сказал Гиря, кинув рюкзаки в одного из бойцов и направившись к калитке.
Гиря пошел к калитке, за ним Артём, замыкал рыжий вояка, несший сброшенные рюкзаки и сданный автомат. За внушительной металлической дверью еще более внушительных ворот оказался туннель, который шел прямо через всю стену. Попав резко в темноту, Артём ослеп на некоторое время и даже получил подталкивающий вперед тычок от идущего сзади, но вскоре глаза привыкли к столь резкой смене освещения. Освещение в туннеле имелось лишь с правой стороны в виде жиденькой ленты неярких светильников, тянущейся к калитке с противоположной стороны туннеля. Все стены были монотонно покрыты странными отпечатками, Артём вспомнил, что такие следы остаются от опалубки, когда заливают бетон, но как-то было сомнительно, что эту стену шириной в добрые десять метров и высотой не меньше двадцати могли отлить из бетона. Не успев озадачиться этой мыслью, Артём был ослеплён вспышкой света, вырвавшейся из открытой Гирей двери.
Уже не останавливаясь, он медленно привыкал к яркому свету, а когда полностью открыл глаза, увидел и второй периметр обороны. Стена была заметно выше, все также
