ещё вечером бывшее славным фехтовальщиком. Эльф едва сдерживает накатывающую тошноту.
Рядом с мертвецом на корточках сидит мужчина в нарочито простой одежде серого и чёрных цветов. Холодные каштановые глаза, тёмные волосы с первой сединой и острое лицо с тонким носом. Ростом довольном мал, чем за глаза вызывает подозрения в родстве с дворфами. Вот только никто не осмелится высказать подобное даже за спиной особого представителя Верховного Совета. Ворлан Ремендор без тени брезгливости коснулся раны, тянущейся через корпус. Кровь успела запечься, а само тело по твёрдости скорее деревянное. Кончики пальцев прошлись по срезанным рёбрам, под ногти набилось чёрное.
— Так ты хочешь сказать, что это был Оунар?
— Д-да… Господин. — С поклоном протараторил генерал-губернатор, моля Бога, чтобы за ним сейчас не наблюдали слуги.
— Н-да. — Протянул Ворлан, оглядывая липкую субстанцию, тянущуюся за пальцами. — А где его голова?
— Слуги думают, что варвар забрал её как трофей.
— А может, как источник образцов?
— Дикари! Господин, я сомневаюсь, что эти они даже понимают, как брать образцы!
— О, ты говоришь, так, будто ими правит не твоя соплеменница. — Сказал особый представитель щурясь и блёкло улыбаясь.
Сай встрепенулся, глаза расширились, а лицо перекосило смертельным возмущением. Выпрямился по струнке и стукнул кулаком по левой стороне груди.
— Со всем уважением, господин Ворлан. — Прорычал эльф. — Мой народ — это Республика! Лучше быть последним нищим здесь, чем князем… там. А вы могли заметить, я далеко не беден.
— Да, конечно. Прошу прощения, неудачная вышла шутка.
В тоне представителя нет ни намёка на сожаление, скорее сдержанное пренебрежение. Выпрямился, откинулся, положив ладони на поясницу. Издал старческий стон, всем видом показывая, что он всего лишь человек переживший молодость. Луч солнца пересёк лицо, высветив крупные поры на щеке и оспины.
— Что вы намерены делать? — Спросил генерал-губернатор. — Данное действие можно расценивать, как объявление войны! Заверяю, что располагаю достаточно большим флотом…
— Это можно расценивать, как пьяную драку. — Перебил особый представитель, взмахнув рукой и глядя на лес за оградой. — Мой вам совет, никому не говорите о случившемся.
— А что с телом?
— Бросьте в выгребную яму.
— Но… как… как же…
— Да, понимаю, этот мусор заслужил погребение похуже. Но давайте оценивать его чуть лучше. Согласны?
— Д-да, господин. Слуги?
— Говорят на вашем острове ещё полно хищных тварей.
— Вас понял.
Особый представитель достал из внутреннего кармана серебряный портсигар. В утреннем солнце сверкнула изысканная гравировка: человек, простирающий руки над склонившейся толпой. Извлёк папиросу, стоя спиной к эльфу щёлкнул пальцами и тот протянул зажигалку.
Затянулся и выдохнул клуб сизого дыма через нос. Стряхнул пепел на мертвеца и сказал:
— Приступай.
***
Ворох бумаг с показаниями, собранными начальником службы безопасности, обрушился в мусорную корзину. На столе осталось всего два листка с выписками. Ворлан затянулся и осторожно стряхнул в пепельницу. Несомненно, правительница эльфов устроила шоу не для гостей, а для Высшего Совета. Пространственная магия неизвестного типа, очень мощная. Убийство причащённого божественной кровью. Демонстрация силы, довольно грубая, какой она и обязана быть. Противник должен сразу понять, что ему грозит.
Ворлан отложил листки, достал из ящика личные дела, составленные из данных, полученных за последнюю неделю. Пошурудив в столе, с кряхтением извлёк короб чёрного дуба. Щёлкнул латунным замком и откинул крышку. В тусклом свете заблестели лаковые кружки с буквами и металлические спицы. Новейшее изобретение инженеров Горного Альянса, печатная машинка. Стоит, как два таких поместья, но упрощение работы с лихвой окупает.
Ведь большая часть трудов шпиона и экстренного служащего, это бумажная волокита. Если так подумать, Ворлан росчерком пера убил больше, чем сталью. С хрустом размял пальцы, вставил свежий лист и с силой стукнул по первой клавише.
***
Ролан задумчиво подбрасывает столовый нож и смотрит на поджаренную тушку птицы. В стороне Сайрус с аппетитом уплетает рис с сырой рыбой, которую сам выловил утром. В комнате кроме них никого.
— Так, кто это был? — Спросил Сайрус, обмакивая очередной комок риса в соус.
— А?
— Ну, вчерашний.
— А… испивший крови бога. Мерзкая тварь. Быстрая, сильная и живучая.
— Но ты его убил.
— Я для этого был рождён. — С горечью усмехнулся Ролан, умолчав, что изначальной целью был их отец.
— Что дальше?
— Будем ждать. Но не думаю, что что-то хорошее впереди.
— Кровь. — С улыбкой заключил Сайрус, хлопнул по катане и добавил. — Больше я её не оставлю!
За окном завопила цветастая птица, страшно, распахивая клюв и выпучив глаза. Пронеслась мимо, продолжая вопить и молотя крыльями. Следом по стене мелькнул вёрткий зверёк, нечто среднее между белкой и кошкой. Прыгнул и вцепился в шею птицы, вместе рухнули на крону дерева. Зверёк извернулся, схватился всеми четырьмя за ветку и повис, удерживая тушку пастью.
Ролан проводил охотника взглядом, вздохнул и отодвинул блюдо. Посмотрел на брата и сказал:
— Умерь пыл.
— А если не хочу?
— Умрёшь до того, как прославишься.
— А вдруг я этого и хочу? — Буркнул Сайрус, срезая почти прозрачный лоскут с рыбного филе.
— Дело твоё. — Ролан пожал плечами. — Если хочешь затмить отца, ценой своей жизни, отговаривать не буду. Но…
— Но?
— Оно тебе так надо?
Прежде чем Сайрус раскрыл рот, Ролан вышел из комнаты, оставив брата один на один с вспыльчивым ответом. Шаги загремели по коридору к лестнице. Самурай фыркнул, но без уверенности. Отодвинул тарелку с рисовыми шариками и рыбой.
Ролан проснулся от острого чувства опасности и неправильности. Какое случается, если перепить и отравиться. Поднял руку, рассеянно пытаясь понять, увеличилась она на самом деле или это игра воображения. Выглядит в полтора раза больше, а ощущается вдвое.
Сжал кулак, медленно разжал и сел на кровати. Сквозняк из распахнутого окна обдувает плечи, запутывается в мокрых волосах. Мягкий ворс щекочет стопы. Со двора доносится крик ночной птицы, шелест ветра в пальмах и бормотание пары стражников, идущих под окном. Ролан помотал головой и замер, глядя на выход. Перед дверью висит нечто состоящие из вращающихся колец и крыльев, покрытых глазами. Пространство вокруг твари идёт густой рябью, как желе от удара. Парень потянулся за мечом, лежащим на кровати.
— НЕ БОЙСЯ!
Потусторонний голос пробил виски, загудел вдоль хребта. Кольца ускорились, начали проворачиваться, складываясь в одно в другое. Крылья разошлись, открыв огромный янтарный глаз.
— Я ПРИНЁС ВОЛЮ БОГА! ТЫ, РОЛАН ИЗ МИРКВИДА, ИДЁШЬ ПУТЁМ ТЬМЫ! ПОКАЙСЯ И ПРИНЕСИ КЛЯТВУ! ОБРАТИСЬ К СВЕТУ.
— Что ты вообще такое… — Выдавил Ролан, сжимая рукоять клинка.
Янтарный глаз приближается и в зрачке, размером с кулак, Ролан видит собственное отражение. Сгорбленное, бледное и блестящие от липкого пота. По лицу
