жизней, но… Это был моим спасением. Островком спокойствия.
Стриж молча кивнул. Это была довольно типичная реакция на творящийся вокруг кошмар. К примеру, один из сослуживцев Лёхи под миномётным огнём садился на дно окопа и вырезал из бруска деревянную фигурку, за что получил прозвище «Эмиль [13]».
— Если желаете, я прикажу принести мою учётную книгу, да и в книге кастеляна будут отражены и подорожные, и выделенные на закупку медикаментов суммы…
Отказываться Лёха не стал, но окончательно уверился, что Аланис — не тот, кого они ищут. Это, впрочем, не помешало ему расспросить распорядителя обо всём, что он помнил о том дне.
Несмотря на выпитое и начавшую замедляться речь, распорядитель не врал. Лёха намеренно время от времени спрашивал об одном и том же на разные лады, но Аланис ни разу не противоречил своим прошлым показаниям. Разве что время от времени позволял себе весьма уничижительные ремарки в отношении того или иного обитателя замка, включая непосредственное начальство — Пузыря. При этом он ни разу не опустился до прямых оскорблений и оставался крайне вежлив, при этом умудряясь оскорблять людей в весьма деликатной манере.
О Лауре он отозвался с полнейшим равнодушием, по сути не сказав ни хорошего, ни плохого. Для него новая графиня до сих пор оставалась никем, белым пятном. Да и не удивительно: дочка прежнего графа мелькала в жизни распорядителя разве что в виде очередной строчки расходов, или особо важного задания от кастеляна, вроде закупки и доставки тканей самых модных расцветок. Он и видел её, наверное, всего несколько раз за всю службу.
А вот её отца Аланис уважал. Причём искренне. И, похоже, скорбел о его гибели на свой, несколько странный, манер.
— Если вы вспомните что-то ещё о событиях того дня — сообщите капитану Дарану, — попросил Лёха, вставая. — Он передаст сведения мне.
— Безусловно, господин Дрюон, — Аланис неторопливо поднялся и, помедлив, тихо спросил. — А кого всё же убили?
— Этого вам пока не нужно знать, — сухо сообщил Стриж, завершая допрос.
— Девять из десяти, что он невиновен, — докладывал он позже в покоях Лауры.
Даран уже был там, опередив Лёху — видно, вышел из «шпионской комнаты» сразу, едва Стриж «завершил проверку».
— Но шанс есть, — уточнил одноглазый.
— Мизерный, — кивнул Лёха. — Если только этот человек — гениальный актёр от природы. Но тогда ему прямая дорога на подмостки театра.
— Если виновен — то премьера будет на подмостках эшафота, — мрачно буркнул Даран. — Что его теперь, отпускать?
— Лучше отпустить, — Лаура тяжело вздохнула. — Аланис очень толковый распорядитель, а у меня сейчас слишком много брешей, которые я не заткну в одиночку.
— У нас есть Пузырь и ещё два распорядителя, — напомнила Райна, которой явно хотелось посадить Аланиса под замок.
— Да, — согласилась графиня, — но я успела выяснить, что пока эти втроём решают одно дело, Аланис успевает сделать дюжину. Да и разве не все они одинаково под подозрением?
Воительница вздохнула, признавая правоту девчонки, и сменила тему:
— Как движется подготовка к празднику?
Лаура лишь печально хмыкнула:
— Вырученного Робином хватило, чтобы оплатить задаток поставщикам и выделить солидную сумму на расходы Вивьен. Не осталось ни медного колечка, но со стороны выглядит так, словно мы не жалеем денег на подготовку.
— Ого он у вас шустрый! — не выдержав, присвистнул Стриж.
То, что при местных средствах связи, — вернее, практически полном их отсутствии, — и гужевом транспорте Робин за неполные сутки успел не только найти покупателя, но ещё и доставить ему товар, а потом вернуться с деньгами, многое говорило о его способностях. И о том, что Лёха был прав в своих догадках о том, что у плута всё продумано заранее.
— Он вымотался настолько, что едва держался в седле, — сухо пояснил Даран, но в голосе проскакивали нотки гордости. — Робин исчерпал весь свой резерв, перемещаясь между путевиками. Хорошо, если к завтрашнему дню отоспится.
Лёха невольно вспомнил как металась в бреду Лаура, исчерпавшая весь запас магических сил. Получается, в ближайшее время телохранитель из пройдохи никакой. Жаль…
В двери постучали. Стук Лёхе не понравился — торопливый, нервный.
«Становлюсь параноиком», — подумал он.
Собственно, немудрено когда хреновые вести идут косяками, как лосось на нерест. Только если после нереста лосося остаётся красная икра и сытые медведи, то здесь — только кучи дерьма, которые нужно разгребать не просто срочно, а под девизом «ещё вчера».
— Капитан, — вошедший стражник браво вытянулся во фрунт. — Требуется ваше присутствие.
«Ну звиздец», — обречённо вздохнул Стриж.
Ничего хорошего подобный вызов командира стражи не сулил. Что может случится такого, о чём не будут докладывать, а попросят присутствовать лично? Правильно — ничего хорошего. Точнее — что-то настолько хреновое, что нужен командир для оценки глубины жопы, в которую всё валится.
— Ваша светлость, вы позволите? — Даран встал и поклонился Лауре.
Показное спокойствие никого не обмануло — все присутствующие прекрасно понимали, что происходит. Вопрос лишь стоял в том, насколько большая куча дерьма прилетела, откуда и с какой стороны её начинать убирать.
Ответ на это Даран и принесёт.
— Разумеется, капитан, — так же ровно и спокойно ответила Лаура и даже смогла искренне улыбнуться.
Даран вышел и в кабинете повисла тягостная тишина, нарушаемая лишь голосами слуг во дворе да щебетом птиц в саду. Четверо оставшихся скрывали нервозность разными способами: Лаура демонстративно уткнулась в бумаги, Райна грызла яблоко, Миа крутила в пальцах нож, а Стриж, взяв с полки книгу, пробовал читать.
Минуты ожидания тянулись неимоверно долго. Когда же наконец Даран вернулся с докладом, Лёха понял, что глубина жопы равна Марианской впадине: перед тем, как доложить, капитан вдохнул, словно готовился прыгнуть в воду.
Дурной, очень дурной знак.
— Наш караван с деньгами из Жемчужины разграблен, — сообщил Даран.
Стриж едва удержал истерический смех. Воистину, впору поверить, что они с Мией прокляты: с момента их появления в этом мире судьба только и делает, что преподносит всё более и более поганые сюрпризы. Может, это какой-то аналог военной приёмки в астрале? Как новую технику испытывают на полигонах, перед тем как пустить в войска — так же жизнь испытывает их с Мией, решая достаточно ли они прочны для этого мира?
— Мы в дерьме, — по-простолюдински прямо резюмировала Лаура.
— Ваше сиятельство! — несмотря на серьёзность ситуации, нашёл в себе силы возмутиться таким нарушением этикета Даран.
— Дар, — юная графиня вздохнула. — Не сейчас, хорошо? Мы в такой жопе, что я могу позволить себе немного посквернословить в присутствии близких и доверенных людей.
Даран несколько секунд смотрел на неё, а потом молча кивнул и сел в свободное
