– Торопишься, Андрей. То, что номера зарегистрированы на них, не значит, что они при делах. Тут могли и подстраховаться. Пошли к жене Чернова.
Как выяснилось, Александр слишком уж уважительно отнесся к бандитам. Оказалось, что один из фигурантов был знаком зареванной женщине. Ведерников был другом ее мужа, и, кроме того, его телефон имелся у бедной вдовы. Что же, все одно к одному.
Тавридова, жившего неподалеку, а потому проверенного первым, дома не оказалось. Зато второй, Ведерников, был на месте и, что самое примечательное, старательно так накачивался спиртным. А вот это в планы Александра никоим образом не входило. Пришлось прекратить Семины посягательства на бутылку и брать его в оборот.
В понимании Александра это означало применять к подозреваемому особые меры допроса. Хорошо еще, что у того голова хоть что-то соображала. Иначе никакой гипноз не помог бы. Но успели вовремя, до полной отключки Семен напиться не успел.
Из его рассказа следовало, что на преступление подбил их третий товарищ, Тавридов. А уже Чернова уговорил Ведерников. По плану они должны были спрятать похищенное и самого Чернова. Для этого была подготовлена и снабжена всем необходимым землянка, расположенная в отдаленном лесном массиве. К осени думали по-тихому выбраться в безопасное место. Тавридов похвалялся своими связями: мол, когда у них окажутся деньги, то можно будет обзавестись любыми поддельными документами, которые не отличить от настоящих.
Обманул. Когда деньги и ценности были уже упакованы, он зашел Чернову за спину и оглушил ударом по голове. Потом потребовал, чтобы Ведерников выстрелил в своего друга. Но Сема оплошал, духу на убийство не хватило. Обоих, и связанного Ракина, и Чернова, убил Тавридов.
– Где спрятали деньги? – пристально глядя в глаза Ведерникова, поинтересовался Александр.
– В Чугуевой балке закопали. У Ромки козлик, на нем и ездили.
– Н-да… Придется повозиться, – недовольно констатировал Александр. – Там все деньги или вы их разделили?
– Мы только по десять тысяч взяли, чтобы на первое время были деньги. Остальное все там. Ромка сказал, что нужно посидеть спокойно месяц, а потом можно будет и уехать, – как заводная кукла, голосом лишенным эмоций отвечал Ведерников.
– Ну да. С деньгами отчего не уехать, – не выдержав, хохотнул Андрей.
– Сема, мы сейчас уйдем, – отмахнувшись от реплики товарища, продолжил Ладыгин, – ты подождешь ровно двадцать минут и выйдешь следом за нами. Пройдешь на пустырь за домом. Там увидишь машину – КИА, белого цвета. Подойдешь к ней. Все, Андрюха, пошли отсюда.
– А зачем ему так много времени? – удивился молодой напарник, идя следом за Александром.
– Это не ему, а нам. Чтобы нас не связали с ним. Случись что, всегда скажем, что, мол, были по адресу, но фигуранта не застали. Поехали дальше, отрабатывать возможные контакты.
– Ясно. Тавридова искать не будем?
– А он нам и не нужен. Пусть берет Валковский, если сможет.
– Если наши его не опередят, – многозначительно хмыкнул Власов.
– Ну, Конев и Ковалев сейчас конкретно попали в клещи начальства. Правда, когда освободятся, то включатся по полной. Им-то наши расклады невдомек.
Ведерников появился ровно в ожидаемое время. Покорно сел на заднее сиденье, готовый выполнять любые распоряжения. Власов и не думал доверяться такой незнакомой штуке, как гипноз, поэтому устроился рядом с фигурантом. Мало ли что случится.
– Куда теперь?
– А теперь, Андрюша, рвем когти на дачу, выхватываем уазик и едем в Чугуеву балку.
– Ну что у вас? – Недовольство Валковского било через край.
Подумать только, время к обеду, а у них толком ничего нет. Его чуть ли не каждую минуту дергают если не по сотовому, то по прямому. Любой считает своим долгом отметиться и потребовать скорейшего результата. Даже начальник ГУВД позвонил. Наорал, как на какого-то мальчишку, мол, начальнику уголовного розыска весь отдел передали в усиление, а это, на секундочку, четыре сотни сотрудников, но результата нет. Предложил подумать, на своем ли месте находится товарищ подполковник.
– А что у нас, Владимир Николаевич? – раздался в трубке недовольный голос Конева. – Мы тут, как арестанты, в банке застряли. Хорошо хоть Саня с молодым сюда не сунулись. Мы им данные скинули, они сейчас работают по убитым.
– У них тоже глухо. Во всяком случае, Ладыгин молчит как партизан на допросе.
– Чего вы от него ожидали? Саня промежуточные доклады не любит. И это… вы бы не названивали ему каждые пять минут, иначе телефон вырубит.
– Уже вырубил, чтоб ему пусто было. А меня тут дергают со всех сторон. Только ленивый из ГУВД не отметился.
– Угу. Вот потому он и вырубил трубу. О, вроде отпускают. Гадство, даже не знаю, что уже сделал Саня, а до чего у него руки не дошли. И не спросишь ведь.
– Ну и… – тоном полным нетерпения поинтересовался Валковский.
– Мы тогда сразу начнем с жены Чернова, того, что не был связанным.
– Да ведь там кого только уже не было.
– Владимир Николаевич, а вы бы вместо того, чтобы нас сюда отправлять как статистов, прислали бы кого-нибудь другого. Знаете же, что лучше все сделать самому, чем потом переделывать за другими.
– Давайте уже, – недовольно буркнул Валковский и отключился.
Следующие полчаса для него походили на пытку. Звонки продолжали сыпаться со всех сторон, он даже перестал вести им счет. Но вот наконец очередной звонок, на этот раз снова от Конева.
– Владимир Николаевич, есть. Саня уже был у вдовы Чернова, но он другим интересовался. А вот мы пошерстили в вещах убитого. Словом, нашли одну бумажку, тут целое послание от покойного. Он был в сговоре с некими Тавридовым Романом Ивановичем и Ведерниковым Семеном Ивановичем. Вдова говорит, что она этого Ведерникова хорошо знает, а у Ладыгина даже есть его фото.
– У нее ведь был и Козьманов, и она ничего такого не говорила.
– Так и нам ничего толком сказать не смогла. Говорю же, статистом в банке мог и Козьманов отстоять. Сколько времени потеряли.
– Так, Витя, давай с Сергеем к этому Тавридову, а к Ведерникову я отправлю других. Диктуй адрес.
На следующий звонок очередного начальника Валковский уже отвечал с высоко поднятой головой. Правда, ему хватило ума пока не обнародовать данные о подозреваемых. Мало ли… Дело получило общественный резонанс, все каналы пестрят репортажами. Возьмет какой начальник, да и не выдержит – обнародует. Ладно, если просто сболтнет. Так ведь еще и выставит все в таком свете, что чуть ли не сам носом землю рыл, выискивая ценные сведения. А потом ему, Валковскому, носиться с высунутым языком, разыскивая вспугнутых преступников. Он лучше будет делать расплывчатые доклады. Если в итоге будет результат, никто не придаст этому особого значения. А он будет, в этом никаких сомнений.
