Ну да, поначалу ему казалось, что он снова идет по тропе вдоль крутого склона, но сколько ни оборачивался, не видел за собой ни Моники, ни тяжелого тюка. Так и рухнул в бездну, не заметив ее в очередной раз. От быстрого падения защекотало в позвоночнике, потом заломило в ногах, перевернуло воздушной струей и ударило об илистое дно. Ошметки теплой грязи разлетелись по сторонам и перепугали черных птиц, которые жили на дне пропасти.
Они покружили над ним, покричали, а потом успокоились, уселись на его лицо и принялись чистить крылышки.
Издалека донесся вой ветра… Или…
Рик открыл глаза, птицы тотчас взмыли в небо и уселись на потолок.
«Это же мухи…» – дошло до него. Но этот странный шум, откуда он?
Набравшись сил, Рик повернулся на левый бок и увидел Монику. Она была в чистом цветастом халате, а ее волосы были убраны в аккуратный пучок.
«Значит, не на работе», – подумал Рик, знавший, что Моника, принимая клиентов, волосы всегда распускала.
«Ты уже проснулся?» – послышалось совсем рядом, и Рик понял, что с ним разговаривают его старые сандалии. Однако он на такие фокусы не поддавался, зная, что говорят не сандалии, а сахелла внутри него. И не простая сахелла, а черная – по пяти песо за сто грамм!
– Ты уже проснулся?
Рука Моники коснулась его головы, такая мягкая и приветливая. Рик даже отстранился с непривычки и закашлялся, давно его голову не гладили женщины, вот так, со значением.
«Да, дорогая, я проснулся. Свари мне, пожалуйста, кофе, пока я принимаю душ…»
«Давай только быстро, а то он остынет!»
«Я потороплюсь, сегодня полеты рано…»
– Вроде проснулся… – прохрипел Рик и вздохнул. Этот вернувшийся издалека диалог отозвался в нем застарелой болью.
– Я твоим душем попользовалась, ничего? Там воды еще много осталось.
– Ничего… – ответил Рик и сел, спустив ноги на пол. Посидел, привыкая к такому положению и новым ощущениям – пол оказался гладким и прохладным, потому что Моника его вымыла.
У стены напротив кровати стоял пластиковый стул, на нем лежали шорты. Рик опустил глаза и убедился, что абсолютно гол.
В этом не было ничего удивительного, напившись, он раздевался как попало, а мог и вовсе не раздеваться. Мог оставить на себе шорты и бейсболку, а мог – сандалии и бейсболку. У него случалось по-разному, оттого по утрам было о чем подумать, но теперь в его комнате оказалась женщина. Значит, что-то было?
– Ты… не могла бы подать мне шорты? – попросил Рик.
– Да ладно, вставай так, я отвернусь…
«Можешь и не отворачиваться, – подумал Рик. – По твоим воспоминаниям можно каталоги составлять. И даже – рейтинги».
Встав с кровати, он постоял пару минут, держась за стену, потом сделал шаг и едва не упал, но его вовремя подхватила Моника.
– А чего ты весь бумажками обклеенный? Они с тебя вчера сыпались, как конфеты…
– Конфетти…
– Ну да. Тебя проводить в душевую?
– Если тебе нетрудно…
Пока Рик мылся, Моника принесла ему шорты и повесила на гвоздь, так что к завтраку он вышел практически одетым.
– Тут мальчик приходил… – сказала Моника, садясь за стол.
– Какой мальчик? – спросил Рик, садясь и машинально беря из коробки галету.
– Сказал, что его зовут Зигфрид и что его послал Гарсиа…
Рик с трудом откусил кусочек галеты и, словно почувствовав чье-то присутствие, оглянулся. Из-за кухонной загородки выглядывал Морвуд. Его морда выражала одновременно испуг и удивление, ведь впервые коробку с его галетами посмели унести с ее постоянного места.
– Что ему было нужно?
– Он сказал, чтобы на работу ты сегодня не ходил.
– Это почему же?
– Не знаю.
Рик взял из коробки галету и, не оборачиваясь, швырнул через плечо, зная, что Морвуд подберет.
Поймав настороженный взгляд Моники, он криво ей улыбнулся, затем оглянулся и увидел, что Морвуд держит галету в зубах, однако не уходит, с беспокойством поглядывая на оставшуюся на столе коробку.
Чтобы успокоить его, Рик демонстративно закрыл жестяную крышку. Лишь после этого крыса ушла.
– Она у тебя, что ли, дрессированная? – спросила Моника.
– Вроде того… – ответил Рик, намазывая джем на несъедобную галету.
В дверь постучали.
– Это, наверное, тот мальчик.
– Пойду посмотрю, – сказал Рик, поднимаясь. Его снова повело в сторону, и Моника бросилась помогать, но он выставил руку, останавливая ее:
– Не бойся, я держу себя под контролем…
– Точно? – усомнилась Моника.
– Точно, – кивнул Рик и, держась за стену, пошел открывать.
На крыльце он увидел подростка лет тринадцати, давно не стриженного, с подбитым глазом.
– Привет, – сказал тот, смерив Рика испытующим взглядом. – Ты Рик?
– Да. Я Рик.
– Ох и несет от тебя. Небось с утра до ночи хлещешь?
– Хлещу. Что еще?
– Меня Гарсиа послал… Сказал, чтобы ты сегодня на работу не ходил и ждал его.
– Я… – Рик вздохнул, чтобы подавить приступ тошноты. – Я должен идти на работу и я пойду…
– Не ходи, если хочешь остаться жив… – предупредил подросток.
– А что не так на работе?
– А то не так, что сеньор Кавендиш тебя пристрелит из «редингтона», с которым он теперь по рыбачьей деревни бегает.
– А чего он там ищет?
– Не чего, а кого! – поправил его подросток и усмехнулся, наслаждаясь своей осведомленностью. – Тебя он ищет!
От долгого стояния Рика снова стало подташнивать, закружилась голова. В таком состоянии он мог лежать, сидеть или ходить. Но не стоять.
– Сеньор Кавендиш всегда относился ко мне хорошо, с чего ему искать меня в рыбачьей деревне с «редингтоном» в руках? – спросил Рик, чувствуя, что понемногу начинает злиться на мальчишку. Он давно бы дал ему подзатыльник, если бы не видел, что этот разбойник знает что-то важное.
– Рик, ты там скоро? А то кофе остынет!
– Я сейчас… – отозвался Рик.
– А что у тебя делает эта шлюха? Ты что, жениться на ней собрался? – поинтересовался подросток.
– С чего ты взял?
– С того, что она у тебя дома, а не ты у нее…
– Мы – соседи.
– Сиськи у нее большие, только вялые, – поделился информацией подросток.
– Что касается сеньора Кавендиша… – напомнил Рик, – я пойду, найду его и все выясню.
– Лучше не надо, при нем сейчас Пепе-Тесак и Малыш Бруно. Они сначала стреляют, а потом думают…
Рик помолчал, собираясь с мыслями, что было сейчас очень непросто. Черная сахелла бодрила лишь первые пару часов, а после и в особенности с утра… Лучше бы пил дешевую.
– Кто… и что… такое наговорил обо мне сеньору Кавендишу, что он меня ищет с Пепе и Бруно? – спросил Рик, с трудом ворочая языком и помогая себе жестами, чтобы не потерять нить разговора.
