– Свинтус, чего тебе хозяин говорил-то? – негромко спросил Сергей, прижав нос к банке. Свинтус встал на задние лапки и внимательно таращился на него. Разумеется, он ничего не ответил.
С горя Сергей принялся листать монографию Кузьменко о НИИ люпина. Узнал он, что институт занимается, не щадя живота своего, разработкой новых технологий по выращиванию не только пресловутого люпина, но и зерновых, зернобобовых, а также плодово-ягодных культур. Что здание главного корпуса института было построено в 1896 году по проекту архитектора Грановского, а основная часть пристроек и новых корпусов – в 1946—1953 годах по проекту архитекторов Нойхеса и Блока. В том числе, кстати, и злополучный корпус Е. Строили, что характерно, пленные немцы, которых потом вполне могли ухайдакать, дабы не раскрыли тайны.
Сергей перелистнул несколько страниц и наугад прочел: «В период экономического и экологического кризисов необходимо максимально использовать ресурсоэнергосберегающие культуры, менее требовательные к условиям возделывания. К ним, в условиях степной и лесостепной зон Российской Федерации, относится и люпин узколистный. Являясь высокобелковой культурой, люпин выступает в роли основной культуры биологической энергосберегающей системы земледелия, способной давать дешевый высококачественный белок. В этой связи возникает необходимость всестороннего изучения биологических особенностей данного сорта люпина и разработки сортовой агротехники, позволяющей раскрыть его потенциальные возможности».
Вот так-то вот. Дешевый высококачественный белок. Сергей вспомнил старую репризу каких-то телевизионных юмористов про кроликов, которые «не только ценный мех, но и три-четыре килограмма ценного легкоусвояемого мяса». Что-то не видели мы там особенных разработок новых технологий. Вымершее место какое-то, дохлое.
А прикрытие и впрямь лучше не придумаешь. Кому он нужен, этот люпин? Место редко посещаемое, значительная часть сотрудников и вправду ковыряется в этом дешевом высококачественном белке, таскает на грядки навоз или чем они там удобряют все это дело… А несколько человек где-нибудь под землей потихоньку занимаются тарелкой. И руководство в лице товарища Бачило и прочих замов и директоров если и знает про реальное положение дел, помалкивает и делает вид, что ничего им не известно. Хотя пластиночки испугался, паршивец…
А вот и Бачило: стоит в числе нескольких коллег («Посещение НИИ люпина товарищем Михаилом Андреевичем Сусловым. Слева направо: Корнюшин А. В., Бачило С. С., Суслов М. А., Антипов В. И., Дивонис Ф. М., Кукин А. В».), в руках какая-то папочка, халатик чистый, белый. Рожа довольная.
Суслову, надо полагать, демонстрировали успехи «разработки новых технологий». Рожа у Суслова тоже довольная, понравились, видать, успехи.
А может, и не успехи, а подвалы корпуса Е, особенно если вспомнить все то мрачное, так или иначе связанное с личностью «серого кардинала».
А где ж директор Толстопятов? Или тогда он еще директором не был?
Ага, вот он. Еще в ранге заместителя директора, а с ним рядом тогдашний директор, некто Смилич М. Л. Толстенный дядька, пять подбородков, лет шестьдесят с виду… Может, и не помер еще. Надо бы проверить в паспортном столе. Смилич. Не забыть бы. Может много интересного рассказать, вот только как к нему подобраться, ФСБ явно капканчики порасставила кругом…
Кстати, про Патона хотел посмотреть… Убрав монографию, Сергей пошел к экспертам, молча взял с полки энциклопедический словарь и принялся листать. Ага, вот он. Патон, Борис Евгеньевич. Родился 27 ноября 1918 года в Киеве. Специалист в области использования методов электросварки в металлургии. Академик по Отделению технических наук (металлургия и технология металлов) с 29 июня 1962 года. Награжден золотой медалью им. М. В. Ломоносова за выдающиеся достижения в области металлургии и технологии металлов в 1980 году. Состоит в Отделении физикохимии и технологии неорганических материалов РАН.
Значит, в НИИ люпина Патон приезжал уже будучи академиком… И беседовал с люпиноведами об использовании методов электросварки в металлургии. Нестыковочка получается, хотя он, возможно, просто друга-профессора навещал. Выпили по сто – двести, вспомянули минувшие дни. Только за три месяца, что он тут находился, любому профессору надоесть можно…
На таких уликах кашу не сваришь. За уши притягивать факты, конечно, можно, но в разумных пределах. Звонить Патону и выяснять, что да как, само собой, нет смысла. С одной стороны, не скажет ничего, понимающий же человек, недаром академик. С другой – подставлюсь так, что мало не покажется, тут уже на придурковатого мента не спищут.
– Борисыч, – подергал он за плечо эксперта. Тот недовольно оторвался от газеты:
– Чего?
– Ты мою цацку ненароком не выкинул?
– Ты что, сдурел…
– Мало ли. Мусор из стола выбрасывал и… того… за компанию.
– Я мусор из стола уже лет пять не выбрасывал, – заявил эксперт. Судя по тону, он весьма этим обстоятельством гордился.
– Я тебя попросить хотел… Ты повозись с ней еще немножко, пожалуйста. Я понимаю, что возможности ограниченные, но попробовать не мешает. Тебе ж самому должно быть интересно.
– Интересно-то интересно, – согласился Борисыч, – вот только оторвут мне голову, как и тебе, за подобное любопытство. Ладно, уговорил. Знаешь, как поддеть на крючок энтузиаста.
Только Сергей успел войти в кабинет, как задребезжал телефон. Задремавший в банке Свинтус подскочил и завозился.
– Сережа?
Звонил сосед, Василий Никитич, когда-то секретарь обкома, а теперь «сучок в тюбетейке», как он сам себя по-райкински рекомендовал.
– Здравствуйте, Василь Никитич. Случилось что?
– К вам из энергосети приходили, а вас дома нет. Оставили бумажку, что надо заплатить сегодня, а то свет отключат.
– Ч-черт… Спасибо, Василь Никитич.
Неприятная новость. Хотя в последние дни все новости имеют тенденцию быть неприятными. Энергетики – гады такие, сказали, что отключат, значит, отключат. Потом замучаешься просить, чтобы обратно подключили.
Сергей заметался по отделению в поисках денег. Одалживать никто не торопился, зная о низкой Сергеевой платежеспособности. Наконец расщедрился старшина Бегунцов, который выиграл в «Русское лото» без малого восемь тысяч. С такой кучей денег выглядеть жмотом в глазах старшего по званию старшина не хотел. Он отсчитал Сергею мятыми полтинниками триста пятьдесят рублей и, помявшись, сказал:
– Вы, товарищ капитан, через недельку хотя бы…
– Постараюсь, Бегунцов. – Сергей прочувствованно потряс руку старшины, с ужасом думая, что через неделю долг ну никак не вернет. И через две не вернет. Вот через три, может быть… И то вряд ли. – Выручил.
