Мужчина с пистолетом усмехнулся и произнес:
— Лично вам двоим, — он кивнул дулом на двух спасателей, — этого вполне будет достаточно.
Приближающиеся позади, чуть слышные шаги заставили грубияна изрядно понервничать. Он судорожно засверкал глазами. Ему не удалось заметить в сгрудившейся толпе отвратные ему фигуры — консьержа и старика со старухой. Вооруженный постоялец резко припал спиной к стене рядом с косяком выбитой двери своего номера.
Его догадка оправдалась. В двух метрах от себя он обнаружил подкрадывающегося Холлистайна. Мередит, Людвиг и Винсент — не смогли вовремя остановить самонадеянного старика. По-видимому, Холли был либо слишком храбрым, либо очень глупым. Лично Мередит, больше склонялась к первому варианту.
— Проклятье, — выругался ворчун, кивая дулом пистолета в сторону старика. — Тебе что, старый хрыч, жить надоело?
Он какое-то время пристально смотрел в напуганные глаза старого человека. Шляпа Холлистайна съехала на бок, а сам он, словно застыв на едва согнутых ногах, с трудом дышал.
— Ладно, на первый раз прощается, но чтобы больше без глупостей, понятно?
Холли согласно закивал.
— А теперь живо пошел к остальным! — выкрикнул в лицо старика взбешенный грубиян. — Пока я не передумал.
Холлистайн, получив увесистый пинок под зад, просеменил в конец коридора.
— А вы, что там стоите? — осведомился он у троицы, оставшейся вблизи выхода на лестничную площадку. — Убежать вздумали? Или для вас требуется особое приглашение?! Быстро пошли… — Вновь дерзкий мужчина кивнул никелированным дулом «Кольта» в сторону спасателей.
Людвиг, Винсент и напуганная Мередит — незамедлительно исполнили прозвучавшее указание.
Обезумивший мужчина, понемногу приближаясь к своим заложникам, играючи болтал дулом пистолета. Пока он с издевательским видом разглядывал собравшихся людей, дверь справа от него неожиданно открылась, и из комнаты, копаясь в своей сумочке, вышла молодая женщина. Сумасшедший киллер не растерялся и, схватив девушку за руку, жестоко прижал к себе. Его левая рука, обхватив ее шею, исполняла роль оковы, а пистолет, поднесенный к виску, послужил дополнительным психологическим стимулятором, способным заставить любого безоговорочно выполнить все требования.
— Вот так сюрприз! — подивился негодяй и лихорадочно облизнул языком бархатную щечку девушки. — Кто это у нас тут? — вопрос прозвучал риторически.
Девушка омерзительно поморщилась. Истошно ворочаясь в его, неприятных ей, объятиях, пыталась вырваться из крепких тисков мужчины, но тот явно был сильнее ее и все жестче сжимал ей шею, ограничивая свободный обмен воздуха в легких.
— Отпусти ее ты, паразит, — не выдержав, выкрикнул молодой мужчина, сломавший дверь, ведущую к лестнице.
Батлер, выставив руку, попридержал паренька и обратился к вооруженному человеку:
— Слушай меня внимательно. Если хоть один волос упадет с ее головы, ты очень пожалеешь об этом. Бери все, что тебе надо, и проваливай.
— Заткнись! — заорал обезумевший мужчина. Я сам решу, что мне делать. — Он немного помолчал, затем смягчившимся тоном произнес: — А что касается этой детки… — Негодяй поддел дулом пистолета локон волос, свисающих у девушки до щеки. Затем дернув, оторвал пару длинных волосинок и демонстративно сдул их на пол.
— Я тебя предупреждал, — спокойно промолвил Батлер. — Ты сам сделал свой выбор.
— Замолкни! — истерически завопил ненормальный индивид и пустил в потолок оглушительный залп.
Крошки декоративного орнамента и побелка — осыпались на ковровую дорожку.
У всех зазвенело в ушах, а особенно у схваченной молодой женщины. Казалось, сам преступник — ничего не ощутил.
— Разве это хорошо? — чуть слышно, дрожащим голосом, спросила Мередит, обращаясь к ворчуну.
Как ни странно, он услышал ее и тут же ответил:
— Мне плевать, что хорошо, а что — нет! — Он посмотрел на руки миллионерши. — Снимай…
Мередит взглянула на свои неимоверно дорогие перстни и кольца, а затем взволнованно воззрилась на Батлера. Отставной военный согласно кивнул.
— И не забудь про цепочку с сережками, — попутно заявил ненормальный тип.
Мередит собрала драгоценности.
— Положи в свою сумку и кинь мне.
Она все сделала, как он ей велел.
Мерзкий тип достал из кармана пачку стодолларовых банкнот и, глядя на заложников, произнес:
— Прежние владельцы, проданных мной драгоценностей, не очень огорчились их пропаже. Лично для них собственная жизнь оказалась дороже. — Он ехидно посмеялся, продемонстрировав своим подневольным зрителям подгнившие на краях передние зубы, а затем поспешно убрал деньги в сумочку Мередит.
* * *
Тот выстрел, который попортил дорогой потолок изысканного коридора, не остался никем незамеченным, а как раз наоборот, привлек внимание подвального чудовища, уже успевшего изрядно проголодаться. Валяющиеся неподалеку сухие скелеты не соблазняли разыгравшийся аппетит паука. Монстру требовалось кое-что покалорийнее — мясо. Паук, поочередно свесив одну за другой, все свои восемь конечностей, спустившись с кроваво-красной паутины, увешанной, словно дождиком новогодняя елка, красными сгустками Частиц, встал на бетонный пол. Микроскопические волоски на его подвижных придатках, как мельчайшие проводки электроники, улавливали все досягаемые восприятию колебания в здании и доносили импульсный сигнал до главного процессора — мозга насекомого.
«Пришло время обедать», — нечто похожее на внутренний голос подталкивало паука к поиску добычи, расшумевшейся где-то наверху.
Высокая степень регенерации тканей и непрерывная выработка — в брюшке — Частиц, требовало больших энергозатрат, в связи с чем, время обеда у восьмипалого монстра наступало каждые два-три часа. В зависимости от поглощенного им количества пищи.
Сообразительность паука — удивляла. Он не стал карабкаться в верх по шахте, ведь в конце концов, ему не удалось бы бесшумно проникнуть в коридор через металлические створки лифта и застать пасущихся там людей врасплох.
Коварное насекомое, воспользовавшись человеческими путями, минуя лестничный пролет за пролетом, оставляя позади глубокие отметины своей поступи, мчалось вдоль стены, с каждым поворотом все уходящей вверх.
Подобное перемещение столь громоздкого существа — нельзя было назвать совершенно бесшумным. Через несколько этажей, оставшихся до пункта назначения, он, спрыгнув со стены, неуклюже перемещая лапками по ступеням, пробрался и вовсе незамеченным. Едва слышный шорох, со стороны лестницы, не коснулся грубого человеческого слуха.
