Образы Бессмертного Императора ярким калейдоскопом мелькали перед глазами идолопоклонников.
Он был здесь во всех ипостасях.
Он сражался с безумными чудовищами, поражая священным мечом и очищая своим Словом безумные души от скверны.
Он благословлял идущих в дальний поход легионы солдат, Он смотрел на всякого вошедшего в эту церковь своим печальным взглядом.
Для адепта тьмы Цесхимия Кнегга и сотен культистов, пришедших вместе с ним в церковь, все это было прахом, глупым собранием лживой веры в Лживого Бога.
· Восславим Хаос Единый и Неделимый, ибо он дарует нам силу- обратился Кнегг к культистам, заполнившим капеллу.
o Дарует силу- откликнулись еретики.
o Восславим Его и озарим эти стены своим темным взглядом
o Темным взглядом.
Тысячи голосов искаженным эхом пронзили пространство, и споры Хаоса еще раз осквернили стены церкви.
Ритуал только начинался, вокруг импровизированного жертвенного круга сгрудилось около сотни культистов.
В центре стояла святая статуя Императора Скорбящего.
Кнегг взглянул на статую каким-то змеиным, злым взглядом.
Больное, мертвенно-бледное лицо скривилось, словно от боли, и он прикоснулся рукой к статуе. Тронул и с визжанием отпрянул.
· Он злится- воскликнул еретик. Культисты взревели от негодования.
o Он боится наших молитв- засмеялся Цесхимий- Веруйте, братья, Проклинаем
o Проклинаем- завизжали еретики.- Ненавидим.
По статуе пробежала тень, тысячи искр охватили золотистую фигуру Императора, словно защищая от плевков и богохульств.
· Ведомые Тобой, мы Веруем и Уничтожаем- завопил адепт. Культисты на сотню голосов затянули страшный мотив, стараясь перекричать друг друга.
o Пусть ведут жертву.- закричал Цесхимий. Культисты заревели от восторга, восхваляя Хаос.
o Тишина- заревел гневный голос откуда-то слева.
Культисты во главе с Цесхимием обернулись к этому гневному властному голосу.
Четыре громадных терминатора Хаоса тащили связанную жертву, девушку в силовом доспехе.
Когда к Цесхимию приблизился первый терминатор, Кнегг затрясся в исступлении.
- Благородный Хесус, где вы нашли подобное? Вы же поймали одну из Дочерей Императора.
Огромный воин не ответил, знаком он приказал своим подчиненным бросить девушку к жертвенному кругу.
-Девственница, непорочная- завопили культисты, обступая Сестру Битвы.
Цесхимий Кнегг улыбнулся.
· Молитесь во славу Хаоса Неделимого, кровью ее мы призовем, Отражение Мглы, Мирргаара.
o Мирргаар, снизойди- возопили еретики, лишь терминаторы молча наблюдали за действом ритуала как немые статуи.
Десятки крепких рук схватили девушку и поднесли ее к центру жертвенника, к святому постаменту.
Она кричала от ярости, пытаясь хотя бы вцепиться зубами хоть в одного еретика.
Цесхимий с ритуальным клинком направился следом.
Она проклинала еретиков, пока кривой черный клинок не коснулся ее горла.
Кровь невинного окропила святую статую Императора.
Еретики возопили еще с больше силой, восхваляя тьму. Молитва поддерживалась самим Цесхимием.
Теперь они звали Демонического Принца Мирргаара.
Осквернив храм, они желали превратить его в свой молитвенник.
Семя этого существа давало им право осквернить святую капеллу.
В едином вздохе культисты повторяли жестокие древние молитвы, зовущие существо.
Они остановились в небольшом тупике, уйдя от основных связующих коммуникаций подземного мира. Артемиус стоял позади двух гвардейцев, закрывая своей огромной массой все пространство.
Таггерт подозрительно посмотрел на покрытую грязно-зеленым мхом стену. Он удивленно оглянулся на капрала. Эткинс в руке держал небольшой аппарат, экран, которого играл с темнотой желтоватыми сигналами.
-Здесь- прошептал Эткинс- По расчетам Красса, это именно здесь. Если обрушить стену, мы войдем в разрушенную трапезную, ….Твой друг все хорошо продумал, но не учел, что посылает на эту операцию нас.
-Он не знал, это был приказ полковника. А вот план его полное дерьмо.
-Отличный план- возразил капрал
· Черт, все это хорошо -откликнулся приглушенно Таггерт- Но первое -нам нужно заложить заряды под несущие колонны церкви, второе - если прорвемся в трапезную, мы окажемся лишь ПОД молитвенным залом. А там толщина…
o Ты можешь хоть минуту помолчать- зашипел капрал- мы войдем в трапезную, проберемся коридором до заваленного выхода к молитвенной, Остается установить заряды и делать ноги.
o Да-да, и положить внутри сотню другую еретиков- усмехнулся сержант.
Капрал погрозил ему кулаком.
-Слишком все просто и очевидно- пробормотал Кайл.
Он повернулся к безмолвному Артемиусу.
-Давай.
Древний пришел в движение, огромная масса дредноута надавила на каменную кладку. Заскрежетал металл, и с грохотом обрушилась кирпичная кладка, не выдерживая напора адамантиевого чудовища.
Вспыхнули фонари, освещая темную трапезную.
Ни души.
Запустение подкреплялось разрушением, словно кто-то, обладая безумной силой, вымещал на железных столах свою злобу.
Майкл вздрогнул, впрочем, на что он надеялся? Красс говорил, что трапезная давно замурована, в связи некоторыми ужасными событиями, про которые не стал уточнять. Но даже солдатам была известная довольно мрачная история о падении и ужасном грехе исповедника Адраила.
-Некоторые знания - порок- так говорил лейтенант Тревес.
Черт, как же он прав, что-то совсем не хочется знать, что произошло здесь- подумал Майкл.
Холодок костяной рукой пробежался по телу, и капрал содрогнулся от ощущения зла в этом месте.
Цесхимий рванул на груди свое жалкое рубище и бесновато закатил глаза. Сотни культистов с вдохновением на лице взирали на адепта.
Даже терминаторы Хаоса заинтересованно посмотрели на жертвенный круг, где обруганная, оплеванная, оскверненная стояла статуя Императора Скорбящего.
· Верим в тебя, ты наш Бог, пошли Повелителя, помоги, мы верим. Мы сделали все, о чем ты просил- возопил Кнегг. Культисты вздрогнули, когда над жертвенником заметалось синеватое пламя. Оно постепенно увеличилось в объеме. Мерзкий запах, словно из могилы, окутал пространство вокруг жертвенника. Удушливыми кольцами он вознесся вверх к капелле, к росписям на потолке.
o Славься - заорал Цесхимий- Хаос Неделимый, Славься.
Подкрепляемое еще сотней глоток ужасное песнопение подхватили и терминаторы Хаоса. Жертвенник постепенно наполняла противная грязно-желтая жижа, погружая в свои недра золотую статую Императора Скорбящего.
