– Господин Барнс?.. У меня к вам небольшая просьба…
Достать цветы на Меркурии сродни подвигу Геракла. Однако Илия Барнс, очевидно, был его дальним родственником. Не прошло и полчаса, как в номер Гагарина позвонил посыльный и передал князю огромный букет красных роз и бумажку с указанием цены. Капитан глянул на цифры и крякнул. Сумма оказалась астрономической. И не удивительно, ведь все, что творится в космосе, так или иначе имеет отношение к астрономии. Князь вынул из кармана кителя портмоне и отсчитал требуемое количество купюр. Опять выглянул в окно. Юные купальщики возвращались.
Гагарин встретил их у лифта.
– Прелестнейшей из девушек мой скромный дар, – объявил, вручая букет.
Щеки Даяны стали не менее пунцовыми.
– А как же ваша марсианка? – с чисто женской последовательностью осведомилась она. – Леонора менее прекрасна?
– Несомненно, Леонора достойна самых изысканных комплиментов, – нашелся князь, – но… не на этой планете.
– Не удивлюсь, если и на Меркурии у вас найдется подружка…
Капитан пал духом. Он рассчитывал совсем на другую реакцию.
– Все в прошлом, – сказал Гагарин, не кривя душой. – Отныне для меня существуете только вы!
– Будет лучше, если вы умерите ваши восторги, капитан, – отозвалась мисс Зайчик, возвращая цветы. – У меня уже есть жених.
Князь свирепо посмотрел на долговязого американца, который столбом торчал неподалеку. От Даяны не укрылось направление его взгляда, поэтому она сочла нужным добавить:
– Джошуа остался на Земле. Он весьма занятой человек.
– Хорош жених, – с горечью произнес капитан, не удержавшись. – Он обязан был последовать за вами.
– Не вам судить!
Даяна резко отвернулась от неудачливого ухажера и зашагала к своему номеру. Юджин смерил Гагарина взглядом и тоже направился к себе.
Князь почувствовал себя идиотом, торчащим посреди гостиничного коридора с букетом в руках. Ну уж нет, он не позволит помыкать собой какой-то девчонке. Даром что она профессорская дочка.
Капитан умел принимать правильные решения мгновенно. В городе Святого Солнца множество других девчонок, способных одарить благодарным взглядом импозантного межпланетника с букетом роз.
В гостиницу князь вернулся под вечер. Под куполом Сент-Сана даже время суток было искусственным. Гасли огромные лампы, имитирующие солнечный свет. В окнах зажигались огни. Фонари набережной отражались в озерной глади. Настроение Гагарина заметно улучшилось. Он уже подумывал: не пренебречь ли правилами и не закатиться куда-нибудь на всю ночь. Из ярко освещенного зева подземки выбрались, поддерживая друг дружку, каргомастер и младший двигателист. Умаявшийся паракот спал, свернувшись калачиком на плече мистера Голда.
– Хороши, – констатировал капитан. – А где механик? Все еще на приколе у барной стойки…
– Я здесь, Георгий Михайлович! – сказал Левшин, сбегая с гостиничного крыльца.
– Ба, да ты как стеклышко, Степаныч!
– Станешь тут… – буркнул механик-двигателист. – Скверная история, капитан. Мальчишка пропал.
Змеи в Заливе Изнеможения
Они полукольцом окружили его. Приземистые, в потемневших от времени и Солнца комбинезонах. Лиц за плотно прилегающими масками разглядеть было невозможно, но Гагарин хорошо представлял меркурианских старателей – загорелые до черноты, плохо выбритые, пристально ощупывающие чужака щелочками глаз.
– Это ты тот самый парень, с которым мы должны прогуляться до Залива? – раздался хриплый голос.
Кто именно это сказал, понять было невозможно. Ни один из старателей не выдал себя жестом.
– Да, я тот самый парень! – отозвался капитан. – Меня зовут Георг. С кем имею честь?
Меркурианец, что стоял крайним справа, поднял руку.
– Меня зовут Хобб, – сказал он. – Я здесь старший. Будешь делать все, что я велю. Велю прыгнуть в самый ад – прыгнешь без звука. Понял?
– Понял тебя, Хобб, – отозвался князь. – Я готов!
– Один вопрос, Георг! – вмешался другой голос, моложе первого. – Ты случайно не на Старика работаешь?
– Я не отвечаю тем, кто не назвался, – процедил Гагарин.
– Все ясно! – обрадовался «молодой». – Это шпион Старика, парни…
– Заткнись, Глен! – велел Хобб. – За Георга попросил уважаемый человек… И я его просьбу выполню, будь этот щеголь, – он ткнул рукой в сторону капитана, облаченного в облегающий комбинезон, поблескивающий множеством застежек-молний и напичканный различными полезными устройствами, – посланником самого Сатаны.
– Да я что, я разве против, – пробурчал Глен.
– Все, прения закончены, – подытожил Хобб. – Выдвигаемся обычным порядком. Новичок идет в центре группы. Приглядывай за ним, Глен!
– Уж я пригляжу, – пообещал тот.
Хобб махнул рукой и первым зашагал в сторону глубокой расщелины, разрубающей зубчатую стену кратера. Остальные, включая и Гагарина, цепочкой потянулись за ним. Нормальной дороги к Заливу Изнеможения не было. Официально в Заливе не существовало никаких рукотворных объектов. А не официально – там вели нелегальные разработки вольные старатели.
Здесь был меркурианский фронтир, добывались небольшие партии самых редких металлов и продавались посредникам. Неудивительно, что старатели встретили чужака с недоверием. Хорошо, что Илия Барнс, тот самый «уважаемый человек», пользовался среди них авторитетом. Кто бы мог подумать, что столь доброжелательный сотрудник Миграционной службы занимается незаконным сбытом сырья? Но князя не интересовали чужие делишки, ему бы со своими разобраться. Главное, что благодаря Барнсу вольные старатели вызвались провести его, капитана Гагарина, в Залив Изнеможения – тайной тропой, известной только им.
Тень от горной гряды закрывала тропу от безжалостного солнечного огня, отсветы которого играли на самых высоких скалистых пиках. Конечно, по сравнению с пеклом, которое царило на открытых пространствах, в тени было сравнительно прохладно. Не более сорока градусов Цельсия. Так что изжариться князь не боялся. На этой самой близкой к Солнцу планете существовало и множество других опасностей, но стоило положиться на опыт проводников.
Поглядывая на спину идущего впереди меркурианца, Гагарин старался ступать за ним след в след. Сделать это было нетрудно, тропа оказалась хорошо утоптанной. Огибая валуны, то прижимаясь к подножию гряды, то петляя между обширными проплешинами красного селена, она уводила небольшой отряд все дальше от Уэйнбаум-сити – шахтерского городка, где швартовались ракеты каботажного сообщения. Вскоре городок и ракетодром пропали за близким горизонтом. Через несколько часов размеренного хода старатели вместе с капитаном вышли на берег Залива Изнеможения.
