– Помню тебя. – Вадим без стеснения направил на гостя указательный палец. – Ты приходил вчера, с вашим… десятником… ну, который с таким шрамом страшным… – Он провел рукой перед лицом.
Игорь стиснул зубы так, что челюсти свело. Маркитант нагло делал вид, что в последний раз видел Захара еще вчера, во время совершения сделки, но разведчик-то уже знал правду! И каких усилий ему стоило сдерживать свой праведный гнев, никто из присутствующих в комнате ублюдков не мог и близко представить.
– Захар, – выдавил дружинник.
– Так тебя зовут? – выгнул бровь Вадим.
– Нет. Так звали нашего десятника. Который со страшным шрамом.
– А, точно-точно! – закивал маркитант. – Да уж, надо же… – Он откашлялся и снова поднял взгляд на дружинника. – Так а что с грузом-то вашим случилось? Миха сказал, на вас нео напали вроде бы, так, да?
И снова – наглое вранье, прямо в лицо. Игорь, проведший всю жизнь в Кремле, к такому количеству лжи был не привыкший. В пределах крепостных стен, как он усвоил за неполные двадцать лет, жили люди честные, готовые умереть за свою общину и семью. А вот то, что происходило снаружи, в Зоне, являло собой зеркальное отражение кремлевской действительности. В этой, иной, по сути, реальности обитали лжецы и дельцы, готовые на любое лицемерие и лукавство, лишь бы сберечь собственную шкуру и приумножить нажитый подлым обманом капитал. Ужасный внешний мир был до того чужд разведчику, что он отчаянно жаждал, забыв обо всем, побитым щенком умчаться обратно в Кремль. Но то был выход для Игоря-шестилетки, бегущего от паука-мясоеда в вырытую крысособакой нору. Для Игоря-дружинника же это было позорное бегство, совершенно недопустимое в нынешней ситуации.
И потому разведчик продолжал действовать по заранее разработанному плану.
– Это была засада, – сказал он. – В районе Строгинского бульвара нео напали, всех перебили и груз увели.
– Ужасно, – абсолютно равнодушным тоном сказал маркитант. – Проклятая Зона… И зачем этим дремучим дикарям вообще понадобился ваш груз? Там ведь сплошь патроны для огнестрелов, так, да?
– Да кто ж теперь знает, зачем… – буркнул Игорь.
Ему до жути хотелось выдавить проклятому лицемеру глаза: в то время как язык торгаша выражал сочувствие, они нагло смеялись. Но он держался – ради Захара, ради Кремля.
– Да, странно… Но это не объясняет, зачем вы вернулись ко мне? Миха сказал, у вас есть, что мне предложить? Но вы, судя по всему, пеший, и на обмен у вас, надо понимать, ничего нет.
– С собой-то нет… но есть в Кремле.
– Так вези.
– Так ведь сначала туда надо как-то попасть! Но Кремль окружен кольцом из мутантов, роботов и прочей нелюди… Как я мимо них проскочу, безоружный?
– Даже не представляю, – честно признался торговец, и на сей раз в его голосе явственно слышалось раздражение. – Но я-то здесь при чем? Ты сам говоришь, что ко мне претензий нет, а их и быть не может, так, да? Но ты зачем-то про кольцо мне, мутантов там… еще кого-то…
– Дело в том, что я в Кремль с пустыми руками вернуться не могу… ну вот вообще… – Игорь красноречиво провел рукой по горлу. – Вообще никак!
– Ну а я? Я. Тут. При чем? – ткнув себе пальцем в грудь, снова повторил Вадим; он явно сердился все больше и больше. – Повторяюсь, так, да? Ну так ты, гость мой дорогой, бродишь вокруг да около, намеками какими-то тут изъясняешься… А ты прямо ж скажи, что тебе от меня надо-то? И я тогда скажу, что мне от тебя и Кремля надо в обмен на ваше, заветное…
«Проклятый зажравшийся ублюдок, – подумал Игорь с ненавистью. – Жду не дождусь возможности, когда можно будет забить его гнилые зубы ему же в глотку!»
Однако вслух он сказал лишь:
– Мы готовы предложить еще мечей. В полтора раза больше, чем уже отдали. В обмен на такой же груз боеприпасов к огнестрелам.
Заслышав про «такой же груз», Вадим невольно вздрогнул, правда, тут же взял себя в руки. Облокотившись на стол, маркитант сплел пальцы рук перед собой и угрюмо посмотрел на визитеров исподлобья.
– Это какая-то… шутка? – спросил он, с трудом подбирая слова.
– С чего вы взяли? – почти искренне удивился Игорь.
– Да с того! Ты у меня просишь что-то, а у самого ничего нет, получается, просишь у меня… в долг? – Каждое слово Вадима было буквально пропитано презрением к горе-торговцу, стоящему перед ним. – Ты же без фенакодуса, так, да? Без повозки, запряженной турами… На своих двоих. И предлагаешь мне груз мечей. Которые еще надо выковать – ты ведь не хуже меня помнишь, сколько в прошлый раз это заняло времени, так, да?
– Но мы же готовы предложить больше…
– А ты вообще можешь вот так за всю общину решать, а? – перебил его маркитант. – Ты же даже не десятник – обычный дружинник, да еще и молодой!
– В этом вопросе община меня поддержит, тут сомнений нет, – уверенно заявил Игорь. – Нам нужен груз патронов…
– Ну так я где вам боеприпасы достану новые? Или, по-твоему, у меня тут Синее Поле смерти за углом, кину туда кого-то из своих охранников и десяток патронов, чтоб они в тысячу превратились…
– Нам нужно все, что у вас есть, – сказал Игорь спокойным голосом.
Едва ли не впервые с начала их странной лицемерной беседы разведчик говорил правду: они действительно пришли, чтобы забрать у Вадима всё.
Маркитант скрипнул зубами, да так, что мечник, стоящий к нему ближе прочих, невольно поморщился.
– У меня такое ощущение, что я пытаюсь убедить в чем-то законченного… – начал было Вадим, когда снаружи послышался странный рокот. – Это еще что за черт?!
Все разом обернулись к двери.
– Кажется, пулемет, – недоуменно нахмурившись, сказал Яма.
– Пулемет? А какого черта пулемет, так, да? А ну-ка пойди глянь, чего там творится! – велел маркитант.
– Как скажете, хозяин.
Взявшись за ручку, Яма потянул дверь на себя… и едва не подпрыгнул на месте, когда обнаружил на пороге растрепанного Миху. Вид у охранника был не ахти: лицо бледное, как у покойника, глаза бегают, а язык безостановочно скользит по губам – видимо, от волнения.
– Ты чего такой всклокоченный, Миха? – удивленно рассматривая подчиненного, поинтересовался Яма. – Что там, снаружи? Налет?
– Там… – промямлил охранник.
Тут послышался приглушенный стрекот, и с потолка вниз посыпалась крошка.
– И вправду пулемет! Да по кому вы там стреляете? Нео? Их так много, что вы за «корды» взялись? – рявкнул Вадим, вскакивая с кресла.
Миг – и он уже был рядом со вновь прибывшим и суровым взглядом прожигал в нем одну дыру за другой. Выражение лица хозяина дома как бы намекало: если ответ не устроит маркитанта, то он прикажет кому-нибудь из ближайших телохранителей отрубить бедному Михе голову – просто так, за ненадобностью, все равно ведь не пользуется.
