Спустя какое-то время, за ней, уже одевшейся, пришла охрана и вновь вручила пленницу конвоиру. Он же, не откладывая дел в долгий ящик, сообщил, что на ее личной карточке уже лежит обещанная сума, и остается только забрать карту учащегося, чтобы можно было заселяться в общежитие.
И вот сейчас, когда томительное ожидание завершилось, Дзюнко держала в руках белый прямоугольник с названием "Академия Эклипс", выведенным гордым красивым шрифтом. Старший, облегченно вздохнув, сказал:
- Ну, на этом моя роль няньки закончилась. Езжай в общежитие. Помнишь маршрут автобуса?
- Помню, - Китами сунула карту учащейся в карман.
- Вот и отлично, - старший развернулся и зашагал по коридору академии прочь. Девушка даже не посмотрела в его сторону.
Она осталась одна, освещаемая разбушевавшимся в кружении облаков солнцем. Девушка буквально почувствовала, как по щеке пробежался солнечный зайчик от окна напротив дверей учебной части.
Странновато все вышло. Сумбурно как-то. Сначала мощный строгий карантин, почти тюремный режим - и вдруг вот так запросто ее предоставили саму себе. Причем к занятиям приступить предстояло только завтра. А сегодня Китами могла делать все, что захочет. Могла пойти потратить деньги, полученные на первое время, до оформленной социальной стипендии. Могла обстроиться в общежитии. А могла и попытаться уехать из города к чертовой матери. Хотя вот последнее вряд ли получилось бы.
Неужели все вот так просто?
- На свете есть два типа людей, - неожиданно завибрировал над ухом знакомый голос. - У одних в руках швабра, а другие стоят и думают.
Джонни, и впрямь вооруженный шваброй, оперся одной рукой о стену, разглядывая Дзюнко. Глаза его вновь были скрыты за стеклами широких черных очков. А вот рот улыбался.
Дзюнко оглядела недавнего знакомца с головы до ног. Взгляд ее слегка холодил. А если честнее - оставлял хрустящую корочку льда на всем, чего касался.
- Вам разве форма какая-нибудь не положена? - спросила она, кивнув на наряд техника, ничем не отличавшийся от вчерашнего.
- Ее сначала надо попробовать на меня надеть, - хмыкнул он, звонко пристукнув шваброй о стоявшее в ногах ведро. - Вот, кстати, интересный факт: в наши дни до сих пор не упразднили классических уборщиков. Зато вместо денег теперь пластиковые карточки, а договоры подписываются на планшетах. Такое ощущение, что связь между деньгами и инновациями какая-то очень особенная.
- И вовсе этот факт не кстати, - недружелюбно отозвалась девушка. - Как там твои убегательные способности? Не пострадали?
- Ни разу, - он отодвинулся от стены. - Мне чего-то подсказывает, что ты на меня сердишься.
- Не знаю, чего, но подсказывает верно, - Дзюнко смотрела все так же холодно.
- А за что?
- Не твое дело.
Девушка безразлично повернулась к уборщику спиной и зашагала прочь. Ничего позади себя она не слышала. Ни звука. Поэтому, когда чья-то рука осторожно, но сильно взяла под локоть, Дзюнко внутренне даже испугалась.
- Погоди.
Он каким-то образом успел ее догнать. Джонни невозмутимо улыбнулся резко обернувшейся Китами. Эта улыбочка ее обозлила еще сильнее, что стало совсем заметно.
- Руки от меня убери, - казалось, синие линзы в глазах девушки подернулись узором инея.
- Извини, - Джонни послушно отпустил ее локоть. - Не подумай, у меня не в традиции хватать.
- У тебя другое в традиции, - презрительно сощурившись, фыркнула Дзюнко. - Хочешь знать, за что я сержусь? А слушай.
Она отступила на шаг.
- Назови меня старомодной, но мужчина, сначала убежавший с женщиной, а потом убежавший от женщины - не очень мужчина.
- Так, погоди... - юноша озадаченно потянулся к дужке очков и потянул их на лоб. Как выяснилось, глаза у него действительно были азиатские, на что намекала физиономия. Раскосые, черные и какие-то странно смущенные. - Это ты из-за Сэма, что ли?
- Не знаю, откуда вы с ним знакомы, но и неважно. Ты очень резво ускакал, оставив меня на произвол судьбы. Так чего ты теперь хочешь?
- Ой ты, Господи... - он обескуражено почесал переносицу. - Вот ты чего колючая такая... Ну что за фигня?
- Фигня?! - от такой наглости Дзюнко даже на миг перестала сердиться. Перед глазами возник Ватанабэ, торжественно заносящий руку с ремнем над ее беззащитным филеем. Сразу захотелось сказать наглецу какую-нибудь колкость. Или гадость. Но монументальный образ Сэма почему-то заставил воздержаться. - Это с чего вдруг?
- Ну, во-первых, вы с ним явно были знакомы, - Джонни вытянул перед ней руку, загибая пальцы. - Во-вторых, мы с ним тоже знакомы, и Сэм не тот человек, чтоб женщину вот так взять и обидеть. В-третьих, он тебя обидел? Сомневаюсь. В-четвертых, дай догадаюсь - ругал?
- Ну... - посмотрев на получавшийся кулак, Китами несколько сбавила обороты. Возможно, в чем-то они был прав. В другое время девушка бы плюнула на все размышления и ушла. А может, и сотворила что-нибудь... плохое. Только вот Ватанабэ вчера как раз о таком говорил. Как он выразился? "Социализация - мать порядка"? Вот-вот. Так что Дзюнко просто сказала, уже почти не сердито: - В принципе, так и было.
- Значит, пять - правильно я сделал, что ушел, - Джонни солидно загнул большой палец и взмахнул окончательно сформированным кулаком. - К тому же, если б думал, что девушке навредить хотят, не ушел бы. Но тут уж поверь мне на слово.
- А с какой стати мне тебе верить? - девушка снова смотрела с холодностью. - Я тебя вообще не знаю. Допустим, этот вопрос с повестки дня мы снимем. Но сейчас-то чего прицепился?
- Слушай, ты прямо как ежик, - хмыкнул молодой человек, вновь надевая очки. - Чего я, не могу поприставать к красивой девушке?
- Не можешь, - держа себя в руках, Дзюнко тем не менее почувствовала, как кровь коварно приливает к щекам, грозя вызвать румянец. - Потому что я могу и пнуть куда-нибудь. Не маленькая.
- Да я сам не младенец, - понимающе покачал он головой. - Но тем не менее... Слушай, пойдем-ка погуляем!
- Чего? - предложение было неожиданным. Китами так запросто предлагали прогуляться только старые извращенцы у нее на родине, в Японии. Но этот Джонни явно не имел подобных намерений. Или имел?
Девушка внимательнее вгляделась в юношу. Нет, ничего подозрительного. Тогда что? В Европе так запросто ухаживают? Тьфу ты, глупости!
- У тебя на физиономии написан голод по внешнему миру, - Джонни пожал плечами. - Бледными такими чернилами. Развеяться тебе надо. А я заодно того... извинюсь.
- За что?
- Ну, мало ли... Перед женщиной лучше почаще извиняться.
