двумя констеблями, не считая кучера, конечно, я выпрямился, выругался от души во весь голос, сплюнул и спокойно дождался ее приближения. Потом господа полицейские нам любезно помогли заправить самолет и даже пустую тару загрузили в свою повозку. Ну, не захламлять же лес? И так же любезно отошли в сторонку, проводили нас и чуть ли руками на прощание не помахали. А все почему? Да потому, что не пляшут дубинки супротив пулемета. Только и всего. Ну и вежливость превыше всего. А иначе могли бы и упереться господа…
Попутно удалось узнать, чем это таким особенным мы привлекли к себе внимание… И тут все просто. Моя персона продолжает оставаться в розыске. Особенно после недавних событий в Дублине, которые в Лондоне связали именно со мной. А ведь я никому свое настоящее имя не называл. Идентифицировали каким-то образом…
Мы взлетели, набрали высоту, помахали на прощание крыльями Борнмуту и в его лице всей Англии плюнули сверху в задранные к небу головы опоздавших к моменту нашего взлета каким-то конникам. Взяли курс на Лилль. До него самого мы вряд ли дотянем, но нам же в ту сторону? В ту… Следовательно, спрямляем маршрут!
А там и до Кельна рукой подать… Первое время я за ирландца сойду… Особенно с таким пассажиром за спиной… А дальше посмотрим…
Над Ла-Маншем безоблачное небо и ни одного самолета ни с той стороны, ни с этой. Только небо, только чайки и… Вода! Редкие корабли внизу я не считаю. Да и что нам, крылатым, до копошащихся где-то далеко внизу водоплавающих? Ничего… Это я шучу так. Ну а как иначе-то? Взлетели ранним утром и с тех пор находимся в постоянном напряжении. Да еще и посадки эти на неподготовленные площадки в ожидании, повяжут нас или нет. А возня с пулеметом? То сними его с турели, то назад установи… А у него вес, между прочим, довольно солидный. А про обед мы с Джеймсом оба благополучно забыли… Откуда силы на все взять? Вот и стараюсь сейчас всеми возможными способами отвлечься от выдающего рулады желудка, переключиться хоть на что-нибудь, отвлекающее внимание от голодного желудка. Почему-то на память сразу вчерашнее ирландское рагу приходит… Которое мы благополучно сожрали на ужин. Ну или то, что под этим названием подразумевают… И что я бутербродов с собой не захватил? Сейчас бы кусок жареной баранины с хлебом… Свининка тоже хорошо бы пошла…
Идиотская стая птиц решила полюбопытствовать, а кто это тут летает? Свернули в мою сторону. И ведь забрались же на такую высоту, не поленились! И как я успел среагировать, дернуть ручку в сторону… Чудом разминулись… Весенняя миграция водоплавающих? Вожака нового нашли? Моментом все мысли о пище из головы улетучились. После такой встряски вообще не до посторонних мыслей стало, сосредоточился на управлении, на осмотрительности…
Сели под Лиллем. До самого города немного не дотянули, бензин закончился. Так что пришлось садиться на неработающем моторе и на первую же попавшуюся площадку. На поле.
Благо до города рукой подать, вот и отправился туда мой спутник добывать нам топливо и масло. Ну и для нас самих обещал тоже добыть что-нибудь питательное.
Вернулся не скоро, зато привез все обещанное, пока я развлекал регулярно навещающих меня любопытных местных жителей. Пока заправляли аппарат горючесмазочными, Джеймс договорился с извозчиком и придержал его. Поужинали и решили никуда больше сегодня не лететь. Нужно дать организму отдых. Я по вполне понятным причинам остался у самолета, переночую в кабине, а мой пассажир забрал груз и уехал в город, в гостиницу. Дело хозяйское…
Правда, переговорили с ним перед отъездом на волнующую меня тему…
– Джеймс, погоди минутку, не уезжай. Завтра мы уже будем в Германии, а мне там нежелательно появляться…
– Почему?
– А ты не забыл о том, что я русский подданный? И совсем недавно мы воевали с немцами?
– Нет, не забыл. Но не понимаю твоей тревоги. Мало ли кто когда с кем воевал? Неужели ты настолько досадил кайзеру, что теперь тебе нельзя в Германии появляться?
– Именно так, мой дорогой друг, именно так! Досадил, да так досадил, что кайзер меня своим личным врагом объявил…
– Об этом ты мне не рассказывал…
– Да повода не было. И было бы чем хвастаться.
– Вот тут ты не прав. Как раз есть чем гордиться. Не каждого в личные враги кайзеры записывают… А за что, кстати, записали? Или это военная тайна?
– Да никакой тайны нет. Газеты об этом в свое время много писали. Я о бомбардировке Рейхстага сейчас…
– О-о! Так ты и в этом поучаствовал? Хотя понимаю. После всех твоих фокусов в небе Дублина вполне можно поверить и в разгромленное здание парламента! Только я не понимаю, чего ты все-таки опасаешься? Тебя что, в лицо все знают?
– Вряд ли. Но и исключать подобную возможность нельзя. Мало ли…
– Я тебя понял… Погоди-ка, я сейчас, – и Джеймс потянулся за саквояжем, щелкнул замочком и вытащил какую-то папку. Развязал тесьму, достал и быстро просмотрел тоненькую пачку документов. – Вот оно! На-ка, сам посмотри!
– Это что? – взял я в руку протянутую бумагу.
– Читай, читай, – а вид-то у Джеймса, что у того кота, налопавшегося хозяйской сметаны и благополучно улизнувшего от заслуженного наказания.
– Давай-ка ты сам прочитай, – вернул ему листок. – Ты же знаешь, что я с вашей письменностью совершенно не дружу.
– Это твой документ, подтверждающий личность. – И все веселье мигом слетело с лица моего товарища. Он выпрямился, строго посмотрел на меня, дождался, пока я не проникнусь важностью момента, и торжественно отчеканил: – Из него следует, что ты в данный момент являешься подданным новообразованного государства Ирландия! Поздравляю, гражданин! И выполняешь сейчас вместе со мной важное поручение нашего правительства…
– Что? – я даже растерялся от таких слов. Взял листок, вчитался, то есть всмотрелся в напечатанный на машинке четкий текст. А ведь здесь мои имя и фамилия совершенно другие. Симус Грэйди… Так что, если никто меня в лицо не узнает, то и опасаться нечего? Так получается?
– И потом, – отобрал у меня бумагу Джеймс, – Мы с Германией не воюем, а как бы даже наоборот, будем выступать союзниками против Англии. Да и у вас война вроде бы как давно закончилась…
– Закончилась-то она закончилась, но… – растерянно протянул я, ошарашенный свалившейся на меня новостью.
– Никаких но! – отрезал Джеймс. – Если не ошибаюсь, ваш царь в последнее время несколько пересмотрел свои взгляды на прежние союзнические отношения и договоренности? Дипломатия наука такая, непредсказуемая… Вчера вы с Германией были врагами, а кто знает, кем вы с ней завтра станете…
Бумаги аккуратно легли в папочку, папочка скрылась в саквояже, который Конноли прихватил с собой. И уехал, оставив меня переваривать полученную информацию и переосмысливать свои
