гарпуном и тут же снова вознесся в небо — уже с рехегуа. Удалось рассмотреть, что тварь не летает, а прыжком возносится над джунглями и парит, высматривая жертву. Подняв ее, сбрасывает с высоты, чтобы добить — или, может, всмятку любит — и сожрать.
Но рехегуа был слеплен из крепких композитов, а потому не пострадал, всего лишь в очередной раз умер, а крылоскорпион — так я назвал гада — спикировал на меня и сам себя нанизал на подставленный клинок. Интерфейс, поняв, что конечность Убамы я использую как оружие, предложил назвать его.
Когда я придумал имя клинку, система вывела описание:
Задняя нога
Качество: обычное.
Тип урона: физический.
Дополнительный эффект: кровотечение.
Базовый урон: 300–360.
Оружие, созданное из части конечности рехегуа, имеющее форму обоюдоострого двуручного меча. Изготовлено из эксилиума, обладающего особой молекулярной структурой, которая обеспечивает превосходную прочность и остроту лезвия меча.
Наночастицы, нанесенные на материал, создают микроскопическую шероховатость, что приводит к увеличению режущей поверхности и усилению эффекта резки.
Смертоносное и эффективное оружие, способное проникнуть сквозь доспехи и разделить противника с минимальными усилиями.
Оценочная стоимость: 15 монет Сидуса.
Совместное производство рехегуа Убамы Овевевы и хомо Картера Райли.
Владелец: хомо Картер Райли.
«Анализатор ценности» собрал данные о крылоскорпионе, а Лекса не погнушалась распотрошить тварь на полезный лут.
Дальше шли, постоянно ожидая атаки с воздуха. Крылоскорпионы нападали молча, бесшумно и, как и гипертреножники, перетекая из незримого диапазона в видимый, из-за чего заметить их заранее человеческим зрением было невозможно. К счастью, Убама подпитался органикой, скормленной Лексой, пришел в себя и продолжил сканировать местность.
Семиметровый серный хвататель стал первым монстром, на котором я опробовал «Кромсатель». Колоссальная многоножка с металлической пастью и ядовитыми клешнями вывинтилась перед нами из-под земли и сходу атаковала. Рефлекторно выстрелив, я отпрыгнул в сторону прямо из-под ударившей туда, где я стоял, клешни.
Лекса переместилась к боку твари и выпустила очередь из «АК-47», пули выгрызли в ее панцире дыру, куда девушка забросила гранату. Что убило серного хватателя: чернеющее облако квантовых частиц или взрыв гранаты, — мы не поняли. Наверное, все сразу.
Ночь опустилась на джунгли мгновенно. Небо было таким, что хоть глаз выколи — ни звездочки. Мы попытались идти дальше при свете прожекторов, встроенных в «Валькирию 4000» Лексы, но на свет налетело столько местных москитов, что в ужас пришел даже Убама. Гадов выжигали огнеметом Лексы и «Кромсателем».
Больше не рисковали — погасили огни и легли спать. Рехегуа, не нуждавшийся во сне, остался дежурить. За ночь он будил нас раз пять-шесть, но поутру четких воспоминаний у меня не осталось, все как во сне: с кем-то бились, кто-то грыз меня, кого-то — я.
Ярко запомнилось квадратное рыло ночного хищника, выбившего у меня из рук «Кромсатель» и «Заднюю ногу», а потом сдохшего от моего точного плевка… плевков, мы с Лексой захаркали его к чертям, а он метался между нами и крушил все, вереща от боли. Сдох сам, прикончил Убаму, но главное, мы с Лексой выжили, и у меня даже живая броня просела не полностью. Охотник оклемался через полчаса, и мы снова легли спать.
Следующие два дня дались совсем тяжело — шли в гору, прорубались сквозь джунгли, еда закончилась, универсальный метаболизм был не таким уж универсальным, чтобы, как Убама, поглощать местную органику, атаки тварей шли одна за другой, и все чаще одновременно. Я неоднократно пытался призвать на помощь Гардисто, но браслет превратился в бесполезную безделушку. Я поинтересовался у Убамы, почему так, надеясь, что он разбирается в технологиях древних рехегуа, но его ответ меня обескуражил:
— Будь моя воля, я бы отнял браслет древнего стража вместе с твоей рукой, Картер, и уничтожил. Благодари случай за то, что я не имею такой возможности.
Как я догадался после разговора с Тукангом Джуаланом, а после предположение подтвердил Убама, древние рехегуа, не имевшие почти ничего общего с современными, сгинули как раз-таки из-за стражей серии «Гардисто». Но когда я попытался выведать, как именно стражи уничтожили древних рехегуа, Убама не ответил и в дальнейшем игнорировал любые вопросы на эту тему. Не ответил даже, почему браслет не работает.
— Может, ты что знаешь? — спросил я Лексу.
Не то чтобы мне было так уж интересно, но тишина и чуждость окружающего мира угнетали, местная фауна атаковала молча и почти беззвучно, и разговор хоть как-то позволял держаться на ногах.
— Немного покопала Кодекс, когда ты получил стража. Мало информации. Они верные соратники, скорее умрут сами, чем позволят погибнуть владельцу, но что-то с ними нечисто. Прямой информации нет, но есть завуалированный совет избегать использования стражей без крайней нужны. Якобы чем больше времени они проводят с тобой, тем прочнее связь. Но чем именно это грозит — не сказано…
Когда преодолели перевал и увидели полосу отчуждения, мы были на грани обморока. Моя экипировка миротворца была уничтожена еще вчера, патроны ко всем видам кинетического оружия практически закончились, гранат осталось несколько штук, Лекса поломала ногу и едва ковыляла — и то благодаря медицинскому гелю. Убама потерял еще больше себя, напоминая сожженную в кислоте голову андроида — он лишился почти всех защитных пластин, его органическая плоть была одним сплошным нарывом, краеугольный камень давно отказал, рехегуа то и дело отключался, и каждый раз мы думали, что он уже не вернется.
— Теперь нужно быть вдвойне осторожными, — тихо проскрипел Убама, когда очнулся, и снова отключился.
Мы в этот момент пересекали полосу отчуждения и зашагали по покрытой пеплом остекленевшей земле, где не было ничего живого, но я внял охотнику, потому что понял, какой опасности ждать.
К концу дня, когда дорога пошла под уклон, мы увидели колонию. Внизу, в долине, напоминающей чашу, виднелись замершие турели с опущенными дулами, развалившиеся в беспорядке роботы, охранные дроиды и какие-то бесформенные светлые силуэты, распластавшиеся по земле. Сфокусировавшись, я вздрогнул от нахлынувших воспоминаний.
Подняв свободную руку, я присел. Лекса опустилась рядом.
— Что?
— Дальше не пойдем, пока рехегуа не расскажет правду.
Поставив голову охотника перед собой, я навел на него «Кромсатель».
— Убама!
— Картер, ты что делаешь? — не поняла Лекса, но я ее проигнорировал.
Последний уцелевший зрительный сенсор рехегуа засветился.
— Мы почти пришли. Но клянусь, что оставлю тебя здесь, если ты наконец не расскажешь всей правды. Нет никакой ресурсодобывающей колонии, ведь так? Мы здесь ради артефакта Предтеч?
— Удовлетворение, — едва слышно проскрежетал Убама. — Я же говорил, что ты быстро схватываешь, вида своего первый.
— Что ты
