— И как? Сделал?
Катарина кивнула: — Ещё как сделал. Того парня потом комары сильней заботили, чем пули. Бывало, укроется человек, так его все равно достанет, а этот в полный рост ходит, снайперам ручкой машет, и хоть бы царапина.
— И что же дальше? — я был заинтригован.
— А дальше, — продолжала Катарина, — случилось то, что обычно случается с теми, кто пользуется услугами демонов. Получив неуязвимость, он утратил что-то другое, что-то очень нужное, то, без чего человеку и жить-то незачем становится. Долго он смерть искал, да напрасно. Потом плюнул и сам себе пулю в висок пустил. По условия колдовства только он сам себя мог убить. Вот и убил.
— Эво как… — протянул я, — выходит, он своим визитом к колдуну уже себе приговор подписал. А ещё какие-нибудь истории знаешь, похожие на эту?
— На эту? — Катарина задумалась, — нет, больше таких, вроде бы, не знаю, а почему спрашиваешь?
Я пожал плечами:
— Люблю подобные вещи слушать. Даже не обязательно, чтобы настоящие, можно и байки.
— Байки — это к Василису, — засмеялась Катарина.
— Все его байки я знаю наизусть, разве что новые какие придумает, — я снова взял факел. — Ну что, пошли дальше…
— Пошли, — согласилась моя спутница, — куда теперь?
— Если по карте, то туда. До входа на третий уровень довольно далеко.
— Ну и ладно, мы ведь не спешим, а если устанем, то отдохнем.
Скажу вам честно, отдыхать в подземелье было далеко не так просто, как нам казалось в начале пути. Спать на камнях, пусть даже подложив под себя рюкзак и одежду, занятие не из приятных. По очереди забывшись в объятиях неласкового подземного морфея и подкрепившись, мы продолжили наш «крестовый поход» против призрачного зла, что всё ещё таилось где-то во мгле…
— Ну вот, почти пришли, — бормотала Катарина, обращаясь скорее к самой себе, нежели ко мне, — еще один поворот и на третий уровень.
Скоро мы подошли к входу на нижний уровень и благополучно спустились. Нас встретили точно такие же серые каменные стены, тоннели и залы с нубийскими идолами.
— Смотри, Марко! — тронула мое плечо Катарина. Прямо на нашем пути лежал человеческий скелет, точнее даже не лежал, а сидел, устало прислонившись к стене. Рядом с останками валялся старинный пистолет. Повертев антикварное оружие в руках, моя спутница бросила его на пол: — Эх… вот бы саблю найти, как у тебя!
— Найдем, — успокоил я девушку, — впереди этого добра больше, чем в магазине. Ну, а не найдем, так я тебе свою подарю, хочешь?
Катарина покраснела и отмахнулась:
— Хочу, конечно, но пусть эта у тебя будет, она тебе… не знаю, как сказать… идет, что ли…
Впереди действительно было немало человеческих костей и старинного оружия. Были тут и кривые ятаганы, и изящные шпаги, и гравированные кинжалы. Последний скелет, который повстречался нам на пути, лежал поперек тоннеля, зажав в руке именно то, что искала моя спутница, — короткую абордажную саблю, очень похожую на ту, что нашел я несколькими днями ранее.
Восторгу девушки не было предела: — Ведь только что мы об этом говорили, Марко! И получаса не прошло, как нашли. Что это, интуиция или сила мысли?
— Не знаю, я и сам не раз замечал такое. Думаешь, бывает, о чем-то или хочешь чего, и тут это нечто само появляется на твоем пути. А игрушка, действительно, красивая.
— Как думаешь, кем был её хозяин?
— Какой-нибудь пират или, наоборот, морской офицер. Какая, в сущности, разница?
— Никакой, — пожала плечами Катарина, застегивая на поясе широкий ремень с ножнами, — пошли.
* * *
Спускаясь на последний уровень, я поймал себя на мысли, что не ощущаю никакого волнения, так бывает, когда находишься в безопасном и хорошо знакомом месте, но никак не глубоко под землей в самом сердце проклятого лабиринта.
— Ну вот, маленькая, карты у нас теперь нет, вся надежда на нить Ариадны.
— Хорошо, что настоятель нам дал мел, — согласилась девушка, — что бы мы без него делали, ума не приложу.
Вдруг девушка поднесла палец к губам и указала куда-то в темноту. Я прислушался и… до моих ушей долетел слабый звук человеческого голоса. Стараясь не производить никакого шума, мы медленно двинулись вперед. Чем ближе мы подходили, тем яснее становилось бормотание, и совсем скоро уже можно было разобрать слова:
— Меркурий и солнце, у быка три короны, справа меркурий, слева солнце, что в центре… что в центре?!
— Должно быть, это тот самый алхимик, что живет на четвертом уровне, — улыбнулся я, — помнишь, я говорил тебе про него?
Моя спутница кивнула, и мы, уже не таясь, пошли на звук. В ярко освещенной зале спиной к нам сидел человек в камзоле старинного покроя и что-то переливал из одной колбы в другую.
— Приветствую тебя, алхимик, — окликнул я его, и человек, вздрогнув от неожиданности, повернулся к нам.
— И вам привет, достопочтимые путники, и вам привет. Я немного увлекся решением одной задачки, но вот теперь, похоже … знаю на нее ответ! — глаза алхимика сияли.
— Что же за загадка? — спросила Катарина.
— Что за загадка… — словно эхо повторил человек в камзоле, — я и сам не знаю, что это за загадка, одно только знаю, что она последняя. Больше загадок не будет. Все, что были до этого, я уже разгадал, а больше уже не будет!
Мы с моей спутницей переглянулись.
— Да! Да! — продолжал алхимик, — мне выпала честь разгадать последнюю загадку в мире, и помогли мне в этом вы, Марко и Катарина…
Моя спутница потянулась к рукояти пистолета, но я остановил ее.
— Откуда ты знаешь наши имена?
Алхимик засмеялся:
— Кто же не знает ваши имена? Тут все о вас только и говорят.
— Все — это кто? Разве тут есть ещё кто-то?
— Конечно, есть, моя прекрасная леди, а вы разве еще никого не встретили? Один особенно ждал вашего прихода. Огромный такой, без головы.
Мы с Катариной переглянулись.
— Ну, раз искал, значит, найдет. Позовешь его?
Алхимик побледнел и отступил на шаг назад:
— Нет, я не могу, то есть я хотел сказать, незачем…
— Почему? — спросила Катарина.
— Потому, что он уже идет… Разве вы не слышите? — на испуганном лице алхимика появилась какая-то жалкая, заискивающая улыбка. — Он идет! Он идет!
Колбы и реторты на рабочем столе алхимик задрожали от чьей-то могучей поступи.
— Арес, — выдохнула моя спутница, когда вход в залу заслонил огромный силуэт. В одной руке демон держал факел, в другой — свою собственную голову. Бросив факел на пол, тот, кто разбивает сосуды жизни, вытащил из ножен на спине огромный рыцарский меч и бросился на нас. Я отскочил в сторону, и страшной силы удар разрубил дубовый стол надвое.
