Спешит немчура – сам Гитлер на пару с Муссолини собирается посетить Брест в конце августа. Тогда форт пал 29 июня после сброса авиабомбы в 1800 кило. Но нынче обстановка на фронтах несколько иная, еще ни один бомбардировщик не совершал налета на крепость, и отряд Гаврилова держался. Как тут не помочь нашим?
«Б-4» весьма удачная «пушчонка», только тяжеловата. Зато гусеницы позволяют ей пройти даже по вспаханному полю, а стреляет так, что бойцы, воевавшие с белофиннами, называли гаубицу «карельским скульптором» – такие замысловатые «композиции» получались из бетонных ДОТов после «обработки» из «Б-4». Гаубицы накроют цели даже за семнадцать километров, а группа Парфенова, неделю назад заброшенная в Брест, будет корректировать огонь.
Шатов и Муха со своими людьми встретят отряд «гавриловцев» – Серега Парфенов лично обещал проскользнуть этой ночью в Восточный форт, чтобы передать «весточку с воли». Если ему все удастся, перед рассветом над Кобринским укреплением взлетят три ракеты – зеленая, белая и красная. Могут, конечно, и не взлететь… Тогда хоть артиллеристы душу отведут, попортят немцам жизнь! 3000 выстрелов – это надолго. Правда, парочка «Коммунаров» тащила прицепы всего с тремя сотнями выстрелов, а больше и не надо. Гаубица стреляет один раз в две минуты, для шести орудий снарядов хватит почти на два часа, а долго задерживаться Судоплатов не планировал. Как он сказал Ане Камаевой: «Мы только туда и обратно!»
…Тягачи ехали со скоростью велосипедиста. На дороге разгоняясь до пятнадцати километров в час, по лугам и полям «неслись» вровень с шагавшими бойцами. Судоплатов пристроился дремать в кабине. Трясло жутко, но растревоженный Морфей лишь вспархивал и, успокоясь, обволакивал снова.
– Товарищ майор!
– М-м?
– Агент Вежа вышел на связь! Все три ракеты взлетели!
– Отлично! Мы где? Долго еще?
– Подъезжаем!
В предрассветных потемках тягачи выезжали на позиции. Брест скрывался за горизонтом, вокруг шумел лес. Гаубицы вывезли на несколько небольших полян, и началась сборка. Артиллеристов в отряде было не слишком много, а каждая гаубица требовала полтора десятка человек обслуги. Добровольцев в помощь пушкарям хватало.
– Ася! Вызывай Вежу. Пора!
Лишь забрезжил рассвет, как батарея была приведена в полную боевую.
– К бою!
– Фугасным. Отражатель – ноль. Буссоль – 45. Уровень тридцать. Прицел шестьдесят.
– Зарядить!
– Готово!
– Огонь!
Жахнуло так, что все присели.
Краткая вспышка выстрела осветила поляну и черные деревья вокруг.
– Здорово долбануло! – сказал Муха с восторгом.
– Вежа на связи! – пропищала Ася. – Говорит, двести перелет, пятьдесят вправо!
– Прицел пятьдесят семь! Огонь!
Ася сообщила о недолете.
С четвертого выстрела артиллеристы «сузили вилку» и накрыли цель двумя снарядами, опрокинув и переломав одного из «Карлов». Минуту спустя гаубицы палили по очереди, батарея швырялась снарядами по три штуки в минуту, а прислуга бегала от орудия к орудию, помогая, подтаскивая, подталкивая, подчищая…
Было еще темно, но на западе, в стороне Бреста стало разгораться оранжевое зарево. Стокилограммовые снаряды обрушивались на немецкие мортиры и пушки, превращая те в лом, проламывали крыши казарм 45-й пехотной дивизии Вермахта и разрывались, сдувая солдат с коек, превращая тела в мешки с костями или размазывая в фарш. Горели машины, пылали «наливняки», рушились стены. Тонны земли, цементной и кирпичной пыли висели и вихрились в воздухе, сводя с ума «условно живых» и припорашивая мертвых.
Ася подобралась к Судоплатову и громко пропищала:
– Вежа сообщает о выходе наших из крепости! Говорит, минут через десять можно переносить огонь!
Павел кивнул.
– Слышали, артиллеристы?
– Так точно! – отозвался «главный канонир». – По вокзалу?
– Лупите!
– Есть!
– Муха!
– Рядовой Муха…
– Отставить. Данила, готовь взрывчатку. Начинишь по полной!
– Так точно!
– Володя!
– Я понял! Доставим!
Шесть трофейных «Бюссингов» отъехали к Бресту, навстречу отступавшему отряду Гаврилова. Последняя гаубица еще стреляла по казармам, а первую уже чуток разворачивали для обстрела железнодорожной станции.
Пристрелявшись – Вежа наблюдал за «экзекуцией» с пожарной каланчи, «подрабатывая» корректировщиком, – батарея принялась все так же неторопливо и безжалостно забрасывать снаряды на пути Брест-Литовского железнодорожного узла. Корежить паровозы и вагоны, цистерны и склады. И вот еще одно зарево осветило темное небо…
К рассвету, совершив две ходки, шоферы вывезли всех защитников Брестской крепости. Мест не хватало, но «гавриловцы» готовы были и пешком уходить к своим. Раненый, буквальным образом опаленный войной, командир осажденных подошел к Судоплатову и неловко представился:
– Майор Гаврилов.
– Майор Судоплатов.
– Ну, вы им и врезали, товарищ майор!
– Старались! – засмеялся Павел. – Муха!
– Все готово, товарищ майор госбезопасности!
Судоплатов улыбнулся: Данила уточнил его звание специально для Гаврилова, чтобы тот проникся[18].
– Уходим!
Обстрел закончился, но в ушах все еще звенело, а весь мир, казалось, шатался. И вот позади колонны грянуло. Шесть взрывов ударили сообща, куроча гаубицы. Хороши пушечки, слов нет, только вот на разборку и доставку не оставалось времени.
Отряд «Олимп», в один момент пополнившись на четыре сотни человек, возвращался с победой.
А. Гусев:
«Среди защитников Брестской крепости самыми ненадежными оказались не конвойники (которые были преимущественно славянами, членами ВЛКСМ и ВКП(б), а поляки. Вот как это описывает писарь 333-го полка А. И. Алексеев:
«До начала войны проходили учебные сборы приписного комсостава Брестской области, ранее служивших в польской армии. Несколько человек из приписного состава прошли через мост, повернулись в левую сторону реки Муховца, вдоль земляного вала, и один из них держал в руке белый флаг, перешли на сторону врага».
Это случилось 22 июня!
Среди защитников Брестской крепости было много представителей разных национальностей: русские, украинцы, евреи, грузины, армяне…
Но массовое предательство наблюдалось только со стороны поляков.
Почему немцы понесли столь большие потери?
Бойню в Брестской крепости они устроили себе сами.
Не дав возможности выйти из крепости бойцам Красной Армии, немцы начали штурм.
Защитники Брестской крепости в первые минуты штурма были настолько ошеломлены, что практически не оказали никакого сопротивления. Благодаря этому штурмовые группы немцев прошли на центральный остров, захватили костел и столовую.
