«Да, их больше нет! – от этой мысли всё внутри сжалось так, что стало трудно дышать. – Но есть Анна!»
– Это тоже был «чужак»? – слишком громко выкрикнул он, пытаясь хоть как-то отвлечься от того, что до последних дней будет ранить его сердце.
– Так точно! – выпалил, улыбаясь, сержант. – Но не волнуйся, они нас не побеспокоят! Как твои глаза? Как тебя зовут, напомни мне!
– Виктор! Глаза лучше, не слезятся, я уже всё могу различить, но картинка не совсем чёткая.
– Хорошо! Я сержант Олег Корнеев! За пушкой твой тёзка Виктор. За штурвалом… впереди… э… кто там впереди?
– Сергей Корт! – наводчик немного обернулся и посмотрел на сержанта. – Что, нормально башкой долбанулся?
И весь салон вновь наполнился раскатистым смехом, на этот раз засмеялся и Виктор.
– Приём, «Вожак»! – затрещала рация. – У нас потери!
Улыбка исчезла с лица сержанта.
– «Восход»! Повторите! – прокричал он в рацию. – Что случилось?
– У нас потери: две девочки из гражданских и один наш. Они уснули! Приём!
«Девочки! Нет, только не она!» – Виктор вскочил и приблизился к сержанту.
– Приё…
Сержант не успел договорить, Виктор выхватил рацию у него из рук и прокричал:
– Что за девочки? Сколько им лет? – его колотила мелкая дрожь, руки тряслись.
Сержант вырвал рацию и не терпящим возражений голосом сказал:
– Сядь на место! Я сказал – сядь!
– Приём! «Восход»! Повторите!
Виктор сделал шаг назад, но не отвёл вопрошающего взгляда от сержанта.
– «Восход»! Приём! Девчонка парня, из-за которого мы возвращались к перекрёстку, жива?
– «Вожак», приём! Она… – пауза, треск рации. – … как будто… – треск… – всех нас!
Виктор, весь обратившись в слух, ловил каждый звук, но сквозь треск и шипение никак не мог разобрать, что говорят. В салоне стало так жарко, что раскалённый вдыхаемый воздух, казалось, обжигал губы и слизистую рта. Он перевёл взгляд на открытые люки, в которых виднелись кусочки темнеющего неба, и дрожащей рукой вытер пот со лба.
То ли действие «яда» закончилось, то ли нервная система так среагировала на очередную встряску, но зрение полностью восстановилось, и Виктор стал видеть, как раньше.
– Что это значит, сержант? Что…
Корнеев его перебил и продолжил, не отводя взгляда от взволнованного мужчины:
– «Восход»! Просто ответьте, она жива?
Через секунду, которая показалась Виктору вечностью, раздался ответ:
– Да жива! Жива! Вам что, больше заняться нечем? Через час стемнеет! Выдвигайтесь!
«Жива! Боже, она жива!» – Виктор вернулся на место и опустил голову, закрыв лицо руками. Глаза наполнились слезами, и Виктор заплакал. Он заплакал так, как плакал когда-то в детстве, когда спасал тонущего котёнка из болота.
Вите было всего восемь. В солнечный летний день он играл в песочнице у себя во дворе. И вдруг услышал, как соседка велела своему сыну отнести ставшего никому не нужным котёнка к карьеру и просто… выбросить его.
«В пакет положь и кинь подальше, чтоб не выбрался, зараза!» – эти слова поразили тогда маленького Витю. И долго ещё снились ему в ночных кошмарах, заставляя вскакивать с постели, включать свет и искать запутавшегося в одеяле малыша, чтобы крепче к себе прижать.
Соседский мальчишка был намного старше, и Витя не смог бы силой забрать котёнка, но он мог… проследить и спасти тонущего.
Сын соседки засунул котёнка в целлофановый пакет и швырнул в чёрную жижу.
Карьер разрабатывался колхозом для добычи песка. Грунтовые воды, расположившиеся слишком близко к поверхности, быстро его заполнили, и яму со временем превратили в мусорку. В неё вывели стоки от местной прачечной, сюда же свозился и всевозможный бытовой мусор. Через некоторое время вода в карьере превратилась в зловонную жижу, в которую продолжали сбрасывать мусор.
Целлофановый пакет приземлился на вязкую поверхность, и котёнок оказался на тонущем корабле. Малыш жалобно замяукал, но хозяин стоял и с интересом наблюдал, как пучина поглощает кроху.
У Вити слёзы ручьём катились по щекам, сердце рвалось на части, больше слышать эти крики он не мог. Не обращая внимания на старшеклассника, он вылетел из-за дерева, за которым прятался, и без раздумий прыгнул в вязкую жижу.
Жидкость доходила ему до пояса, но он решительно сделал ещё один шаг, потом ещё… Он поступил так, как учил его отец – не бросил слабого в беде… он его спас.
Пакет практически скрылся из виду, и на поверхности остался лишь краешек целлофана, котёнка уже не было видно.
Тягучая смесь коснулась шеи мальчика, но он, протянув руку, двумя пальцами сумел схватить край пакета.
Сопровождаемый удивлённым взглядом остолбеневшего соседского парня, Витя выбрался из грязи и с рёвом бросился домой. Он как пуля влетел во двор и закричал:
– Папа! Папа! Помоги, он умирает!
На призывные крики ребёнка выбежали перепуганные родители.
Маленький Витя, весь в грязи, стоял на коленях перед входом в дом и ревел навзрыд, прижимая к себе такого же перепачканного котёнка.
Отцу всё сразу стало ясно. Он улыбнулся и сказал:
– Давай его сюда! Пойду отмывать! Ну а ты, мама, иди зови Мойдодыра и очищайте спасателя! Самой тебе не справиться.
В тот вечер отец много говорил о поступке Виктора, у которого на руках спал чистый накормленный котёнок…
Теперь котёнком оказался он сам, а вокруг то же смертельное и бездонное болото, которое вот-вот поглотит всё живое, только выбираться из него, похоже, придётся самому…
Сержант подошёл к Виктору и положил руку ему на плечо.
– Я тебе обещаю, что до утра, по крайней мере, ты доживёшь точно, а вместе с тобой и твоя дочь. Нас всех очень долго готовили, чтобы защитить выживших, и поверь, эти ребята, если потребуется, не раздумывая, отдадут жизнь, выполняя свой долг.
Военный развернулся и посмотрел на наводчика, который притих и с пониманием смотрел на плачущего мужчину. Они обменялись одобрительными взглядами, и каждый занял своё место.
Огромная махина заревела и рывком двинулась вперёд.
– «Восход»! Приём! База по курсу! Вокруг множество уничтоженной техники! Приём! – в ответ шипение.
– Повторите, «Вож… – треск рации. – Вас… пропали! Приём! – вновь треск.
– Долбаная связь! – со злобой выругался Корнеев. – «Восход»! Приём! База перед нами! Вокруг много уничтоженной техники! Похоже, был серьёзный бой с применением танков и пушек! Тварей нигде нет! Приём!
– Вас понял! «Вожак», заходите, мы следом! Приём!
– Принято!
Сержант спрятал рацию и вернулся к исследованию горизонта.
День подходил к концу, раскалённый алый диск коснулся верхушек деревьев. Температура резко и ощутимо понизилась, и можно было бы сказать, что повеяло осенней прохладой, если бы не стояла всего лишь середина июня.
