и съеденной пищи. Еще через час ему дали отдохнуть — привезли двух напуганных и ничего не понимающих рейдеров, и заперли вместо него в допросной. Ещё через час его уже отупевшего от усталости и ожиданий провели в соседнюю комнату, где он на крупных плазменных мониторах рассмотрел всё ту же допросную, тех же лиц, и старых знакомых — Велика и Карася.
— Они? — спросил Пейн.
— Они. — ответил Грин. — Слушай, когда уже можно будет поспать. Хотя бы сидя?
— Это не я решаю. А сейчас можешь немного порадоваться — если бы тебя так не шерстили, то и художества этих фокусников бы не всплыли. Сейчас они по щам получат.
— А за что? — не понял Грин.
— Гоп-стоп в ближайших кластерах к стабу. Распугивание потенциальных клиентов. Больше клиентов — больше прибыли, новостей и такого прочего. Если на них мокротуху найдут — им не жить. А так — всё равно получат, за свои дела. Мало не покажется.
Грин равнодушно кивнул и стал дремать уже стоя. Когда он уже откровенно засыпал и его снова повели к Бате, он чуть ли не взвыл. Двухчасовой допрос — это ещё хуже, чем двухчасовое ожидание в стоячей очереди. Когда его повели по коридорам снова, он уже спал на ходу. Небольшая одиночка — биотуалет в углу, прикрученная к полу кровать-панцерка, раковина без слива и умывальник над ней. Он даже не протестовал, когда у него забрали шнурки и ремень. Зато потом, когда получил гибкий неломающийся поднос с пластиковой одноразовой посудой с горячей тушёнкой, небольшой порцией перловой каши (к которой он никогда не испытывал тёплых чувств), порцией паштета, хлеба и стакана морса, то почувствовал, что жизнь удалась. Съесть всё это он смог не за пять, а за целых три минуты, пользуясь травмобезопасной ложкой, после чего положил поднос у запертой двери, и блаженно развалился на кровати.
Глава 24. Сотовый
Утро началось с побудки и скрипнувшей двери. Слава богу подняли не пинками или дубинками по почкам, а вполне по-человечески: гаркнув во всё горло. После побудки даже дали умыться, и не погнали снова в допросную, а торжественно вручили ещё один поднос с едой. После чего снова повели, но на этот раз не в допросную.
— Здорово сынок. — поприветствовал его Батя и показал на стул напротив. В этот раз даже ладонь пожал.
Грин огляделся — на этот раз это был рабочий кабинет. Несколько столов. Пара сейфов. Шкаф с картотекой. И папками. Компьютеры. За одним из столов уже сидел знакомый ему Архитектор, за вторым — тоже уже знакомый хмурый и темноволосый крепыш, и ещё один не знакомый человек. Грин попытался сдержать гримасу — вчерашний допрос его доконал.
— Вольно. — хмыкнул Батя. — Расслабься. Сегодня допросов не будет.
Грин облегчённо выдохнул. Батя не торопясь подошёл к шкафу и достал папку. Открыл и протянул Грину. С первой страницы, на него ощерив лицо в дикой ухмылке смотрел Мосфет. Дальше шли ещё фотографии, а затем текст. Снова фотографии и снова текст. Личное дело.
— Вот урод. — с чувством сказал Грин.
— Согласен. — кивнул Батя. — Но ты не прочитал главного, на первой странице под фотографией. За его поимку полагается награда. Также за выдачу живым или мёртвым, и просто за свидетельские показания.
Грин снова перевёл взгляд на первую страницу. Надпись гласила, о том, что за передачу сего субъекта полагается премия в три сотни горошин, и всего двадцать, за свидетельство и сведения о нём, если они окажутся подлинными. Дальше шло примечание, о том, что данное вознаграждение может быть выплачено споранами, оружием или патронами, спеком, и другими мат ценностями. Грин прикинул — неплохое обогащение за простое свидетельство, если верить тому, как Баклан оценивал местную валюту.
— Говоря между нами, то тебе просто сказочно повезло, что повстречав, его ты остался жив. — Батя отпер один из сейфов и аккуратно отсчитал требуемое количество вознаграждения. — Со вторым днём рождения. А если считать, ещё и то, что ты не умер на Адской станции, то и с третьим.
— Батя. — Грин сгрёб неожиданное богатство. — Скажи, кого следует посетить в стабе кроме знахаря? И где стволом разжиться?
— Правильный вопрос сынок. — кивнул Батя. — Мой тебе совет — зайди ещё раз к Светке, пускай твою голову проверит ещё раз. А вообще, тебе нужно к Гробу зайти.
— Зачем?! — Грина передёрнула. — Я думал допросы закончились.
— А не допрос. — спокойно ответил Батя. — Не знаю, повезло тебе или нет, но твоя история с женщинами не оставила его равнодушным.
— А это здесь причём? — не понял Грин.
Батя пожал плечами и сцепил пальцы в замок.
— А есть у него такой пункт. — спокойно сказал он. — Он человек оригинальный, но сильно меняется, когда речь заходит о женщинах или детях. А у тебя так вообще речь шла о трёх… Кстати — твоя мертвячка до сих пор в КПЗ урчит — Гроб даже приказал не трогать её. Забирать будешь, или в утиль пустишь?
Батя внимательно глянул на него, словно рентгеном.
— Заберу. — скрипнул зубами Грин подымаясь. — Спасибо.
Грин шустро заработал ногами — следовало навестить указанных личностей как можно быстрей. Не стоит обольщаться — Батя не добрый самаритянин, а КПЗ — не приют для брошенных животных. Сам же и свернёт шею мертвячке, и никто его не осудит — она не человек, а животное, при том, очень опасное животное. Так что быстрее-быстрее. В этом мире ему никто ничего не должен. И возиться с ним тоже никто не будет. Спасибо сказать ещё стоит, что вообще не застрелили. К Светлане он почти забежал.
— Ага, болезный, уже бегаешь? — хмыкнула та. — Аскариды в жопе зашевелились? Могу сделать клизму с битым стеклом.
— Да при чём тут глисты! — выдохнул Грин. — Я не потому бежал вообще…
— Стоп! — Света посмотрела на него в упор. — Что ты сейчас сказал? Почему глисты?
— Потому, что аскарида — это беспозвоночное, паразитический круглый червь, вызывающая аскаридоз, и неприятные ощущения именно там. Аскаридоз — кишечная инвазия группы нематодозов. Но никто вообще не вдаётся в таки подробности и все эти
