без проблем – менталист отводил глаза и охрана просто замирала, неподвижно глядя в никуда.
– Очнешься через три мгновения. Здесь все спокойно. Никто не проходил. Ты никого не видел, – повторял менталист тихо, глядя каждому прямо в глаза, и легонько касаясь висков охранника пальцами.
Они добрались до черной лестницы и пошли нижними переходами под зданием, на одном из поворотов менталист поднял голову, как будто прислушиваясь к чему-то и заспешил.
Коста не знал, кто строил поместье, но все под землей было изрыто ходами и коридорами.
Они шли долго, иногда кружили на месте, иногда возвращались обратно, менталист устал и дышал сипло и с присвистом, таща дочь из последних сил. И последние два коридора приказы охране и слугам давались ему все труднее и труднее – кровь шла носом практически безостановочно – откат от нарушения клятвы. И Коста, оторвав край подола у девчонки, затирал капли на полу, идя последним, стараясь не пропустить ни одну.
Нет, следы заметят и найдут, если захотят, но позже и не сразу.
– Тихо. Проверю, – менталист опять снял Таби с плеча, промокнул кровь под носом рукавом и нырнул вверх по лестнице, откуда уже тянуло не сыростью, а свежим снегом и дымом. – Чисто, – вернулся он через пару мгновений. – Теперь самое сложное – взять сани, и до первой линии. Пройдем пост – считай свободны. Твоя задача – отвлечь, делай следующее…
Коста кивал, слушал инструкции и мысленно простраивал в голове последовательность действий.
Если они выберутся, если Великий благоволит к ним – он зайдет в первый же храм по пути, как сможет, и поставит столько свечей, насколько хватит фениксов в карманах – просто вывернет их все перед жрецом, не оставив себе и монетки… только бы Великий не оставил их, только бы…
* * *
Старый Керн, вторая пригородная стрела
Проулок
– Почему так долго? – ещё никогда Коста не был так рад слышать раздраженный голос наставника. – Рис? Малец, ты живой?
Коста покивал головой, с облегчением выбрался из саней и склонился над сугробом – но его не вывернуло. Менталист гнал лошадей так, как будто за ними летели все демоны Грани разом.
– Малец?
– Жив. Мастер.
Его потрепали по голове и накинули поверх меховую полость.
– Почему вы раздеты?
– Подали нищим по пути, – огрызнулся менталист.
– Рис? – Наставник щелкнул пальцами и запалил светляк. – Откат? Уже? Скольких ты уложил? Столько крови, ты что напал на члена рода?!
– Нет, гаси плетения, – рявкнул тот в ответ и швыркнул носом. – И дай тряпку, хоть какую-нибудь, пока я не залил здесь всё. И нужно избавиться от саней, слишком приметные…
– Вы опоздали! Я же передавал во сколько вы должны быть здесь! Что случилось? Почему Таби-эр спит?
– Не важно, – менталист тщательно вытер лицо платком, размазав кровь. – Уже ничего не важно. Мы – выбрались. Важно, что ритуал – уже начался и Блау не сможет прервать его, пока не примет силу. У нас есть время до утра.
Хо выругался. Смачно от души, так, что Коста почти умилился – ругань Наставника звучала так привычно по-домашнему.
– Идем, мы и так потеряли время. Обоз ждет только нас, нужно спрятаться и трогать…
– Вы идете без меня, – проговорил Рис с запинкой.
– Плетения съехали? Если вы с Таби останетесь здесь, вас поймают сразу – это вопрос времени!
– Таби едет с вами. Я – остаюсь.
– Рис, ради Великого… Ты ждал двадцать зим! Двадцать! Мы вместе ждали! Ты считал зимы до смерти главы, потому что ещё раз так повезти просто не может. Единственная возможность, когда клятва ослабнет! Ждал, мечтал, ты и Алиша…
– Алиши больше нет. А Таби… сможет жить свободной.
– Рехнулся… – ошеломленно протянул Хо. – Не факт, что нарушение вассальной клятвы пройдет для нее без последствий, и если пройдет – кто сможет контролировать менталистку до инициации? Создатель? Если ты останешься здесь, мне что призывать Великого, каждый раз, когда твоя дочь…
– Я поставлю ограничители, не сорвет. Будет выглядеть обычной. Волосы пока полностью темные – никто не узнает. Она пошла в Алишу, можно принять за смеска южан, на Юге вопросов не будет. Доставь её к Дэю, просто довези, там он разберется…
– Да ты совсем рехнулся, Рис!!!
– Помоги мне, Хо, – менталист сглотнул. – Просто довези её до Дэя. Сохрани. Она теперь… Перед ритуалом Глава снял с нее клятву, лично…
Наставник шумно выдохнул.
– С сегодняшней ночи, с того момента, как он умрет на алтаре, Таби больше не вассал рода Блау. Моя девочка… свободна, – проговорил Рис.
– И… чем же ты заплатил за это? – Плетения на кончиках пальцев наставника вспыхнули мгновенно, он отступил на шаг назад, оглядываясь по сторонам, и Коста сразу подобрался, тоже смещаясь в сторону. – Чем?!
– Я никого не предавал, Хо, – менталист поднял вверх открытые ладони. – Ни-ко-го. И никого не привел следом. А заплатил… собой.
– Рис…
– Я дал старику ещё одну клятву перед смертью, – менталист усмехнулся.
– Что ты натворил?! – Наставник выругался так, что у Косты вспыхнули кончики ушей. – Единственный шанс! Единственный! Когда клятва ослаблена, если предыдущий глава умер, а новый ещё не принял клятв. Можно попытаться! Да, потерять круг, но попытаться сбежать и жить свободным! Что ты натворил, идиот!
– Я принес клятву. Если Глава снимет вассальную с Таби, я буду защищать внуков Блау как своих детей. Я поклялся силой Хо, силой и жизнью. Даже… – Рис сделал паузу, – защищать против их отца.
– На кого глава перенес клятву служения? – голос Хо стал надтреснутым. – Это же не… Вейлиент, верно?
– Верно. – Рис усмехнулся – белые зубы тускло сверкнули в сумраке. – Я больше не служу Блау. Моя жизнь и сила принадлежат Акселю Праймусу и юной сире Мэй-эр. И поэтому я и так уже почти мертв, Хо. Сегодняшнее жертвоприношение будет двойным.
– Почему наследник – понятно, старик хочет сохранить жизнь внуку, но почему девочка?
– Чтобы осталась в клане, под защитой, – пояснил менталист. – Фениксы прислали договор о помолвке… и, ты знаешь столичных – они предпочитают выращивать себе жен сами…Мэй-Мэй сожрут в Ашке… старик этого не хотел.
Коста дрожал. И потому что под меховую накидку задувало и от того, как тяжело молчит Мастер.
– Ты уже все решил.
– И рассчитал, – кивнул Рис. – И так будет лучше… ты знаешь. Вы уходите – я прикрою. Прикрою так, что искать будут до праздника Урожая – не найдут. Вот, – он достал маленький мешочек из кармана и сунул Хо. – Это давать Таби на ночь. После смерти Алиши она так и не оправилась, не может спать, а когда ей снятся кошмары… их будут
