– Мало ли что! На любое извращение желающие находятся, но это не значит… У нас, слава богу, не Европа. – Лариса была иногда на удивление категорична и консервативна в своих взглядах. И противоречива. С одной стороны – моментами почти феминистка и ревнительница строгой морали, с другой – большая любительница ни к чему не обязывающих сексуальных забав и психологических интриг. Женщин «легкого поведения» категорически не терпела, считая, что ее собственные приключения к этому никакого отношения не имеют и означают совсем другое.
Вот и сейчас она зацепилась за вроде бы несущественный на общем фоне вопрос. Какое ей, в сущности, дело до того, каким образом впредь будут удовлетворяться репродуктивные потребности столь ненавистных ей дуггуров? Впрочем, в этом, наверное, все и дело – она их настолько ненавидела, что вполне поддержала бы меры по полной изоляции с дальнейшей ликвидацией этого зловредного народца.
И ей, конечно, совсем были безразличны судьбы тех «сучек и стерв», которые добровольно шли бы в шлюхи к дуггурам. Она точно так относилась и к соотечественницам в те, еще советские времена выходившим замуж за студентов из «братских стран», чтобы только уехать из Союза за границу, хоть бы и в Йемен или Сомали. В возможность так называемой «любви» между русскими девками и афроазиатами она категорически не верила. Слишком разные менталитеты. В койке поваляться – это понять можно, а чтобы семейно жить – простите великодушно.
– Этим вопросом мы займемся специально, – пресек дальнейшие, вполне уже назревшие споры Новиков. – Создадим специальную комиссию, назначим тебя, Лариса, ее председательшей. Ты же там, в рэсэфэсээрии[52], кроме прочего, и всякими женсоветами занимаешься, борьбой за права работниц. А асоциальные элементы? Подумаешь, что лучше – в зоны их отправлять, в Воркуту на «общие работы», к стенке ставить, или все же – туда? Многим понравится. Не хуже, чем в женах у султана Брунея… Мужики мощные, сама видела, жилплощадь не лимитирует, и любые извращения даже приветствуются…
– Да пошел ты… Знаток извращений, – полыхнула она взглядом, но одновременно проскочило в ее глазах и выражении лица кое-что другое. Вполне практичное. Воображение у нее было великолепное, и жизненный опыт – дай бог каждой. Слова Андрея угодили в точку, и она уже начала прикидывать, какие интересные варианты вырисовываются.
– А с венерическими болезнями у них как? – неожиданно поинтересовалась она.
– Не слышал, – честно признался Андрей.
– Европейцы до Колумба тоже не слышали…
Кто-то засмеялся, сообразив, о чем речь, кое-кто из дам «тонкого воспитания», вроде Натальи и Анны, поджал губы.
Да тут еще Фест сострил:
– А также можно наладить массированную переброску хорошо подготовленной агентуры в целях последующей организации у дуггуров пролетарской или какой-нибудь другой революции.
Посмеялись, однако у многих отложилась не такая уж абсурдная идея специалиста по «стратегии непрямых действий».
– Видите, как нас на частности заносит, – сказал Новиков. – Так мы и до утра буксовать будем. Давайте я совсем вкратце подытожу, а потом каждый отчет напишет по своей теме и почитают все. Можно даже в виде монографии «Для служебного пользования» издать.
Вот, например, – интересная деталь. Не ошиблись мы с самого начала, правильно сообразили, что не зря у них и автоматическое оружие есть, и боевые «медузы»… Воюют они, и довольно долго, не одно тысячелетие. Точно по законам «базовой теории феодализма». Все против всех. Барон против другого барона, аналоги наших герцогов создают большие, даже по нашим масштабам, коалиции. В тамошней Южной Америке имеется нечто вроде феодальной конфедерации…
– И ради чего они воюют? Есть какой-нибудь весомый повод? Что делят? – профессионально заинтересовался Берестин. – Если, по вашим же словам, цивилизация биологическая, с полузамкнутым циклом, никаких экономических предпосылок не просматривается. Борьба за какие-то «невосполнимые ресурсы»? Или противоречия идеологические?
– Если в детали вникать – долго говорить придется. Александр тебя в индивидуальном порядке просветит. А вкратце – по большей мере от скуки. Что еще феодалу делать, как в гареме утешаться и воевать с себе подобными? Науками «мыслящие» занимаются, прикладным дизайном тоже они. Экономики в марксовом смысле нет, так что и на финансовом поприще себя не проявишь…
– Не совсем верно, – вставил Шульгин. – Есть у них серьезная причина воевать, только генштабистами у них тоже «мыслящие» числятся. Те «высочайшие», с кем ты в основном общался, во многие «мелочи» просто не вникают. И общепланетной прессы у них нет, информация распространяется по закрытым для большинства каналам. Не потому, что секретная – неинтересная большинству всего лишь. Какие в наше время в СССР тиражи журналов «Работница» и «Крестьянка» были и «Зарубежного военного обозрения»?[53] А я до документов добрался, какими их «вояки» обмениваются. Спасибо, Виктор помог по-быстрому машинный перевод наладить. Так судя по тому, что я узнал, – ожесточенность войн у них запредельная. Как между двумя муравейниками. Без намека на возможность мирных переговоров. Отсюда и тактика, что они против нас здесь применяли…
– Но вот только настоящего военного искусства там нет, – негромко вставил Ростокин. – Ни стратегии, ни даже тактики в нашем понимании. Миллион инсектоидов на миллион, кто кого раньше порвет, тот и победил.
– А монстры и пулеметы?
– Это для других случаев: когда феодалы персональные разборки затевают, замки друг у друга отнять пытаются. В разумных, так сказать, пределах. А «мировые войны» – дело почти неконтролируемое. Представь себе грабительский набег через всю Евразию, Берингов перешеек и до Бразилии примерно? Пешком. Отправляется в него несколько миллионов инсектоидов, тысяча-другая монстров и столько же «мыслящих». Бывает, несколько «высочайших» присоединяется, но из самых отмороженных, вроде Кортеса или Магеллана. Военно-морских флотов у них нет, «медузами» обходятся, да и тех не так много. Инкубационный период у них очень длинный, а «моторесурс» небольшой. Как у наших танков в начале войны. Они вообще больше для межреальностных перемещений приспособлены, чем для повседневных грузоперевозок. Не «Ан-2» и не «ГАЗ-51».
Затягивается такая операция на несколько лет. Потери в живой силе и технике – до девяноста процентов. Но им спешить некуда и «живую силу» беречь незачем. Они другими категориями мыслят. Те, кто вообще мыслит…
– Зато все при деле, – вспомнил избитое присловье Воронцов, слушавший все, относящееся к дуггурскому военному искусству, с большим интересом.
