– Большая удача, что вы заглянули в нашу дыру, да еще с такой приятной спутницей, – сказал коммандер Стаг, бросив плотоядный взгляд на доктора Кхан. – Мы тут в буквальном смысле на рогах у дьявола. Как известно, дальше дьявольских рогов нет ничего, даже щепотки пыли. Пустота, Край Распада!
– Это не совсем верно, – заметил доктор Аригато Оэ. – Тут край нашей Метагалактики, но, как выяснилось, она не единственная. Мир звезд является более гигантским образованием, чем мы предполагали, и в нем, вероятно, не одна вселенная.
Стаг лишь рукой махнул, явно не желая вступать в дискуссию о размерах Мироздания. У коммандера, как у всех обитателей Планеты Башен, было очень длинное имя, но гостям он представился как Стаг, сообщив с улыбкой, что запомнить остальное просто невозможно. Бравый офицер Звездного Патруля и восемьдесят шесть его подчиненных охраняли пустоту уже три стандартных месяца, и им предстояло сидеть на этой самой дальней базе еще втрое больше, до очередной смены. Тоскливая, очень тоскливая служба! Здесь не имелось внепланетарных поселений и обитаемых планет, сюда не летали исследовательские корабли, тут не появлялись пираты и иные нарушители закона, ибо доход с пустоты – все та же пустота. Но подразделение Патруля всегда находилось на дальнем форпосте, в зоне своей ответственности, пусть и абсолютно пустынной, и всегда было при оружии. Звездный Патруль являлся одной из тех конгрегаций, что объединяли человеческую Вселенную и стремились подчинить строгому порядку хаос местных обычаев, торговых споров, мятежей на планетах и вооруженных конфликтов между мирами. Патруль и Третейский Суд с его боевыми частями были реальной силой в Галактиках, представлявшей справедливость и закон.
– Я что-то слышал о неудачной экспедиции Архивов за Край Распада, – произнес коммандер Стаг. – Они посещали форпост при моем предшественнике. Летите в том же направлении, сьоны?
Аригато Оэ неопределенно пожал плечами, Дайана отвернулась, а на лицах монаха и доктора Десмонда можно было прочесть столько же, сколько на ближайшей скале за прозрачной стеной. Что до Калеба, он в беседе не участвовал, сидел в дальнем углу и буравил взглядом затылок брата Хакко.
– Ну, дела Архивов – это дела Архивов, – вздохнул коммандер. – Надолго ли к нам, сьон Аригато?
– Точно не знаю. Капитан предупредил, что расчет очередного прыжка займет сутки или двое.
– На базе работают гравитаторы, тяготение во всех куполах нормальное, воздушная смесь обогащена кислородом, – сказал коммандер Стаг. – Буду счастлив предложить вам наше гостеприимство.
Весьма скромное, если не считать тяготения и воздуха, отметил Калеб про себя. В куполе имелись четыре крохотных спальных отсека, общий санблок и этот полукруглый зал, в который их привел коммандер. Диаметр – двенадцать шагов, скудная мебель из пластика, пара световых панелей и вид на самый унылый пейзаж во Вселенной. В сравнении с этой суровой обителью «Людвиг Клейн» казался дворцом.
Очевидно, глава экспедиции пришел к тому же мнению. Учтиво склонив голову и погладив ухоженную бородку, он произнес:
– Искренне благодарю, коммандер, но вряд ли мы сможем задержаться. Полет наш долог, и всем хотелось ощутить под ногами земную твердь… пусть это лишь скалы астероида… Но время нашего визита истекает. Когда закончится разгрузка, мы вернемся на корабль.
– Жаль, жаль… – пробормотал Стаг, не спуская глаз с Дайаны. – Но я, собственно, вот о чем… С вами Святой Отец Хакко…
– Всего лишь скромный брат из мелких чинов монастыря, – поправил священник.
– Вполне достаточно. Три моих офицера с Полярной и лейтенант Ортега с Земли – люди верующие. Остальные… ну, они поминают Творцов Бозонов по делу и без дела, но все они парни достойные. Брат Хакко мог бы провести молебен, отпустить грехи, благословить и все такое… Много времени это не займет. – Коммандер вздохнул. – Большое утешение для нас… особенно если прекрасная сьона почтит службу своим присутствием.
Такая идея Дайану явно не обрадовала. Она сжалась в кресле и обхватила плечи руками, словно боялась, что холод за стенами купола превратит ее в статую из льда. Лицо девушки было бледным, под глазами залегли голубоватые тени.
– Увы, не почтит, – сказал доктор Аригато, решительно вставая. – Я вижу, что у моей супруги разболелась голова – наверное, от избытка кислорода. Кажется, роботы уже закончили трудиться… Еще раз благодарю, коммандер Стаг. Мы возвращаемся на корабль.
Остальные гости тоже поднялись – все, кроме брата Хакко. Он с благочестивым видом коснулся кристалла, висевшего на груди, и тихо промолвил:
– Я задержусь. Дать утешение и напутствие отважным воинам – мой долг. Сьон коммандер прав, это не займет много времени.
– Как пожелаете, брат. Я скажу капитану, чтобы прислал за вами катер.
С этими словами Аригато Оэ направился к выходу. Десмонд, доктор Кхан и Калеб шли следом, Стаг обогнал их, чтобы раскрыть створки диафрагмы. Они разошлись с негромким шелестом, вспыхнул свет, и гости вступили в тоннель, ведущий к взлетному полю. Вырубленный в скалах проход был облицован броневыми плитами, они звенели под ногами, гулкое эхо металось под низким сводчатым потолком.
– Коммандер, – произнес Калеб, – этот лейтенант Ортега с Земли… Как его зовут?
– Хорхе. Хорхе Ортега из земного города… хмм… кажется, Браселона.
– Может быть, Барселона?.. В детстве у меня был приятель с таким именем. Не он ли?
– В чем проблема, Охотник? Ортега на патрулировании, но вернется примерно через час. Оставайтесь, и я вам его пришлю.
– Если сьон Аригато не возражает…
– Не возражаю, – молвил дуайен экспедиции. – Но не задерживайтесь сверх необходимого. И проследите, чтобы наш святой брат не увлекся молитвами и отпущением грехов.
– Да, сьон.
Калеб повернул обратно. Доктор Кхан, еще больше побледнев, замедлила шаг и проводила его тревожным взглядом. Он на мгновение остановился, поднял руку с раскрытой ладонью – жест, которым Охотники призывают к спокойствию.
Створки диафрагмы раздвинулись перед ним. Адепт по-прежнему сидел в кресле, над спинкой торчали его затылок и плечи, обтянутые фиолетовым комбинезоном.
– Удачно получилось, – пробормотал Калеб, переступив порог.
* * *
Тремя днями раньше, перед прыжком к базе Патрульных, Калеб стоял в оранжерее у дерева, похожего на дуб. Плющ на стене, дуб, пальма, два куста жасмина и скамья… Другая половина отсека исчезла за огромным экраном, распахнутым в пустоту. Искорки звезд были редкими, зато тут и там светились газопылевые облака, десятки, сотни туманностей причудливых очертаний, похожие то на спрутов с растопыренными щупальцами, то на крылатых драконов, то на городские руины, в которых светлые останки башен и дворцов разделялись клочками беспросветной тьмы. Людвиг мог бы показать более полную картину, недоступную человеческим глазам, – темные области, черные дыры, тусклый блеск нарождающихся звезд, но Калебу хватало того, что он видел. Дикие Галактики… Край Вселенной, где многие светила только еще формировались из газовых облаков, где тяготение еще не высекло из плоти хаоса привычных форм, спиралей, сфер и дисков, где свет еще не рисковал на равных соперничать с мраком, где первый факел жизни мог вспыхнуть лишь через миллиарды лет… Дикие Галактики, граница Распада!
