— И потом, — продолжал Женя развивать свою теорию, — допустим, закручу я тут амур с какой-нибудь знатной породистой чиксой. Шикарный экстерьер. Шасси, дорожный просвет, капот — все на своем месте. Хоть сейчас на выставку концепт-каров. Кувыркаемся мы с ней месяц, другой. Все у нас в елочку. А потом я узнаю, что в реале моей герлфренд лет под семьдесят и ее на том свете с фонарями давно ищут. Или она вообще — усатый мужик, начальник какого-нибудь ЖЭКа. Как тебе такой расклад? Я лично буду в шоке. Я, конечно, уважаю старость, но не до такой же степени, братцы!
Мы переглянулись и, не выдержав, расхохотались, представив «такой расклад» въяве. Та еще была бы история. Перекидываясь шутками, незаметно приблизились к цели нашей пешеходной прогулки.
Рощу по бокам прихотливо окаймляли редкие кусты мирта. От деревьев в стороны распространялся ароматный смолистый запах. Я нахватался от жены названий их средиземноморского ландшафтного стиля, поэтому без труда определил, что это в основном рожковые деревья с плодами, напоминающими плотную горсть орехов. Их древние даже считали священными. Другую часть растительности составляли терпентиновые деревья. Именно они и благоухали, это их «одор» мы почувствовали с Женькой еще на подходе. Вот из таких же стволов когда-то делал лак для своих скрипок знаменитый Антонио Страдивари. Женьке это было как-то по фигу. Он разгрыз терпентиновый плод, поморщился и выплюнул на землю. Невкусно.
Договорившись далеко не разбредаться, мы с прилежным вниманием законченных лодырей начали прочесывание местности. Еще бы, долгов наделали по причине антиобщественного образа жизни, а ведь нам уже стоило озаботиться добычей денег на новые доспехи и оружие. Через час встретились на другой оконечности леска, чтобы закусить сухпайком, очутившимся в наших сумках благодаря очаровательной любезности Грации, видимо не терявшей надежд на продолжение романа с гражданином.
Мне удалось добыть с десяток увесистых брикетов серебра и пяток золота, а еще несколько полудрагоценных камней и один сапфир, круглый, как глазной протез. В Реальности такой улов тянул бы на внушительную сумму в твердой валюте, но в баркидской локации подобные побрякушки котировались слабо и вместе стоили не больше тридцати пяти — сорока сестерциев. Женька поразил меня двумя болванками артефактов. Ему посчастливилось найти подошвы для Сапогов Морехода и наконечник Ищущей Стрелы. Мой приятель и в другом мире отличался изрядной пройдошливостью, что есть, то есть. Его игрушки могли оценить вдвое дороже, чем мои находки. Еще он вытащил из кармана переливающийся кристалл, темный, почти черный, с пробивающимися изнутри золотыми блестками.
— Вот, нашел. Не знаю, сгодится или нет.
— Еще как сгодится. Искрит.
— Где искрит? В глазах у тебя искрит?
— Название его — искрит. Это такая штукенция, которую применяют для перековки оружия в более мощное. Типа катализатора при магических процессах. Ценная находка.
— Класс! Сколько эта канитель стоит?
— Ну, насколько я помню справочные таблицы из методичек Спириуса, за такой камешек вполне могут дать около пятидесяти сестерциев.
— Вот так ситуация. Значит, мы в плюсах?
— Похоже на то. Давай думать, как эти тяжести обратно попрем.
— Да пес с ними, дотащим как-нибудь. Давай пожрем по-человечески, потом мозги напрягать будем. — С этими словами Женька принялся вытаскивать снедь из сумки и раскладывать ее на шелковистой траве.
Но не успели мы преломить хлеб, как из-за стволов метрах этак в шестидесяти возникла недружелюбная компания из трех козлоногих субъектов и, не мешкая, стала к нам приближаться на полусогнутых. Женек первым их заметил, как резиновый мячик, подскочил на ноги и успел свалить из лука одного нелюдя до момента непосредственного контакта. Дальше настал мой черед действовать. Схватка оказалась скоротечной. Зверики совсем не владели тактикой ближнего боя, а предпочли лобовую бесхитростную атаку навалом. Первого я насадил на шпагу, от второго увернулся и рубанул ему чеканом по загривку. Все прошло лихо, на одном дыхании. Чудища слабо шевелились в траве, но Женек палашом прекратил их мучения.
Мы подобрали каждый по книжке. Я взял Силу, Женька — третью Стрельбу. Неплохо для проходного денька, жаль только, что аппетит испортили. Нас, конечно, не затошнило по славной традиции всех героев боевиков при виде пролитой первой крови (а у Женьки, по-моему, таких случаев и в реале хватало), но без содрогания на трупы мы все одно смотреть не могли.
— Давай-ка сматывать удочки. Что-то мне это место перестало нравиться, — тревожно оглядываясь, предложил Женька. — Ничего себе, роща для новичков!
И впрямь, от средиземноморского рая теперь явственно исходили флюиды угрозы.
— Здесь, на Альба Лонга, в последнее время вообще черт-те что творится. Мне вчера об этом Климент рассказывал, пока ты про поездку на лошадках толковал. Сначала все было спокойно. Потом вся местная животина как дерьма объелась. Лезут на пики, словно заколдованные.
Все это Женька мне торопливо рассказывал, когда мы, похватав свое барахло, быстрым шагом, больше похожим на бег, уже удалялись от рощи Фелицитаты. Обернувшись, я заметил мелькающие между стволами деревьев темные тени и предложил прибавить шаг. Женька показал мне рукой на небо, и у меня слегка отлегло от сердца. Высоко над нами кружил пеликан Спириуса, видимо осуществляя поддержку с воздуха. Постоянно оборачиваясь, мы отошли от стены деревьев шагов на триста. Что бы мы ни оставили за спиной, преследовать нас это не собиралось. Заглатывая воздух кусками из-за быстрой ходьбы, я сделал Женьке знак — передохни, дружище, да и товарищу дай отдышаться.
— Нам желательно подняться до десятого уровня в ближайшие пару суток, — выдал я, зажимая рукой пульсирующую селезенку.
— Попробуем. Ты что-то затеял?
— Типа того. Мы идем с Климентом в дозор на север. В пятницу. И желательно тебе взять пару уроков верховой езды. А то голени сотрешь и промежность под стрингами.
Женька гукнул, как обиженный сыч.
— Ладно, паршивец, стринги я тебе прощаю, — добродушно заметил он. — Значит, пойдем в дозор. Нам ведь как — главное прокукарекать, а там хоть и не рассветай!
При этом Женька сделал мне салют кожаной фляжкой, опрокинул ее себе в рот, побулькал содержимым и передал мне остаток. Потом довольно вытер губы и спросил:
— Лихо мы ушуршали от этих профур! Сдается, та троица, которой мы кадыки повырывали, авангардом была, не иначе. Фартануло нам крепко сегодня, брат! Как они нас выпасли, интересно узнать? Может, сдал кто?
