Хории задумался.
– Мне кажется, полковник Суми мог бы убедить хеэра Тербланша сотрудничать с нами и без предварительных условий, что явно не по вкусу даже капитану Ватанабе, – заметил он.
– В таком случае полковника Суми может ожидать большое разочарование, – холодно отозвался Санмартин. – К тому же моя жена научила меня испытывать угрызения совести.
Несколько секунд адмирал внимательно изучал Санмартина.
– Хорошо, – сказал он наконец. – Можете попробовать ваши методы. Конечно, полковник Суми будет очень сердит. Но если вы потерпите неудачу, мы предоставим действовать ему.
Санмартин улыбнулся.
– Я намерен заставить Тербланша созвать экстренное собрание исполнительного комитета АДС. Было бы неплохо, если бы они думали, что им удалось убить вас. – Санмартин вынул из кармана аппарат радиоуправления и протянул его адмиралу.
– В самом деле. – Бросив взгляд на Ватанабе, Хории нажал кнопку. Спустя пару секунд громкий взрыв сотряс здание. Коридор снаружи наполнился криками и топотом ног.
Санмартин встал и поклонился.
– С вашего позволения, достопочтенный адмирал, я уйду, пока ваши люди не слишком разволновались. Забыл упомянуть, что мне вчера звонили из полиции. Кто-то оставил пачку банкнотов на пороге дома известного сторонника АДС вместе с отпечатанной запиской со словами «для общего дела». Он заподозрил ловушку – возможно, ошибочно – и передал деньги в полицию. Интересно, кто их там оставил и почему.
– Действительно, странный способ доставки, – пробормотал Хории.
– Достопочтенный адмирал, – спросил Ватанабе, когда дверь за Санмартином закрылась, – неужели вы позволите капитану Санмартину передать этих убийц гражданским властям?
– Капитан Санмартин прав. Приблизившись к врагу, нужно нанести удар быстро и точно. Я буду держать слово, Ватанабе, до изменения обстоятельств. – И он добавил мечтательным тоном: – Полковник Суми будет вне себя.
Ночью Бейерс проснулся от резкого стука в дверь. Прикрыв жену одеялом, он вышел в холл в одном халате. Том Уинтерс был уже там и подал знак, что все в порядке.
На тротуаре его ждал майор Петр Коломейцев.
– Сожалею, что побеспокоил вас, хеэр президент, но дело срочное. У меня два грузовика с сорока семью студентами-террористами из «Отряда битвы за свободу» – отдела АДС, – которые несколько месяцев скрывались (не хочу сказать «действовали») в лесах. Рауль заключил сделку с адмиралом Хории с целью передать их вашим судебным властям, и было бы разумно свершить правосудие прежде чем полковник Суми узнает, что они у нас в руках. Мэра Блумфонтейна в собственной постели не нашлось, и я понятия не имею, в чьей постели он сейчас пребывает.
– Я пойду позвоню, – сказал Уинтерс и направился к телефону.
– Хорошо. Несколько часов назад Рауль тоже передал девять террористов из АДС, – медленно произнес Бейрес. – Может, зайдете, майор? Я мог бы угостить вас чашкой чая.
Коломейцев с сожалением покачал головой.
– Вынужден отказаться, хеэр президент. Я знаю, что мои люди не лягут спать раньше меня, поэтому чем скорее я вернусь, тем лучше.
– Это все партизаны, которые были в лесу?
– Нет, еще девять в брезентовых мешках, – ответил Коломейцев. – Всего их было пятьдесят шесть.
– Бедняги, – вздохнул Бейерс, когда к нему присоединилась Ханна Брувер. – Среди них есть лидеры?
Полярник улыбнулся.
– Нет, только рядовые участники. Когда находившиеся в палатке руководители «Отряда битвы за свободу» стали побуждать своих подчиненных сопротивляться, мы их тут же, уничтожили, что произвело весьма благотворный эффект на остальных.
– Надеюсь, мы сможем вернуть их нашему обществу, когда они выйдут из тюрьмы, – промолвил Бейерс, проведя рукой по редким волосам.
– Этих? Запросто, – равнодушно отозвался Коломейцев. – За шесть месяцев я смогу сделать из них все, что пожелаете. Благонамеренных граждан, пацифистов, фашистов, коммунистов, священников – кого угодно. Спросите Антона.
– И солдат тоже? – осведомилась Брувер.
Полярник пожал плечами.
– Разумеется. Правда, боюсь, не слишком хороших. – Он холодно добавил: – Это покончит с АДС. Правда, в городах у них еще остались сочувствующие, но в любой гражданской войне наступает время смотреть сквозь пальцы на подобные вещи.
– Я прикажу, чтобы мэр выдал вам квитанцию о передаче арестованных для показа полковнику Суми, – подытожил Бейерс.
– Один вопрос. – Брувер положила ладонь на руку Бейерса. – Петр, информация об этом «Отряде битвы за свободу» поступила к тебе не от Тербланша и других арестованных лидеров АДС?
Коломейцев улыбнулся и покачал головой.
– Нет. Мы и сами знали, где они прячутся. В конце концов, это мой лес. Но, как говорил Антон, им хватало собственных забот и они не причиняли подлинного вреда, а выглядели не менее жалко, чем будут выглядеть в тюрьме. Вместе со схваченными в городе зачистка может оказаться полной. Антон считает, что карты АДС биты окончательно.
– Спасибо, майор, – поблагодарил его Бейерс, посмотрев на Брувер. – Пожалуйста, передайте мою благодарность вашим людям.
– Обязательно. Доброй ночи, хеэр президент, мадам спикер. – Коломейцев отдал честь и удалился.
– Я осмотрел йоханнесбургскую тюрьму по вашему приказу, достопочтенный полковник, – сообщил Янагита, вытянувшись по стойке смирно. – Она вполне подходит для безопасного содержания террористов из АДС.
Суми поднял взгляд.
– Садитесь.
Янагита нервно опустился на стул. До сих пор ему удавалось быть слугой двух господ, не вызывая гнева ни у кого из них.
В своих апартаментах Суми носил традиционную японскую домашнюю одежду. Мундир полковника висел там, куда поместил его денщик. Глотнув саке из фляги, Суми продолжил полировать абсолютно не нуждавшийся в этом самурайский меч.
– У вас есть меч, Янагита? – спросил он, любовно поглаживая сверкающий металл.
– Только оставшийся со времен Академии, достопочтенный полковник.
– Вам следует приобрести что-нибудь получше. Взгляните. – Суми протянул меч Янагите.
– Просто великолепно! – воскликнул Янагита, осторожно прикасаясь к клинку. – Никогда не видел столь изысканного мастерства.
– Это работа Сукесады, – с гордостью сообщил Суми. – Закаленная сталь выдержала не меньше десяти тысяч ударов молотом.
Янагита почтительно склонил голову.
– Прекрасное оружие, достопочтенный полковник.
Суми осушил флягу и бросил ее в угол.
– Нынешние халтурные изделия гнутся, едва попытаешься отрубить чью-нибудь голову, но этот мастер знал толк в клинках.
Он встал и сделал несколько взмахов.
