Может стоит попросить Рыжего, чтобы Жора с ним жил? Или даже не спрашивать. Нет — не нужно: издевательских подначек потом не оберешься. Нельзя сказать, что они крепко сдружились с бывшим соседом, но все эти дни держались вместе и хлебнули столько всякого, что на всю жизнь, наверное, хватит. Хотя кто знает — не исключено, что через неделю все произошедшее будет казаться цветочками. Здесь привыкли к смерти — она никого так не потрясла, как Макса. Здесь все по-другому, не как дома. Здесь не получится жить долго и счастливо.
Сколько он сможет протянуть? До пенсии вряд ли. Всего пять дней здесь, а уже три раза едва не попался в зубы морским хищникам и один раз видел гибель товарища. И еще мертвеца нашел на дальнем буе. А если верить Жоре, то два дня назад старшие убили новенького — они такое не любят афишировать. Держали его в яме, пока он не переродился в дикса, после чего ударили через решетку отравленным копьем. Такое здесь часто бывает — никого уже не коробит. Тела неудачников оттаскивают к расселине с сильным течением, чтобы относило подальше от острова. Не хотят прикармливать разных тварей — одной Анфисы более чем достаточно.
Если Максу не повезет, то и его туда отнесут.
Да ну их, со своими подначками! Надо сказать Жоре, чтобы перебирался. Как ни крути, а ближе здесь у Макса никого нет. Почти друг уже…
По утрам Макс спал крепко и Жора будил его с трудом, но сегодня вместо него почему-то оказался Снежок. Мальчишка, перестав тормошить за плечо, тихо произнес:
— Вставай, Пловец.
Покосившись на проем входа и узрев предрассветные сумерки, сонно отмахнулся:
— Да отстань ты!.. Рано еще… не мешай спать… И вообще — я Макс, а не Пловец…
— Тебе к Бизону приказано идти. А нам сказали куда-то далеко собираться.
Еще ничего не понимая, Макс приподнялся, уточнил:
— И где Бизон?
— К штабу иди — у входа он должен быть. Или внутри.
Несмотря на тропический климат по утрам здесь бывало прохладно. Поежившись, вышел, взглянул на небо. Ни облачка не разглядел. А вот верхушки кустов колышутся серьезно — хоть и утро, но ветер приличный, оттого, наверное, и холодновато.
Нехотя направился к штабу. Так уж получилось, что Бизона он никогда не видел, и, если откровенно, видеть не желал — слишком много нехорошего про него успел наслушаться. Но деваться некуда — раз позвали, то не откажешься.
И зачем ему в такую рань Макс понадобился?!
Под навесом на жердевой лавочке расселись четыре парня серьезного по местным меркам возраста. Бизона Макс определил сразу: тот выглядел самым старшим из них — не ошибешься. Двадцать семь ему не дашь — под тридцать пять минимум. И примета у него хорошая — маленький туристический топорик в петле на поясе. Больше топоров в поселке нет — главная местная ценность.
В остальном зауряден. Даже нельзя сказать, что атлетического телосложения — на быка совершенно не похож. Хоть и высокий, за метр девяносто, наверное, но болезненно худой, весь какой-то ссохшийся, плечи поникшие. Лицо усталое, но глаза пронзительные, в них бурлит нездоровая лихорадочная энергия. И вообще вид у него как у пьяного или обкурившегося, да и у остальных похожий.
Застыв перед лавочкой, Макс, не зная, что следует говорить, произнес вежливое:
— Здравствуйте, ребята.
— И тебе не хворать, — буркнул Бизон и закричал: — Ленка! Ты там дрыхнуть завалилась, что ли?! Тебя за смертью посылать! Когда там уже?!
— Сейчас. Минутку. Бегу уже — не ори, — донеслось из глубин штаба.
Голос был почти заискивающий, ничуть не похожий на тот вызывающе-крикливый, которым она разговаривала с Рыжим. Макс с трудом удержался от злорадной ухмылки — эта визгливая девушка его сильно раздражала.
Уставившись в глаза, Бизон резко произнес:
— Пловец-ныряльщик, значит?
— Да.
— Призы брал?
— Да.
— За ныряние, или другое?
— За другое. Подводным плаваньем просто увлекался немного.
— Хобби, значит? Ну ничего — тоже сгодится. Мы тут дело тебе решили доверить. Дело важное, но несложное — нырять не придется. И смотри — не возгордись от такой чести: то, что хорошо плавает в воде, не всегда хорошо пахнет. Так что косячить не надо. Понял?
— Понял.
— К дальнему бую пойдешь. Понял?
— Понял.
— Что ты понял?! Как попка-дурак все повторяешь! В народе слухи ходят, что ты там жмура нашел?
— Что?
— Жмура! Жмурика! Мертвый труп неживого человека! Чему вас теперь в гимназиях учат — зад подтереть без Интернета не умеете!.. И еще слухи ходят, что очки тебе нужны. Так?
— Ну да…
— Близорукий?
— Нет. Маску хочу сделать, чтобы нырять глубоко.
— Глубоко это хорошо — главное, всплывать не забывай. Очки мы тебе и здесь найти можем, но раз там лишние есть, то твои будут, а то, народ шепчется, что ты и так в долгах как в шелках. Но вот жмура того осмотришь и все с него принесешь сюда. Понял?
— Да. Там еще куртка моя осталась и свитер.
— Свое можешь себе забрать — чужого нам не надо. И по рифам там пошарь — покойничек может быть не один. Они там как грибы после дождя растут, а нам каждый день бегать туда некогда — далеко, и трудности разнообразные не способствуют. Так что будь добр — не пропусти ничего. В расщелины и заливы не забывай заглядывать — волны, бывает, полезное выносят, из того, что возле буя падает. Манну небесную вряд ли там найдешь, но бутылки, доски, хлам пластиковый — это реально. Все понял?
Кивнув, Макс уточнил:
— Когда идти?
— Сейчас и пойдешь — зачем резину тянуть. И пойдешь не один. Одиночке там и маска не понадобится — без нее ласты склеит. Видишь, как заботимся о тебе. Всех, кто вчера с тобой на мидиях был, возьмешь — раз уж вы привыкли к совместной трудовой деятельности, то грех разлучать. Плотик один прихватите, водой и хавчиком затаритесь. Пару ребят еще дам: они до труб с вами пройдут и там нычку устроят — оставят груз фляг. Это вам на обратном пути пригодится. Копья возьмете — на дикса возле дальнего буя нарваться проще, чем на триппер у вокзала. Особенно это актуально ночью. И на все дела у вас три дня — опаздывать не советую. Смотри, Пловец: с пустыми руками не возвращайся. Все понял?
— Понял.
— Давай — вали на кухню. Там у тебя с Рыжим свидание.
Занавеска расступилась, пропустив Ленку. Она осторожно семенила прижимая к себе четыре кокосовые чаши. Даже без одобрительных возгласов старших Макс понял, что в них не вода и не та горькая бурда, которую Эн называет чаем.
* * *
Сборы не затянулись по прозаической причине — собирать практически нечего. Максу доводилось бывать в турпоходах, когда загодя составлялись длинные списки того, что нужно взять обязательно, без чего ну никак невозможно обойтись. Здесь все обстояло гораздо проще.
