– А вот и заказчики, – тихо сказал Антонов. – Вовремя мы смылись, ничего не скажешь…
Бука тщетно пытался рассмотреть этих людей – тех, что сделались для него теперь смертельными врагами. С этого расстояния лиц не было видно, и оставалось лишь любоваться грудами пыли, оставшимися на месте уничтоженного филиала.
– Я, все же, не понимаю, что произошло с корпусом, – тихо спросила Ника. – Почему все – в песок?
– Электра… – пожав плечами, тоскливо произнес Антонов. – Ее свойства до конца не изучены, можно только предположить: она, как своеобразное энергетическое растение – высасывает энергию из всего, что ее окружает. В Зоне энергия повсюду, и проблем с подпиткой не существует. Здесь же, куда Зона только пришла, ей не хватает «пищи» – и она, как вампир, вытягивает до капли, всю силу молекулярных связей, превращая любые материалы в труху. Это был бы довольно интересный эксперимент – если бы не жертвы.
Антонов не счел нужным делиться самыми неприятными мыслями: он пытался заткнуть подальше упорно наползающее чувство вины. Ведь умом понимал, что ни в чем не виноват – ведь он понятия не имел, что случится, когда сюда, вслед за Букой, придет Зона. В случившемся нет его вины. Почти нет – просто так сложились обстоятельства…
Бука молча смотрел на Нику. Он думал о том, что надо бы рвать на себе волосы от отчаяния – ведь его дорога в Большой мир обернулась катастрофой, и не только для него одного. Ему надо бы выть от злобы на самого себя, по земле кататься. Но какое-то противоестественное умиротворение захватило душу. Ему было достаточно смотреть на нее. Смотреть – и ни о чем не думать.
Правда сейчас не то время, чтобы наслаждаться покоем. Впереди был далекий и опасный путь.
– Пора прощаться, – негромко сказал Антонов, наблюдая за людьми у машин. – Ты, Ника, иди к ним. Расскажешь, как все было. Только не вздумай говорить о нас с Букой – считай, что мы и не появлялись в Институте.
– А вы – в Зону? – с прищуром глядя на ученого, поинтересовалась Ника.
– Да, – кивнул Антонов. – Подожди здесь минут десять – дай нам возможность уйти.
– Не могу я вас одних отпускать, – неожиданно резко заявила девушка. – Он, вот, может в одиночку по Зоне шастать. А вдвоем вы пропадете.
– Это еще почему? – нахмурился Антонов.
– Потому что нельзя идти в Зону без подготовки, – сказала Ника. – А вы, доктор… Простите меня, конечно, но вы – просто мясо.
– Что-о?! – возмущенно протянул Антонов, но Ника жестом остановила его:
– Вдвоем, без оружия? Да у вас просто нет шансов.
Бука мысленно отметил, что девчонка права: идти в Зону лучше всего в одиночку, если ты достаточно опытен, или группой от трех человек. В одиночку легче использовать преимущество скрытности, группой – легче держать оборону. Но и в том, и в другом случае без оружия не обойтись. Даже он, чувствуя себя в Зоне, как дома, не обходился без дробовика. Сейчас же лезть туда было просто самоубийством.
– Что ты предлагаешь? – тихо спросил Антонов.
Ника лишь криво улыбнулась в ответ.
К хутору они вышли с рассветом. Одинокий дом, пара пристроек, сарай в отдалении. Наверняка здесь держали домашнюю живность. Но сейчас вокруг дома повисла зловещая, мертвая тишина – не было даже слабого ветерка, словно воздух стал мертвым, и даже лесные птицы не пели. Еще бы: теперь и здесь была Зона.
Ника сделала знак: оставаться на месте, ждать. Сама же осторожно направилась в сторону дома. Бука с трудом удержался, чтобы не броситься следом: слишком аккуратный и чистенький с виду был домик – жди беды. Хотя, с другой стороны – с чего бы ему быть другим? Ведь Зона в этих местах царит не больше суток…
Скрипнула дверь – на крыльце показалась Ника и помахала двоим, притаившимся у калитки. Надо полагать, все было в порядке. Бука, а следом и Антонов, молча направились к дому. Поднялись на крыльцо, потянули дверь, осторожно вошли. Внутри было темно и неуютно – снаружи дом казался куда привлекательнее. Может, дело было в плотно задернутых шторах и отсутствии электричества. Источником света сейчас были несколько оплывших свечей, расставленных вдоль стен – на полках серванта, на тумбе мертвого телевизора и просто на полу. Это обилие свечей создавало неприятное ощущение то ли средневековья, то ли спиритического сеанса.
Посреди комнаты, в кресле, с пледом, накинутым на ноги и складками ниспадающим на пол, сидел человек. С длинными седыми волосами, не молодой, хотя и не старик, с резкими чертами лица и подозрительным взглядом.
– Это они? – довольно желчно поинтересовался человек.
– Да, – тихо сказала Ника. – Это доктор Антонов из Института, а это…
Ника замялась, не зная, наверное, как представить странного парня из Зоны. Тот представился сам:
– Бука. Так меня зовут в Зоне.
– Бука? Тот самый? – быстро спросил человек.
Бука неопределенно дернул плечом: он привык к этому вопросу, но каждый раз ловил себя на том, что не знает, как на него отвечать.
– Наверное, тот самый, – сказал он.
Человек молча сверлил его взглядом. Не было в этом взгляде ни капли доброжелательности.
– Что он здесь делает? – не отводя взгляда, дребезжащим голосом поинтересовался он. – Что он делает в моем доме?
– Он скоро уйдет, – немного растерявшись, пообещала Ника. Глядя на гостей, пожала плечами.
– Я могу прямо сейчас уйти, – сказал Бука, делая шаг назад.
– А ну, стой! – приказал хозяин. – Поздно уже уходить. Ты уже переступил порог, и теперь ничего не изменишь.
– Не обижайтесь на отца, – виновато сказала Ника. – Сюда не часто приходят незнакомые люди…
– Не надо! – скривился хозяин. – Дело не в незнакомцах, а в том, что они из себя представляют.
– Может, мы действительно, пойдем? – произнес Антонов, с тоской глядя в сторону двери.
– Куда пойдете? Через Периметр – без оружия и снаряги-то? – хозяин усмехнулся. – На вас-то мне плевать, только, боюсь, с вами и дочка полезет. Сколько ни учу ее уму-разуму, а дурой так и осталась.
– Папа!
– Говорю – дура! – упрямо, глядя на дочь, повторил хозяин. – Ловкость и навыки переняла, а ума не набралась…
Он пронзительно посмотрел на Буку – и резким движением скинул с колен свой клетчатый плед:
– Видел, что со мной сделала твоя Зона?
У него не было ног – чуть выше колен джинсы были обрезаны и грубо застрочены.
– Ведьмин студень, – страшновато улыбаясь, пояснил хозяин. – Всего-то – краешком ботинка задел – даже не заметил поначалу. Сначала пальцы перестал чувствовать, потом ступня, как резиновая, стала. Знаешь, как это забавно – нога гнется, как у куклы, и совсем не больно. Только Доктор сказал, что скоро я весь буду, как эта кукла – резиновый, смешной такой. И мертвый.
