— Что с самим Гонсалесом?
— Он у себя в сюите, я взял с него обещание не выходить из номера вообще.
— А как дальше?
— Дальше его надо спрятать, я думаю, — сказал Джефф, вздохнув. — Его надо увезти и спрятать.
— А как же допросы? Полиция наверняка его потребует. Может, проще охранять в номере?
— Привозить. Хоть я и не уверен, что Гонсалес хоть что-нибудь может сказать полиции.
— Ты успел поговорить со Стивом?
Я рассказал ему про сообщение, еще по телефону. Оказалось, что Стив прислал ему такое же. Потом Джефф несколько раз пытался ему дозвониться, а затем приехал в дом, где и нашел тело.
— Нет, не успел. Покажи его сообщение.
Я протянул ему свой мобильный, открыв письмо от Стива. Джефф прочитал, кивнул:
— Слово в слово и время совпадает.
— Где он его нашел? Успел сказать?
— Да, успел. В гостиной, на полу.
— Не в подвале? — удивился я. — Выстрела никто не слышал?
— Нет, в гостиной. И выстрела никто не слышал, насколько я уже понял.
Как заглушить выстрел, знают все, кто смотрел фильмы. Но оружие с глушителями здесь встречается нечасто, официально они в стране не продаются. Впрочем, есть и другие способы. И могли просто не обратить внимания, это все же произошло в доме.
— Что еще успел узнать?
— Исчезла сумка Стива, его лэптоп и его мобильный. Полиция это подтвердила.
— Подтвердила? — удивился я. — Тебе?
— Они расспрашивали меня о его телефоне, так что я решил, что не смогли найти. — Джефф мрачно посмотрел в сторону скопления полицейских машин. — Я им намекнул на лэптоп и сумку, и они тоже очень заинтересовались. Из чего я сделал вывод, что там ничего не нашли.
— Где он мог найти логин и пароль к аккаунту Джоанн Гонсалес?
— Где угодно.
— Где угодно, — повторил я за ним. — Но не совсем. Это или рядом с тем местом, где раньше стоял ее компьютер, или где-то в ее вещах, может, в сумке или в чем-то таком, что или носишь с собой, или что можно недалеко взять.
Джефф просто кивнул. Затем сказал:
— Они, скорее всего, тебя тоже захотят допросить. Не говори им про сообщение от Стива.
Правильно, не надо им этого знать. Потому что нет никаких гарантий того, что эта информация не уходит куда-то еще. В Панаме вообще нигде никаких гарантий не бывает. И если кто-то узнает про дневник Джоанн Гонсалес в онлайне, то может туда добраться куда быстрее нас. И, например, его просто удалить. Есть там полезное для нас или нет — не знаю, но почему-то уверен в том, что смерть Стива как-то с этим связана. Что еще он мог найти такого, что его убили? Если только не исходить из того, что он вдруг поссорился с Дарко и тот застрелил его «на почве внезапно возникших неприязненных взаимоотношений». Или просто «из хулиганских побуждений».
— Хорошо. Что у него дома?
— Полиция. Я не успел первым. Теперь они все оттуда загребут. Машину тоже заберут.
— Понятное дело.
Это плохо. У Стива был еще один компьютер, настольный, там могло быть что-то нужное, а теперь он для нас недоступен.
— Куда ты хочешь увезти Гонсалеса?
— Я звонил Найджелу, он нашел апартаменты в краткосрочную аренду, на другое имя.
— Наличные?
— С офшора. Гонсалес уже в курсе, деньги переведет с утра.
Найджел — англичанин, занимающийся в Панаме недвижимостью. Джефф знает его с давних пор, они когда-то вместе работали в Испании. Снять квартиру в краткосрочную аренду, как для отпускника, без всякой регистрации и прочего — самый надежный вариант.
— Надо бы ему какую-то охрану, но я не знаю, кого можно нанять. Кике у тебя занят?
— Пока занят… но я подумаю. А зачем ему охрана? Пусть просто вообще не выходит на улицу, и это лучше всякой охраны, А еду можно привозить. С этим Кике вполне справится.
— Может, и так… Да, ты прав. Помоги только завтра с его переездом.
Гонсалес поступил умно — он сохранил за собой сюит в «Трамп Тауэр». Понятно, что так проявлять ум позволяют только немалые деньги, но деньги у него были. Если сказать точнее, то только деньги у него и остались, все остальное в своей жизни он потерял. Его «Эскалэйд» угнал я, поставив на долгосрочную стоянку в аэропорту Токумен. Сначала думали оставить его на парковке отеля, но потом решили, что так до машины может кто-то добраться и сделать с ней то, что делать не нужно. Перевозили его тоже со всеми возможными предосторожностями, сначала усадив в «Сабёрбен» Джеффа, потом пересадив в наш «Юрвэн», и уже на нем привезли в Торрес Виста Марина — сорокачетырехэтажные башни-близнецы, до которых от башни Трампа рукой подать, в общем. И взяли с него обязательство вообще не выходить из квартиры.
Дарко отпустили и даже вернули изъятое оружие, так что он был с нами и остался со своим боссом. Надеюсь, что, когда тот обещал сидеть тихо, он помнил, что говорил, потому что сегодня он был пьян с самого утра — не спал и пил всю ночь. Но вроде соображал, он уже вошел в ту стадию запоя, когда человек и не трезвеет, и не пьянеет до конца, а просто остается в каком-то отупении. Я знаю, о чем говорю, был у меня в жизни и такой период.
Впрочем, Дарко пообещал проконтролировать, и это обнадеживает. Не хотелось бы, чтобы именно сейчас Гонсалес окончательно сошел с рельсов.
Только после этого переезда удалось нормально расспросить Кике, следившего за Кабомарсо.
— Она выходила из дома один раз, встретилась с подругой… или я так думаю, что это подруга. Молодая, азиатка, они пили кофе в кафе через дорогу, очень хорошо попали в камеру обе.
— У Виктора все?
— Да, я ему еще с вечера все завез, он уже, может быть, даже закончил обрабатывать, там немного.
— Эта подруга-азиатка на чем приехала?
— На такси, так что никакой дополнительной информации.
— Посмотрим, что Висенте скажет по красному «Мурано», — высказал я некую надежду.
Номер я отослал, как проснулся, чтобы мой контакт взялся за дело сразу по приходу на службу.
— Что дальше?
— Дальше? Отдыхай пока, наверное, будь на связи. Вечером мы с Молиной едем на встречу с покупателями, так что можешь понадобиться. Скорее всего, понадобишься. Довези меня только до дома, машину возьму.
Кике кивнул, уводя автобус в разворот.
Зашел еще и домой, я не завтракал с утра, не успел. Росита проснулась и совершенно неожиданно приготовила мне омлет с овощами. Была она непривычно тихой и явно расстроенной. Стива она близко не знала, но знакомы они все же были, и известие о его смерти она приняла близко к сердцу.
— Работаешь сегодня? — спросил я ее, когда она села напротив меня за барную стойку с чашкой кофе.
