— Вспомнил. Улица Андерсена, — торжествующе провозгласил Креол и широко осклабился. — Она выходит на площадь, эту, как ее… В общем, на главную площадь с собором. Ресторанчик был прямо на углу, до сих пор помню вкус тамошних устриц. Ты в нем бывала?
— На улице Андерсена множество ресторанов, — улыбнулась девушка. — Откуда мне знать, про который ты говоришь.
— Про тот, что выходит на площадь. Как ее там. На Соборную.
— Вроде бы есть такой, — отозвалась попутчица. — Да, определенно есть, и именно на углу с Соборной. Но я ни разу в нем не была.
— Ну и ладно, не была так не была, — согласился Креол.
Мысленно он похвалил себя за находчивость. В Копенгагене Диего Энрикес бывал неоднократно. Никакой улицы Андерсена в центре города не было. Соборной площади не было тоже. Девчонка оказалась подставой.
— Поедем ко мне? — вполоборота косясь на девушку, спросил он.
— С удовольствием.
«Интересно, как она собирается меня замочить, — думал Креол, уводя джип из центра Марракеша на периферийные улицы. — Вряд ли застрелить или зарезать: и то, и другое хлопотно и требует определенной сноровки. Судя по всему, я должен сдохнуть от яда».
— Куда ты меня везешь, милый?
— У меня домик на окраине города. Небольшой, но уютный, тебе понравится.
Креол-взглянул в зеркало заднего вида. В дальнем конце улицы светила одинокая фара, видимо, мотоциклист. Машин нет, пешеходов не видать тоже, да они и не опасны.
— Взгляни на этот дом, детка.
— На какой дом?
— Вон туда.
Девушка потянулась вперед, и Креол с маху рубанул ее ребром ладони по горлу. Попутчица, даже не вскрикнув, сползла по спинке сиденья на пол.
Креол поддал газу. Избавиться от тела можно будет на пустыре в трех кварталах отсюда, вон он уже чернеет впереди. Добивать не понадобится, то, что удар в горло был смертельным, Креол по опыту знал наверняка. Так что окраина пустыря, и сразу — в аэропорт. Взять билет на ближайший рейс неважно куда, там, по прибытии, он определится.
На перекрестке зажегся красный, Креол послушно притормозил — нарушать правила движения в теперешних обстоятельствах было нецелесообразным. Свет от мотоциклетной фары в зеркале заднего вида приблизился, затем исчез. Креол повернул голову влево — мотоциклист обогнул джип и поравнялся с водителем. Отблеск неоновой вывески упал ему на лицо, и Креол едва не поперхнулся от неожиданности — человек за рулем мотоцикла был похож на него: так же плечист, смуглокож и кучеряв. Форма лица другая, понял в следующую секунду Креол, и это было последним, что он понял.
Мотоциклист взмахнул рукой, водительское стекло разлетелось от удара пистолетной рукояткой. В следующую секунду пистолет развернулся стволом и плюнул Креолу огнем в висок.
Мотоциклист выпрыгнул из седла, рванул дверцу джипа, ухватив Креола за ворот, выдернул его наружу, отпихнул от себя и метнулся за руль. Мотор взревел, машина вылетела на перекресток, взвизгнув покрышками, выполнила левый поворот и понеслась прочь.
Через минуту после того, как зарулил в глухой тупиковый переулок, Моше убедился, что Эстер мертва. Он с минуту посидел с закрытыми глазами, привыкая к тому, что ее больше нет. Затем вылез, протерев баранку носовым платком, уничтожил отпечатки пальцев. Запустил в темноту ненужный более пистолет. Засунув руки в карманы, пошагал прочь. Выбрался на оживленную улицу, поймал такси. Через час Моше уже забирался в кабину миниатюрного двухместного самолетика.
— Домой, — сказал Моше пилоту, пристегивая ремни. — Плакал мой шабес.
— Ничего, — утешил тот. — В следующую субботу будет новый. Что-то нехорошее случилось, капитан? Ты выглядишь немного не так, как всегда.
Моше, откинувшись на спинку сиденья и закрыв глаза, молчал.
Спасти объект разработки не удалось, ничего страшного, бывает. Ему, офицеру Моссада, приходилось терять агентов. А эта девица была даже не агентом. Атак… В постели неплоха, но Моше каждый раз не мог отделаться от чувства брезгливости, ведь, по сути, его подопечная была шлюхой. Опасной, фанатичной, но все-таки шлюхой. Что ж… Моше не успел, этого Креола следовало спустить на выходе из ресторана, но тогда не удалось бы сделать запись разговора в машине. Как же Эстер умудрилась так провалиться с легендой? Видимо, датский паспорт братья-сестры готовили для нее в спешке. Обычное глупое дилетантство.
Братство Нейтралов уже давно сидело у израильской разведки в печенках, срывая операции и препятствуя антитеррористическим актам и планам. Не он один собирает против нейтралов материалы, и не только в его стране от них хотят избавиться. Рано или поздно работа офицеров разведки себя оправдает, не может не оправдать, и этим квазигуманистам наконец дадут укорот.
— Капитан, — тормошил за плечо пилот. — Ты в порядке, капитан?
— В порядке, — Моше разлепил глаза, выпрямился. — В полном порядке.
Максим Черепанов
ТУЗ, ДАМА И КОСМОС
— Вы позволите?
Голос звучал приятно, и я поднял взгляд на его обладательницу. Огромные зеленые глаза, коротко стриженная брюнетка. Как раз в моем вкусе. Как же мне до смерти надоела эта зелень радужек и смоль волос, хоть они и цепляли меня всегда — с тех пор, как я полюбил одну девочку, давным-давно, в неком княжестве у моря…
— Пожалуйста.
Она грациозно присела, свободно откинувшись в кресле, словно взгляды более половины присутствующих в баре не были прикованы к ее платью, выгодно подчеркивающему спортивную фигуру. Весомо полыхнули в неярком свете бриллианты браслета на правом запястье. Но я смотрел на другой браслет, на ее левой руке — простой, из красной пластмассы.
— Леди ошиблась палубой, — учтиво склонился над ее плечом стюард, — это бар для персонала, ресторан для пассажиров первого класса этажом выше. Разрешите проводить вас?
— Леди не ошиблась, — негромко произнесла она. Низкий бархатистый тембр. Как раз такой, какой надо. Лижет суставы и кусает сердце. Проклятие!
— Принесите «Звездный ветер». Только нормальный, не нужно разбавлять его никакими помоями. Словом, именно такой, как пьют здесь. Да… и можно сразу два. Побыстрее.
Она улыбнулась стюарду — широко и вроде бы приветливо, но парня сдуло как ветром. Потом начала рассматривать меня, внимательно и неторопливо. Я тянул свой апельсиновый сок и ждал, пока она заговорит. Либо пока зазвонит мой коммуникатор.
— Ты не пассажир, — сказала она наконец, — на тебе нет браслета. И ты не из команды, потому что не в форме.
Я кивнул, подтверждая очевидное. Лень было тратить слова.
