тридцать восемь лет часть Европы превратилась в зону. Практически сразу возникла аномалия, похожая на густой туман, постоянно меняющий структуру. Ей дали имя «Барьер».
Проникнуть внутрь опасной зоны было невозможно. Десятки лет ее пытались изучать, анализировать. Но тщетно. И тут появился я, первый, кто смог оттуда выйти и рассказать то, о чем никто даже не подозревал…
После серии исследований, мы сделали вывод, что в результате катастрофы было серьезно нарушено информационное поле Земли, в результате чего, часть его было замещено чем-то иным, носящего совсем другую структуру. И мы решили проблему…
Хотя и неофициально, Штреккер добился того, чтобы провести специальное исследование на территории «Барьера». Группа, в числе которых был я, без особой огласки проникла на место, использовала экспериментальное научное оборудование и прошла внутрь теперь уже не «Барьера», а «Бастиона».
Ну а что из этого вышло, вы уже знаете…
ВОССТАНОВЛЕНИЕ ПАМЯТИ ОКОНЧЕНО!
ВЫБРОС ПОДСОЗНАНИЯ. 3… 2… 1…
Меня натурально накрыло.
Голова раскалывалась от боли, но я нашел в себе силы осмотреться.
Я лежал на грязном каменном полу той самой секретной локации, именуемой гробницей. Только сейчас, я был уже в своем собственном теле, а не в омуте памяти…
Вот черт, это что же выходит, я сам начал уничтожать Бастион?
А едва я вернулся сюда группой научных сотрудников, мне стерло память, чтобы не натворил новых бед?
Взгляд снова скользнул по обломкам.
Эти сломанные пустотелые колонны не простые — раньше в них было что-то зеленое, что составляло часть Бастиона. Какая-то неведомая органическая технология? А как вообще можно связать масштабную техногенную катастрофу и появление в ее эпицентре Бастиона и вот этой технологии? Сложно понять, еще сложнее как-то это объяснить.
И по всему выходит, что тогда, еще до того как я выбрался из системы, почти все здесь уничтожил? Наверняка, таких гробниц по всему Бастиону наберется не один десяток… Черт! Ну и кто хуже, я или Шмель? Что вообще мной руководило?
А еще выходит, будущий командир Шакалов, всего лишь дал мне идею, а все остальное додумал и сделал уже я сам? Но зачем? Да хрен его знает, что у меня тогда в голове творилось. Может и вправду, надоели все эти бессмысленные смерти друзей и знакомых, постоянные схватки с мутантами, бесконечные попытки выжить и защитить других. И ведь мы были простыми рабочими… А еще, ведь это не одним днем произошло — постепенно, я сам сделал из себя того, от кого Бастион поторопился избавиться, выпустив меня из системы.
А затем, я взял и притащился вновь, только уже не один, а с реальным оружием способным гарантированно разрушить систему. Да еще и явился не сам, а в составе группы. И хотя их намерения заключались только в наблюдении и изучении, система, посчитала их частью угрозы, раскидав кого куда. Но памяти лишило только меня, что в принципе, очень даже логично — чтобы я не взялся за старое и не сломал еще что-нибудь.
Дьявол, думать можно сколько угодно, а времени у меня не было.
Еще неизвестно, что предпримет Шмель, осознав, что я вернулся из мертвых, да еще и не с пустыми руками. Вдруг, решит срочно собирать своих людей и двигать к центру с тем, что есть, попутно дестабилизируя всю систему? С него станется… Дерьмо! Ситуация осложнена еще и тем, что в его руках Алексей Штреккер, тот, кто по сути, разработал все это оборудование еще там, в «АНОМАЛТЕК».
Мой факел почти погас, пришлось снова его реанимировать. Бросившись обратно к выходу, я совершенно случайно перепутал направление и попал в какой-то отдельный коридор. Он был небольшим, заваленным грязью и поросшими мхом камнями. С потолка свисали черные корни деревьев — видимо сверху все еще располагался лес.
Уже собирался вернуться обратно, но тут я остолбенел. У самой дальней стены, едва заметно шевелясь, лежала моя Бочка. Не узнать традиционную окраску немца не смог бы только слепой.
Субъект «Бочка», немецкая овчарка десятого уровня.
Состояние здоровья 50/180.
Лояльность: Дружелюбная.
Принадлежит объекту: Артем.
Я бегом рванул к ней. Собака внешне была цела, хотя ее идентификатор говорил об обратном. При моем приближении, Бочка вяло подняла голову и посмотрела на меня растерянными глазами и с явным недоверием — не узнала, что ли?
— Эй! Бочка! — позвал я, замедлившись.
Овчарка неуверенно вильнула хвостом, но продолжала смотреть на меня все теми же недоверчивыми глазами.
— Бочка, это я! — негромко произнес я, двинувшись к ней и протягивая руку.
— Р-р-р! Гав!
— Ясно… Что с тобой случилось, Бочка? — я продолжал говорить, хотя понимал, голос у меня сильно отличался от голоса Артема, который был знаком собаке.
Видимо Бочка тоже что-то почувствовала, потому что снова вильнула хвостом.
— Гав, гав!
— Вот это другое дело! — обрадовался я, протянув к ней руку.
Бочка зарычала, попыталась меня укусить, но тут же виновато опустила уши, заскулила и прижала хвост.
— Ничего, понимаю. Видать, тяжело тебе пришлось! — успокаивающе произнес я, совершенно не придав значения тому, что моя собака чудила и попыталась меня тяпнуть.
Осторожно потрепав ее между ушей, я окончательно дал понять, что не только не сержусь на нее, но и очень рад встрече.
Я и реально был рад. Собака не предаст. Никогда. Она не променяет тебя на банку тушенки или за теплый коврик. Она готова терпеть с тобой любые невзгоды, только бы хозяин не предал. Пожалуй, сейчас я стопроцентно мог довериться только животному, пусть и провел с ней совсем немного времени.
Интересно, а о чем думал сам пес?
Ведь я не бросил ее тогда, в подставе, что организовала Маргарет. Сказал собаке беги, сказал, что найду позже. И я нашел.
Физически, с Бочкой было все в норме, но после тщательного изучения ее идентификатора, я сделал вывод, что на Бочку наложен мощный дебаф. Кем и почему — вопрос интересный, а ответить на него здесь некому. Пока некому. Дебаф заключался в том, что собака не могла восстанавливать здоровье, а еще была лишена обоняния на пятнадцать часов. Конечно, собака без обоняния — это проблема, но временная и абсолютно решаемая.
Потрепав питомца еще пару раз, я скормил ей банку тушенки. Минут пятнадцать и Бочка, наконец, полноценно поднялась на ноги.
— Ну и где ж ты семь уровней подняла, а? — удивленно спросил я, убедившись, что мне не показалось — собака тоже нормально качалась. Убивала мутантов или у нее свои
