– Я вам ещё четверых привёл. Правда, одной на вид не больше четырнадцати.
– Ничего, подберём ей здесь хорошего жениха. По местным меркам она вполне взрослая, так что сгодится.
– Люди к нам до сих пор приходят?
– Ты знаешь, по-моему, это пополнение заканчивается. За последние три дня только двое новичков. Да, тут неподалёку ещё наши земляки есть! Пришли отрядом, но с нами объединяться не захотели. Живут отдельно, их одиннадцать человек. Ты приказал насильно никого не тянуть, мы им мешать и не стали.
– Всё правильно. Как дела с аборигенами на стройке?
– Нормально. Их сейчас здесь работает около восьмидесяти человек. Большая часть на стройке, несколько охотятся – кушать-то хочется. Трудяги они все неплохие, только следить за ними надо, такие сооружения возводить никто не умеет. Но учатся на ходу. Травой нас завалили, тащат каждый день. Минералы приносят, они стоят очень неплохо. На зарплату рабочим достаточно и десятой части, инструментов у нас сейчас стало вдесятеро больше, более-менее хватает. Пересвет кузницу запустил, там клепают день и ночь, много чего надо – дверные петли, скобы, полосы, кувалды. Железа пока не хватает, но его выплавку наладили. Паршивое, мягкое, но Пересвет готовые изделия с углем пропекает, оно вроде как слоем стальным покрывается, так в дело и пускаем. Вон, Хонда уже подходит, сейчас я вас обедать поведу, у нас тут целая столовая. А баб вы хороших привели, мужики за них как бульдоги перегрызутся.
Робина с ходу запрягли в оборот. Все спешили показать ему наработанное, высказать проблемы, поделиться новыми идеями. Его несколько раз протащили по возводимым укреплениям, в кузне чуть не ткнули носом в горн, дали понюхать, чем пахнет труд углежогов, на лесопилке осыпали стружкой, продемонстрировав неуклюжий агрегат, распускавший брёвна на доски. Везде требовалось что-то сказать, кого-то рассудить, другого похвалить или раскритиковать. Вскоре загудела голова – слишком разительный был переход от размеренного путешествия к этой производственной суете. Робин даже обрадовался, когда Густав с Мавром затащили его в новенькую баню и потребовали на себе испытать её удобства.
С наслаждением смыв дорожную грязь, он поспешил на улицу, остановил первого попавшегося человека, спросил, где обитает Анита. Тот был новенький, Робина в лицо не знал и снисходительно просветил:
– Ты, видать, свежий совсем, только пришёл, а уже её знаешь. Шустрый парень! Только ничего тебе у неё не обломится, даже не мечтай, эту скалу штурмовали многие, но без толку. А живёт она в хижине Саты, девушки Робина, это наш вождь, его пока нет. Иди за ту башню, там сразу увидишь. Только к Сате близко не приближайся, а то там частенько Ахмед бывает, он крайне негативно к этому относится. Если увидишь этот шагающий башенный кран, убегай или сразу раком становись.
Выслушав информацию, Робин не сдержал улыбки и направился в указанном направлении. Чем ближе он подходил к заветному месту, тем медленнее передвигались его ноги. Он боялся, сам не понимая чего. Холодный разум ругал вождя нехорошими словами, обзывая сентиментальным слюнтяем, но помогало слабо. Невозможно было поверить, что сейчас он увидит ту, о которой мечтал все эти долгие дни.
Сата сидела на лавке у стены хижины и, прищуриваясь от низкого закатного солнца, смотрела на Робина с радостным удивлением. Рассмотрев её, он почувствовал, как от жалости сжимается сердце. Казалось, от некогда цветущей девушки остались одни глаза – Сата походила на свою собственную тень. Встав перед ней, Робин неловко замер и, не отрывая от неё своих глаз, сказал:
– Здравствуй, Сата.
Та бледно улыбнулась, кивнула:
– Здравствуй, Робин. Ты вернулся. У тебя всё было хорошо?
– Да, всё нормально. Я... возьми вот... – Он засуетился, достал из рюкзака маленький горшочек. – Это эмо. Ты говорила, что тебе очень нравится.
– Спасибо. Ты сам должен его попробовать, он очень вкусный и приносит пользу.
– Вот и хорошо, тебе как раз это надо.
– Робин, почему ты так на меня сильно смотришь? Я стала очень некрасивая, мне не нравится, когда кто-то так рассматривает.
– Ну что ты, глупенькая, ты самая красивая девушка из всех, кого я видел.
– Не говори так, я сама знаю, какой стала. У меня и раньше было мало мяса, а сейчас остались голые кости.
– Не переживай, ещё поправишься. Ты долго болела?
– Да, Робин, я только недавно смогла ходить сама, но только мало. Клава говорит, что надо много есть, но я не могу, хоть все заставляют.
– Я тоже буду тебя заставлять. А ты стала разговаривать не хуже меня.
– Нет, Робин, я ещё не все могу говорить и понимать, но каждый день делаю это лучше. Ко мне много приходят, все разговаривают, надо только внимательно слушать.
Из-за хижины выскочила Анита. Увидев Робина, она резко остановилась и, потупившись, произнесла:
– Привет! Мы узнали, что ты вернулся, я тебя повсюду искала. Ты поужинаешь с нами?
– Я бы с удовольствием, но сейчас собирается совет, мне надо туда. Так что извините, придётся без меня.
С трудом оторвав взгляд от Саты, Робин поднялся и, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не оглянуться, пошёл в направлении хижины совета.
– ...Со стороны суши стена практически завершена, можно начинать ставить помосты для защитников, – продолжал Мавр свой доклад, – а людей распределим по другим участкам.
– Нет, – категорически заявил Робин, – отступите вглубь крепости метра на два, ставьте параллельно вторую стену. Между ними всё забьём утрамбованной землёй и камнями, сверху постелим настил. Тогда помосты не понадобятся.
– Но это огромная работа! – изумился Мавр. – Да наша бревенчатая стена и так в три раза выше местных частоколов, а о её толщине и говорить нечего!
– Нет. Мы должны быть готовы ко всему. Людей у нас пока хватает, аборигены здорово помогают, справимся. Сейчас надо бросить на возведение укреплений все силы, дома можно соорудить позже.
– Это сколько же земли понадобится!
– Ничего, будем углублять ров, он всё равно сухой.
Ров был довольно больной темой. В своё время многие настаивали на том, что крепость стоит возвести чуть подальше, на низменном берегу реки. В этом случае ров будет заполнен водой, что обеспечит неплохую защиту. Противники этого проекта опасались наводнений; в конечном итоге их поддержал Робин, и стройку начали на возвышенности, метрах в ста от реки. При углублении рва в одном месте наткнулись на линзу глины с камнями и валунами, работа там была сплошной мукой.
– Пересвет, сколько у тебя человек в кузне?
– Считая меня, четверо.
