— Так зачем эта слежка? — резонно заметил Александров. — Пусть эти неизвестные и следят, а мы займемся другими делами…
— Ничего и мы последим, нам тоже нужно знать, что происходит в столице и в стране. Нехорошо, когда вся информация оказывается в одних руках.
— В чьих?
— В наше время спецслужб развелось немало, о некоторых мы узнаем, только когда пересекаемся и хорошо, если не в силовом взаимодействии. Мне было сказано, чтобы не мешал. А кто они такие и зачем следят за нашим объектом — не наше дело. На конфликт лезть не стоит, думаю, у этих ребят покровители сидят в Кремле, поэтому мы на всякий случай будем находиться рядом, но на рожон не полезем.
— А кто их навел на наш объект?
Генерал печально пожал плечами:
— Вероятнее всего я. У меня есть договоренность с определенными людьми, занимающими высокие посты. Когда появляется интересная информация, то ею делюсь, минуя официальные каналы. Я передал о том, что в столице появились симбионты и о странном массовом убийстве, в ответ сюда направили еще одну группу для слежки. Ты же сам понимаешь, что если я прав, связывая два события, то Хищник чрезвычайно опасен, а значит, лучше подстраховаться. Поэтому пусть рядом с ним будет еще кто-то кроме твоих ребят. Хорошо?
— Не возражаю. Только что нам делать?
— Работать, — Круглов закатил глаза вверх. — Там знают, что делают. Не сомневаюсь, что и за теми ребятами следят. Ты наблюдаешь за объектом и чужаками, те присматривают за тобой, а есть еще кто-то, кто надзирает за всеми нами.
— Мне понятно, хоть и не нравится, — майор помрачнел. — Скажите, что делать, если мои люди столкнутся с неизвестной службой на узкой дорожке?
— Ответ один — оружие первым не применять, отступить, доложить немедленно мне и ждать дальнейших указаний.
— А тем значит можно?
— Что можно?!
— Оружие применять?
— Официально у них оружие от охранной фирмы, — Круглов с усмешкой посмотрел на майора. — Разрешения имеются. Оружие слабое, не боевое, так что все преимущества будут у тебя, поэтому стрелять не спеши, лучше отступи, доложи, а там будем вместе ситуацию расхлебывать.
— Даже слабое оружие убивает, — вздохнул Александров. — Мне потерь среди личного состава не нужно…
— Не хочешь — не теряй, — Круглов недовольно хмыкнул. — Ты, майор, иди, служи, объект из поля зрения не выпускай, к тому же недолго тебе его сторожить, если верить Корнееву, то в ближайшие три дня все важные события и произойдут.
— А что именно? Думаете, появится тот, кого мы ждем, и симбионт исполняющий желание принесет на блюдечке с голубой каемочкой?
— Ну, ты совсем обнаглел, Александров! Я твой начальник и должен тебе вопросы задавать, а не наоборот. И опять ты об этих организмах?! Я же сказал, сходи, к архивариусу, там всё поймешь!
Юрий вышел из кабинета, не понимая, что происходит. Странные события вершатся в столице, а ему даже неизвестны размеры ставок. Но, похоже — дело крупное, если нарисовалось так много участников, да притом очень влиятельных. А в таких делах, главное — голову не подставлять под удар, быть предельно осторожным, предусмотрительным и хитрым. Только победителей не судят — с побежденных три шкуры снимают.
К тому же не поверил Александров словам генерала о том, что оружие у конкурентов слабое. Если те собрались Хищника брать, то у них должно быть такое оружие, которое даже у спецназа нет — сети, парализующие пули, ошеломляющие гранаты, да мало ли что еще человечество придумало для таких случаев…
К архивариусу он сходил только на следующий день. Когда сказал, что его Круглов сюда направил, чтобы посмотреть на симбионты, тот хитро усмехнулся и повел его вдоль длинных полок, набитых пожелтевшими архивами к маленькой железной двери.
— Вот здесь у нас нечто вроде спецхрана. Все, что ты сейчас увидишь, лежит под грифом «Совершенно секретно», так что языком не болтай. Архивариус открыл кодовый замок на двери, которая даже банковским сейфам дала бы фору — была намного толще, сделана из особого сплава, который ни пуля, ни взрывчатка не берет.
За дверью открылось длинное помещение, у стен стояли стеллажи, а на них ноздреватые, ничем не примечательные камни, которых на шлаковых отвалах навалом, и закрытые прозрачными крышками контейнеры с мутной жидкостью.
— Что это? — недоуменно спросил майор.
— Симбионты, которые ты так хотел увидеть. Кстати, коньячок я твой выпил с большим удовольствием.
— Операцию закончим, еще принесу, — пообещал Александров, по-прежнему недоуменно таращась на полки. — Только объясните, что это такое?
— А просто все, — архивариус взял в руки небольшой продолговатый камень. — Это симбионт, исполняющий желание, который просил показать тебе Круглов.
— Вот это?! — Юрий взял в руки шероховатый камень, подержал его в руках, потом почему-то понюхал, пахло чем-то кислым. — И это Корнееву предлагали купить? Так правильно он к нам прибежал, получается…
— Дурак, твой Корнеев, — хитро усмехнулся архивариус, забирая у майора камень и подталкивая его к двери. — Все дело в том, что симбионт — штука недолговечная. Отработал и стал грязью, если высох, то стал обычным булыжником, но пока он работает — эффект есть, да еще какой! К сожаленью, волшебство — товар скоропортящийся. Видишь, жидкости, это тоже симбионты, только другого вида…
— Чего?! — Александров недоуменно и ошарашено посмотрел на Архивариуса. — Какое волшебство?!
— Оказывается, не только Корнеев дурак, но и у нас в органах такие люди имеются, — развел руками архивариус. — Ничего, майор, подождем, пока поумнеешь, спешить некуда, служба у нас с тобой идет, с каждым днем пенсия все ближе…
Юрий хотел обидеться, но, взглянув в лукавые глаза старичка, понял, что тот его проверяет, поэтому только смущенно кивнул.
— Я постараюсь побыстрее, очень уж хочется все понять.
— Старайся, на неумных и усердных трудом служба государева держится…
* * *
Кот спустился по плохо освещенной лестнице в подвал, оттуда выбрался через небольшое окно во двор, прячась за кустами, проскользнул к бетонному забору, перелез через него, и оказался на улице. Он хоть не чувствовал за собой слежки, но все равно вел себя осторожно. Ему было известно немало случаев, когда человек чувствовал себя в безопасности, не замечая, как сзади подкрадывается мутант, некоторые так и умирали с удивленным лицом, не успев понять, кто их убил. Такое бывает даже с опытными охотниками за симбионтами.
На улице все еще была ночь, хоть уже ощущалось приближение рассвета. Небо теряло звезды и черноту. Пели какие-то сумасшедшие утренние птахи, променявшие зелень лесов на серость железобетона, было немного странно слышать их в огромном пустом городе. Наступил тот час, когда закрылись ночные клубы, на работу никто не спешил, с улиц исчезли машины и прохожие, метро еще не открылось.
