– Неплохо, – одобрительно хмыкнул генерал Смит. – Умеют в заснеженной России, что ни говори, готовить дельных боевиков и умелых шпионов, спора нет…. А, вот, ещё очочки примерь, офицер. Они с простыми стёклами, зато оправа правильной и нужной формы…. Ага, отлично вписываются в заданный образ. Только стрижку надо бы слегка поменять. И трёхсуточную щетину обязательно добавить…. Офицер Алекс, твоя очередь. Повтори.
Петров, неуверенно шмыгнув носом, повторил.
«То есть, попытался повторить», – мысленно прокомментировал Лёха. – «Куда мне до Артёма…. Непривычные, честно говоря, ощущения. Словно бы центр тяжести тела куда-то сместился. И икра правой ноги слегка подрагивает. Как бы, сделав шаг, не грохнуться…».
– Замечательно! – пару раз хлопнув в ладоши, одобрительно присвистнул Громов. – Даже, пожалуй, лучше получилось, чем у Тёмного. Талант талантливый, надо признать…. Значит, Алекс, тебе и быть главным ботаником. В том смысле, что главным зоологом, – нажал указательным пальцем на неприметную серо-зелёную кнопочку, встроенную в правый угол столешницы.
– Звали, герр генерал? – в дверном проёме показались круглые и аппетитные, загорелые – до полного сумасшествия – коленки.
– Конечно, звал, дорогая Магда. Значится так…. Фотографию офицера Алекса вклеишь в паспорт профессора Бруно. А физиономия офицера Тёмного пусть украсит собой паспорт профессорского ассистента Жервилля…. Всё ясно?
– Так точно, герр генерал!
– Ступай, солнышко ясное. Ступай…
Коленки удалились. Дверь захлопнулась.
– Видали? – молодцевато подмигнул генерал. – Вот, какие славные и неповторимые кадры ходят у нас с Фрэнком в помощниках…. Завидуете, небось, бродяги неприкаянные и сексуально-озабоченные? Слюнки потекли? Появился новый дополнительный стимул дослужиться до звёзд и лампасов генеральских? То-то же…. Гы-гы-гы! Отставить…. Значит, поработаете под «канадской» легендой. Мол, учёные-зоологи из Университета города Квебека. Прибыли в африканскую Сахару для изучения местных рыжих волков. То бишь, lobo desierto. В том числе, хотите отловить несколько молодых беременных самок. Для неких серьёзных научных целей, понятное дело…. Каких конкретно? Не знаю. Сами поразмышляйте на досуге и придумайте что-нибудь достойное…. Для достоверности будете снабжены различными охотничьими петлями, сетками и усыпляющими препаратами. А также двумя-тремя надёжными клетками с толстыми прутьями и надёжными запорами…. Повторяю, всё должно выглядеть по-настоящему. В оазисе Аль-Дуз обитают, отнюдь, не идиоты. Вернее, они-то, как раз, и являются законченными идиотами и полными кретинами. Но очень-очень недоверчивыми и крайне осторожными…. Как, бойцы, вы относитесь к верблюдам? Приходилось уже когда-либо кататься на этих горбатых «кораблях пустыни»?
– Приходилось, – загрустив, обречённо вздохнул Петров. – И в дружеском Казахстане – во время учебной стажировки. И в другой стране: гораздо более южной и совсем даже недружеской – во время плановой рабочей командировки…. Виталий Палыч, а без верблюдов никак не обойтись?
– Никак, – в голосе Громова обозначились характерные стальные нотки. – Как уже было сказано выше, необходимо всё провернуть максимально-достоверно. И, что характерно, без шума и пыли…. Итак. Ставлю конкретную боевую задачу…
Через двадцать минут совещание (в том смысле, что генеральская аудиенция), было завершено.
– Следуйте, господа офицеры, к гаражу, – велел Палыч. – Нечего без дела отсвечивать в лагере. Через полтора часа тронетесь в путь. К утру доберётесь до рабочей точки «А» и там пересядете на верблюдов…. Пожрать? Сухой паёк дорубаете, чай, не баре…. С вами пойдёт (то есть, поедет), Маххамад-младший. Замечу, что на самом-то деле он совсем и не «младший». И, тем более, не «Маххамад». Но это сути дела не меняет. Ни на йоту. Для вас он – просто опытный и надёжный проводник, знающий эту часть Сахары, как свои пять пальцев. Приказываю. Глупыми вопросами Маххамада не донимать и тупо выполнять поставленную перед вами задачу. Вы – боевики. Он – проводник. Причём, проводник, выучивший свою «легенду» на зубок. И на этом, собственно, всё…. Вопросы имеются?
– Никак нет! – браво гаркнул Тёмный. – Не будем приставать к уважаемому господину проводнику.
– Молодец, старлей.
– Э-э-э, – замялся Лёха. – Тут такое дело. М-м-м…
– Не продолжай, Алекс, – вальяжно отмахнулся генерал-лейтенант. – Размычался тут, понимаешь, деятель белобрысый, словно бычок-двухлетка, симпатичную тёлочку возжелавший. Гы-гы-гы…. Небось, хочешь встретиться и поболтать со своей медноволосой австрийско-прибалтийской наядой? Не вопрос. Я же не зверь какой. Встречайтесь. Подошлю её к гаражу, так и быть. Воркуйте на здоровье. Не жалко…. Но о деле – ни-ни! Ни словечка.
– Так точно!
– Всё, свободны. По выполнению задания – незамедлительно выйти на связь и доложиться. Удачи на охоте, беркуты…
Покинув «генеральский домик», они – в среднем темпе – зашагали к «корпусному» гаражу.
– Горыныч, морда со шрамом, понятное дело, сглазил, – негромко резюмировал Тёмный. – Всё каркал и каркал, как заведённый, мол: – «Ничего не происходит. Скучно – до изжоги хронической. Постарел наш Виталий Палыч, не иначе…». Вот тебе и постарел. Ха-ха-ха. Что ни день – новости, мать его…. Как тебе, Алекс, новое задание?
– Серьёзное, ничего не скажешь, – уважительно покивал головой Лёха. – Не отнять и не прибавить. А главное, что сугубо профильное. Чему и учили в своё время. Справимся, не вопрос.
– Справимся, согласен…. Жаль только, что численный состав противника не известен. Даже приблизительно.
– Не известен. Да и эта мутноватая фраза Палыча, мол: – «С неприятелем поступить по своему усмотрению…». Смотри-ка, а около «корпусного» гаража сегодня безлюдно. А обычно – не протолкнуться от всяких и разных бездельников. Не иначе, это наши мудрые и предусмотрительные генералы подсуетились…
Возле сборно-щитового гаража стоял одинокий грузовик. А рядом с его задними колёсами были беспорядочно свалены в кучу несколько ящиков, коробок и рюкзаков.
– Бардак какой-то непонятный, – тут же принялся ворчать известный аккуратист Белов. – Словно не воинская часть, а какая-то насквозь-штатская шарага. Чёрт знает, что такое…
– Неблагодарность чёрная, – объявил хриплый и чуть надтреснутый голос, и из-за пятнистого тента появилась смуглая физиономия, украшенная глубокими морщинами и светло-бежевой чалмой.
«Обычная берберская физиономия. Или же почти обычная», – машинально отметил Петров. – «Если бы не прозрачные намёки Палыча, то и внимания не обратил бы…. Нос у Маххамада «другой». Не как у всех природных арабов. Маленький и чуть-чуть курносый…. Хм. Почему-то мне сразу пришла в голову мысль о Горной Тыве. Интересное кино. Впрочем, к делу это не относится. По крайней мере, напрямую…».
