— Как уже сообщил вам полковник Маклеод, я приехал на Нортвинд не только затем, чтобы посмотреть землю моих предков, но и с целью дать вам возможность стать свободными. Перед своим отъездом на Нортвинд я встречался с канцлером Сун-Цу Ляо, и он попросил меня передать вам его послание. Только прошу вас не считать меня дипломатом. Я — такой же воин, водитель боевого робота, как и вы. Во мне течет такая же кровь Горца, поскольку мои прадеды служили в одном из ваших полков и неоднократно награждались за проявленную в битвах храбрость. Как вы знаете, сотни лет Дом Ляо был защитником и другом Горцев Нортвинда. Он хотел выполнить данное обещание и дать вашей планете независимость. Судьба вмешалась и разделила наши народы, оставив обещания невыполненными… И вот теперь Сун-Цу протягивает вам руку помощи. Вы можете принять ее или отвергнуть, это ваше право. — Лорен запнулся. — Канцлер Сун-Цу просил меня передать вам, что если вы хотите подлинной независимости, а не рабского подчинения Виктору Дэвиону, то народ Конфедерации Капеллана будет с вами и поддержит вас. Если вы выберете свободу, канцлер Сун-Цу гарантирует, что официально признает Нортвинд суверенной планетой. То же самое сделает и Томас Марик, правитель Лиги Свободных Миров.
Они поддержат вашу независимость не только по дипломатическим каналам. Если потребуется, они готовы оказать вам и военную помощь. Таким образом, будет выполнено обещание, данное Домом Ляо столетия назад. Вы больше не будете зависеть от Федеративного Содружества и прихоти ее правителей, вы будете по-настоящему свободны! И повторяю — в случае необходимости вы можете смело рассчитывать на военную помощь со стороны Сун-Цу, — закончил Лорен свою речь.
Наступила тишина.
«Неужели они отвергнут предложение?» — испуган но подумал Лорен.
— Полковник! А как вы сами расцениваете это? — вдруг раздался хриплый мужской голос.
Маклеод выступил вперед. Пламя костра осветило его серебристые волосы, бороду, волевое, напряженное лицо.
— Когда мы вернулись на Нортвинд, я был еще совсем молодым офицером, — заговорил он, — и считал наше решение правильным. Если вы хотите, чтобы я высказал свое мнения, я выскажу его. Прежде всего я считаю, что сейчас мы не имеем права ничего решать. Нужна Ассамблея воинов. Ну а если по существу, то скажу так. Риск, конечно, велик. Объявив свою независимость, мы неизбежно вступаем в конфликт. Но сидеть и смотреть, как нас засасывает военная машина Виктора Дэвиона, я не собираюсь! Чем дольше мы будем оттягивать этот разговор, тем сильнее будет становиться наша зависимость от Федеративного Содружества. В конце концов мы лишимся того, что делает нас Горцами, — нашей свободы. Я приветствую предложение Жаффрея! Скажу больше, я давно ждал его!
— Мы не имеем права ничего решать, полковник, — раздался звонкий женский голос. — Давайте подождем, пока наши полки вернутся на Нортвинд.
— Вы не правы, — возразил полковник. — Мы можем рекомендовать Ассамблее воинов это предложение, и если мы проголосуем за это, наша рекомендация придаст ему дополнительный вес. И в этом я не вижу ничего неправильного, — прибавил он. — Никто не запрещает нам просить Ассамблею решить тот или иной вопрос.
— Пусть выскажется Малвани! — крикнул кто-то. От неожиданности Частити удивлённо заморгала, но вышла вперед.
— С раннего детства я все время слышу разговоры о независимости, — неторопливо начала она. — В том, что нам предлагается сейчас, я не вижу ничего хорошего. Наша свобода обернется для нас либо постоянными войнами, либо холуйством. Мы будем вынуждены кланяться каждому, кому вздумается установить над нами свое господство, — неуверенно закончила она.
— Я — за независимость! — воскликнула лейтенант Гомес, гордо подходя к костру. Ее заявление удивило Лорена. Он никак не ожидал, что эта девушка, относившаяся к нему, как считал сам Лорен, со скрытой неприязнью, окажет ему такую явную поддержку. — Я не желаю, чтобы наша планета стала вторым «Эридани». Упоминание о печально известном подразделении наемников вызвало целую бурю. Эриданцы были одним их немногих подразделений наемников Внутренней Сферы, ведущих свое начало со времен Звездной Лиги. Но, сохранив славное прошлое, они потеряли свою независимость. Наемниками они считались номинально, на самом деле они давно уже превратились в одну из частей армии Федеративного Содружества.
— Мы не сможем выжить в одиночку! — раздался недовольный мужской голос откуда-то из задних рядов. — Отход от Дэвиона будет означать смерть!
Говорящего дружно поддержали.
Лорен почувствовал, что ему следует срочно вмешаться.
— Чего вам бояться? — спросил он. — Вы не зависите от поставок извне. У вас прекрасно развито и сельское хозяйство, и промышленность. А когда к вам вернутся остальные полки, то едва ли кто рискнет утвердить свое господство над Нортвинд ом силой.
Вперед выступил молодой воин:
— Кто нам докажет, что это не очередной трюк Сун-Цу Ляо? Мы хорошо знаем, на какие штуки он способен. Да, я тоже за независимость, но какой смысл менять одного подонка диктатора на другого? Скажи-ка, — он обратился к Лорену, — твой Ляо тоже пригонит сюда своих солдат якобы для охраны консульства?
Лорен шагнул навстречу говорившему:
— Нортвинд будет свободной планетой, где хозяевами станете вы. Если вы попросите канцлера оказать вам поддержку, он пришлет свои войска, но ни в каком ином случае на вашу землю не ступит нога солдата-капелланца. Здесь не будет ни псевдоохраны, ни капелланского гарнизона. Полноправными хозяевами планеты будете только вы, и никто больше. Вот в этом и состоит независимость.
Воины разбились на группы. Послышались жаркие споры, радостные и недоверчивые восклицания. Возгласы одобрения слились с недовольным рокотом. Лес Кайтнесс загудел как пчелиный улей. Маклеод дал воинам выговориться, затем снова обратился к ним:
— Так мы можем спорить до рассвета. — Голос полковника звучал взволнованно. — Прошу вас не забывать, что мы должны сегодня принять решение, передаем ли мы предложение Сун-Цу на рассмотрение Ассамблеи или нет. Итак, давайте голосовать. — Маклеод подошел к костру. — Прошу поднять руки тех, кто считает предложение Жаффрея стоящим того, чтобы передать его для обсуждения на Ассамблею.
Руки почти двух третей Горцев устремились вверх. Лорен с волнением смотрел на гордые и серьезные лица воинов.
— Кто против? — спросил полковник. Оставшиеся, в основном молодые воины, подняли руки с не меньшим энтузиазмом. Лорен обернулся и увидел Малвани, во взгляде ее была тоска и боль. Сжав губы, словно это голосование причиняло ей невыразимые страдания, она тянула руку вверх. Не в силах смотреть на нее, Лорен опустил глаза.
