Похоже, находки, сделанные в Пикаре, представляли собой списки многочисленных завоеваний и собранной дани. Семнадцать пар текстов, написанных по-древнешумерски и на абсолютно незнакомом языке, являвшимся, по мнению Дэвида, родным языком колонизаторов ан, помогли слегка приоткрыть новую, до сих пор неизвестную главу в истории человечества. Эти тексты говорили о событиях, произошедших задолго до появления первых цивилизаций три-четыре тысячи лет назад.
Тексты повествовали о том, как человечество было порабощено воинами-захватчиками, чье вооружение было гораздо мощнее земных копий и стрел…
Дэвид приуныл. Ему стало одиноко. Вселенная больше не казалась такой маленькой и уютной, какой она была, когда Дэвид работал над докторской диссертацией, или когда женился на Лиане.
Терри, казалось, почувствовала его настроение. Она наклонилась к Дэвиду, касаясь его локтя.
— Я, разумеется, не собираюсь менять тему разговора… но мне хотелось бы знать, что ты делаешь сегодня вечером? Моя гелевая кровать заменит целый тренажерный зал. Я даже могла бы раздобыть дельфина на один вечер.
Дэвид заглянул в ее полные надежды глаза, но мгновение спустя отвел взгляд.
— Черт побери, Терри, мне очень жаль, но я не могу. Прости…
— Все в порядке, милый, — ответила Тереза, сжимая плечо Дэвида. — Просто нам нужно набраться терпения.
Дэвид засмеялся. Смех звучал резко и безрадостно. Набраться терпения? Да он сыт по горло этим терпением! Лиана почти наверняка знала, что он спит с Терезой, хотя вряд ли догадывалась о его глубоких чувствах к ней. Несмотря на все это, Лиана и слышать не желала о разводе. Она даже не хотела официально оформить раздельное проживание.
Дело было в том, что Дэвид и Лиана совершенно не подходили друг другу. Они поженились, когда ему было двадцать девять, а ей девятнадцать. Дэвид давно убедился, что вожделение имеет мерзкое свойство скрывать недостатки характера человека.
Никаких серьезных недостатков у Лианы, собственно говоря, не было, если не считать того, что она глупа, как пробка, и все-таки им было хорошо вместе, особенно на первых порах. Но как, черт побери, он может любить женщину, свихнувшуюся на разных нелепых культах и странных религиях?! Особенно, если эти самые секты бессовестно пользуются собранной им информацией. Уже не раз Дэвид замечал, что в сетевых ток-шоу часто упоминались в искаженном виде его открытия, о которых он еще не сообщал директору своего института. Просто удивительно, как быстро эти сектанты умеют вынюхивать разные новости!
Лиана вечно приставала к мужу, требуя, чтобы он рассказал ей о результатах раскопок. Но Дэвиду чертовски не хотелось разговаривать об этом с женой. Иногда ему казалось, что он ненавидит Лиану. Дэвид не хотел враждовать с женой. Он просто желал убедить ее в том, что они совершили ошибку, что они не подходят друг другу них жизненные пути должны разойтись. Но Лиана продолжала липнуть к мужу, вызывая у него презрение, готовое вскоре перерасти в ненависть.
Дэвид понимал, что несчастлив в жизни, но вовсе не по вине Лианы. Археологические экспедиции на Марс и Луну доставили ему огромное удовольствие, особенно, когда не было стрельбы, а надежда совершить открытия, способные перевернуть все устоявшиеся взгляды на историю человечества, служила надежным средством от скуки. Однако на душе у Дэвида было горько и неспокойно. Ему казалось, что проблемы с Лианой не имеют к этому никакого отношения. Возможно, во всем виновата бесконечная отчаянная борьба с академией, упорно защищавшей свои взгляды.
Черт побери, Дэвид должен быть абсолютно уверен в точности перевода. Неуверенность лишала его сил. Но если ему удастся доказать связь между инопланетянами ан и шумерским Ану, отстоять свои взгляды, несмотря на все отвратительные заморочки с поклонниками древних астронавтов, возможно тогда он все-таки восторжествует над Томом Леонардом.
После этого Дэвиду останется только убедить собственную жену и других чокнутых фанатиков в том, что он вовсе не мессия. Именно за это он больше всего ненавидел секту, в которую вступила Лиана.
Поклонники древних астронавтов считали Дэвида Александера кем-то вроде пророка, а он не имел ни малейшего желания выступать в этой роли.
Кроме того, были проблемы и с правительством.
Дэвида послали на Луну, чтобы он исследовал археологические находки ооновцев, но ему удалось обнаружить нечто такое, чего никто не мог ожидать. Однако находки, связанные с древним шумерским государством и инопланетянами-работорговцами, не имели какого-нибудь определенного значения для правительства. То, что волновало фанатичных сектантов, Ватикан и простых людей, не имело никакого отношения к войне. Правительство больше интересовалось давно обнаруженным обломком древнего космического корабля, чем только что найденными табличками с текстами.
Дэвид Александер продолжал хранить в секрете все, что он узнал от Марка Билло о базе древних инопланетян в кратере Циолковский. У Дэвида осталось еще слишком много сомнений, слишком много вопросов по поводу точности перевода некоторых найденных им текстов.
Прежде чем предпринять какие-то шаги, Дэвид должен быть уверен в правильности перевода. Ему было недостаточно подтверждений неунывающего, но лишенного фантазии «Хауарда».
Шеш-Ки, переведенный как «Страж Земли» имел, судя по контексту, какое-то отношение к Луне. Габ-Кур-Ра можно было перевести как «ящик, спрятанный в горах» или «тайник, спрятанный в горах». Эта фраза, вероятно, имела отношение к какой-то потайной пещере или базе, расположенной, судя по контексту, где-то на Луне. Именно об этом тайнике и рассказывал Билло… о тайнике, расположенном на обратной стороне Луны, в кратере Циолковский.
Шу-Ха-Да-Ку. «В высшей степени мощный и ярко сверкающий». Перевод точный, но, похоже, намекает на какое-то грозное оружие.
Пожалуй, самое большое беспокойство вызывало неоднократное упоминание страшной опасности, исходившей от врагов, которые грозили полностью уничтожить народ ан и даже Землю. Врагов этих называли по-разному: то Газ-Бакар, то Ур-Бакар, иногда наименованию предшествовало слово «Шар», означавшее «значительный» или «крайний». «Газ-Бакар», по предположениям Дэвида, можно было перевести как «Убийцы» или «Душегубы Рассвета». А вот «Ур-Бакар» истолковывался двояко: «Основатели Рассвета» или (не столь безобидно) «Охотники Рассвета».
Впервые об «Охотниках Рассвета» упомянул Марк Билло, когда во время встречи на Луне рассказал Дэвиду о неприятелях народа ан.
От подобных наименований у Дэвида мурашки по спине забегали. Сначала, когда он только приступил к переводу древних шумерских пиктограмм и более поздней клинописи, Дэвид считал, что это лишь образные выражения поэтического языка. Теперь профессор Александер точно знал, что в текстах говорится о какой-то реальной опасности.
