и еще одно обстоятельство.
— Какое?
— Формально в такой ситуации моё право могут оспорить.
— Как оспорить? Разве завещание не главное?
— Мне всего лишь двадцать три, да еще и я женщина. Мы древний род и согласно традициям женщина может стать главой рода только после тридцати и только если у нее есть дети. Да, сейчас многое изменилось, но к этому можно прицепиться.
Интересно, если Варвара так свободно об этом говорит, значит она даже и в мыслях не допускает возможность того что я захочу “сам царствовать и всем владети”.
— И как это будет выглядеть? Я про оглашение завещания и возможное оспаривание твоего права.
— Как, как? Дуэль естественно. Как делали предки так и должно быть. Вести род за собой должен самый сильный.
— Так в чём проблема? Я конечно, не знаю толком остальных Соболевых кроме тебя и Марины, но и Илья и Григорий Андреевич говорили, что ты номер два в семье, ну не считая меня, конечно. Но я не собираюсь оспаривать твои права. Именно потому что очень далек от семейных дел.
— Проблема в том что некоторые члены нашего рода практически наверняка захотят оспорить мое право, не все были согласны с решением дедушки когда он лишил моего отца права первородства и объявил меня своей наследницей.
— И что? Я всё равно не понимаю. Ты же в любом случае сильнее всех, кроме меня.
— Глава Рода должен быть объявлен сегодня. И если мои противники договорятся, меня ждёт целая серия дуэлей, одна за одной. А несколько схваток подряд я не вытяну.
— Дурдом какой-то, — вступила в разговор молчавшая до этого Лера, — получается, что у вас возглавить семью может полное ничтожество, главное только победить измотанного победителя предыдущих схваток.
— Ну не то чтобы так, — ответила Варвара, — за всю историю право оспаривалось всего три раза, и за каждым претендентом стояла большая часть семьи. Турнира, а ты говоришь, по сути про него, не было ни разу. Одна-две схватки максимум.
— Но сейчас он возможен? — спросил я.
— Да, верно.
— Ладно, когда состоится оглашение завещания?
— В шесть вечера.
— Так, — я демонстративно посмотрел на часы, — у нас еще двенадцать часов до этого. Давайте пока что отложим этот вопрос и постараемся навести здесь порядок. Где Илья, Марина и остальные? И где тело князя?
— Дедушка в фамильной крипте, похороны будут послезавтра. А наш мастер оружейник и глава мед. службы в больнице, им здорово досталось.
— А Игорь? — вспомнил я секретаря Григорий Андреича.
— А его вообще нет в поместье и я не могу выйти с ним на связь. Как уехал в Москву позавчера так и пропал. Что до обслуги, они кто где.
Вот как, даже странно. Уж кто-кто а Игорь точно должен был быть здесь. Особенно учитывая то как старый князь относился к своему секретарю.
— Ладно, если ты не против, я бы хотел увидеть тело твоего дедушки.
— Конечно, поехали.
Фамильная крипта Соболевых, усыпальница большинства членов рода находилась не на территории поместья, как можно было бы предположить, а в городе, на территории православного монастыря Всех Святых, еще одно напоминание о странном устройстве Империи, где бок о бок существовало и знакомое мне христианство, и на сто процентов языческие культы покровителей-тотемов.
Когда мы на трех машинах (впереди шел самый настоящий БТР с охраной, за ним наш лимузин, а за ним еще один БТР) приехали в город, то застали перед монастырем самое настоящее столпотворение.
Новость о том, что на фактических спонсоров города ночью было совершено нападение, и князь Григорий убит распространилась очень быстро и жители Тосно массово собрались на площади перед монастырем.
Отдельно ото всех, в окружении полицейских в тяжёлом снаряжении стояли отцы города и мэр, господин Юрьев, высокий мужчина с типичным римским профилем что-то говорил в микрофон, люди за полицейским оцеплением в ответ кричали и вообще толпа была настроена решительно. Когда мы остановились рядом и вышли из машины, он прервался на полуслове и чуть-ли не подбежал к Варваре.
— Варвара Викторовна, как хорошо что вы приехали, — на его лице буквально читалось облегчение, — я уже несколько часов пытаюсь убедить горожан, чтобы они разошлись по домам, что похороны будут послезавтра, и что сейчас совершенно неподходящее время для несанкционированных массовых мероприятий. Скажите им, может вас они послушают.
Правда, Варвара сейчас не была на это способна, если, пока мы разговаривали перед поместьем и ехали сюда, она еще хоть как-то сохраняла остатки самообладания, то сейчас видя кресты на куполах и, очевидно из-за того, что мы проехали мимо кладбища, снова разрыдалась. Лера её обняла и требовательно посмотрела на меня.
— Господин Юрьев, разрешите я поговорю с людьми.
— Простите молодой человек, представьтесь, — смерил меня взглядом мэр.
Вот как, оказывается я несколько преувеличивал свою популярность, Мэр не фанат “горячего льда”, оказывается.
— Граф Алексей Соболев, — сказал я, — к вашим услугам.
Мэр замешкался а потом ответил.
— О, прошу прощения господин граф, вы же гонщик горячего льда, только сейчас вас узнал. Да, конечно, может быть так даже лучше и будет.
Кивнув я вместе с мэром поднялся на импровизированную сцену. Народ тут же замолчал, и на меня уставились тысячи глаз.
— Я граф Алексей Соболев, — сразу же начал я, — возможно вы могли меня видеть на трансляциях “горячего льда”, — ответом мне стали крики, в отличии от мэра жители его города меня явно узнали, — прошу вас, расходитесь по домам. Похороны князя будут не сегодня.
— Граф, кто это сделал, — закричал стоявший сразу за оцеплением мужчина, — власти и так ограничили наши права. Что теперь будет?
— На наше поместье напали, князь Григорий убит. Вот что случилось, — ответил я, — и да, сейчас трудные времена, не стоит заниматься самодеятельностью, попрощаться с князем вы сможете в свое время.
— А что с его убийцами? Вы их найдете? — не унимался мужик, — я бы их сам голыми руками разорвал.
Толпа за ним встретила его крик одобрительными криками, хоть и козлом был старый князь, но жители Тосно его явно любили.
— Тех кто убивал старого князя охрана поместья уничтожила, никто не ушёл. Что до остальных, мы их найдём, клянусь. Найдем и покараем.
— Что значит мы, — это уже другой
