С места, которое было выбрано для наблюдения, отлично просматривалась часть городского кластера, который, по словам Клеопатры должен вот-вот уйти на перезагрузку. Чётко различалась граница между ним и соседним кластером, где расположились наблюдатели. Она проходила в двухстах метрах от моста над широким оврагом, заросшим лещиной, рогозом и с торчащими из этих зарослей старых серых стволов деревьев без сучьев. Примерно в пятидесяти метрах от моста дорогу закрывали шлагбаумы, по одному слева и справа. Две полосы между ними, на которые не хватало длины красно-белых труб, перекрывали бетонные блоки. Вернее будет – остатки шлагбаумов. Так как одного не было совсем, лишь два рельса, которые служили основанием. А второй был согнут в сторону обочины буквой «Г». Рядом с ними со стороны въезда в город стояло одноэтажное здание из красного кирпича с небольшими окнами и плоской крышей из бетонных плит. Сейчас оконные рамы отсутствовали. На стенах над ними чернели пятна, сообщающие о сильном пожаре, который бушевал внутри. На другой стороне стоял ржавый остов БТРа без башни и на голых дисках. Такую характерную яркую рыжину металла Граниту не раз доводилось видеть на сожжённых боевых машинах. Да и отсутствие резины на колёсах указывает на эту версию. Выходит, в прошлую перезагрузку на городском КПП был серьёзный бой, раз сгорел БТР и здание. Может быть, это дело рук Клеопатры и её людей. Ведь, если подумать, то заражённым нечем поджигать «броню» и постройку.
Первые дома начинались через триста метров от шлагбаумов. Это были трёхэтажные постройки советской эпохи шестидесятых-семидесятых годов из серого и красного кирпича с четырёхскатной шиферной крышей. Среди них виднелись двухэтажные дома, выкрашенные светло-коричневой и розовой краской. На улицах города оказалось непривычно много зелени. Кроны тополей, лип и берёз поднимались намного выше крыш, тем самым скрывая многие из них. Для просмотра была доступна лишь часть улиц, так как дальше местность повышалась, и склон оказался выше того, где устроились люди.
«Народу немного будет, - подумал Гранит. – Это не многоэтажки – башни и корабли, где в пяти штуках может несколько тысяч жителей набраться. Здесь на весь городок в лучшем случае тысяч пять будет. И неизвестно сколько из них перенеслось сюда. Может, дальше частный сектор раскинулся».
Час на наблюдательном посту для бойцов пролетел быстро и без происшествий. Потом наступило время второго дежурства, а уже в темноте Гранит отстоял, точнее, отлежал третью вахту. То, чего все ждали, произошло рано утром.
- Гранит, подъём, - кто-то разбудил его тихим голосом, который он не узнал спросонья. – Перезагрузка.
В самом деле, стоило последним остаткам сна уйти, как Гранит почувствовал слабый-преслабый кисло-химический запах, который всегда сопровождает перезагрузку кластеров. Он был настолько слабый, что трейсер не почувствовал его во сне. В первую секунду его прошиб холодный пот, когда подумалось, что вот-вот начнётся перезагрузка кластера, на котором он находится. И лишь спустя несколько секунд он вспомнил, что задремал в «хантере», стоящем на стабе. Что же до запаха «кисляка», то его принёс ветер, подувший со стороны города. Уже спустя полминуты от него не осталось даже намёка.
Спустя пять минут два УАЗА уже двигались по дороге. В грузовике остался Чиж с одним из бойцов. Первой катила «буханка», на переднем пассажирском сиденье которой сидела Клеопатра. За ней ехал «хантер». Всё оружие было спрятано под сиденьями, специально сделанными так, чтобы служить тайниками. На первый взгляд все сиденья выглядели обычными и не должны были насторожить и вызвать к себе интерес военных, если те решат заглянуть в салоны автомобилей. При себе иммунные оставили ножи и пистолеты. Для маскировки «сбрую» все скинули и надели джинсовые куртки, гражданские жилетки, просторные рубахи с длинными рукавами. Хотя, по мнению Гранита, эта маскировка и яйца выеденного не стоит. Будь он на том посту, то не разбираясь открыл бы огонь, увидев лица людей в УАЗах. Из всех, пожалуй, только Хомяк выглядит безобидным сельским мужичком или работягой с завода. Именно потому он сидел на месте водителя, служа витриной, что должна «размывать» чужое внимание.
«Всё, уже близко», - мелькнула мысль в голове Гранита, когда машина подпрыгнула на стыке асфальта, где сошлись два кластера. Что-то рассмотреть не получалось из-за сильного тумана, закрывшего всё, что находилось дальше двухсот метров.
Вскоре машины остановились, моторы стихли.
- Кто такие, откуда едете? – до Гранита донёсся мужской голос.
- Я Инга Вересаева, живу на Пионерской-восемь, работаю на свиноферме. Со мной бригада забойщиков оттуда же. Мы ездили в Лесное по делам, там нам фермер обещался продать корм для свиней, - услышал он голос хозяйки Башни.
- Документы с собой?
- Да, конечно. А вы разве меня не помните?
Пока Клеопатра болтала со старшим поста, двое солдат подошли к «хантеру» и стали светить фонариками в окна. При этом автоматы, висевшие на плече, были направлены на автомобиль, а пальцы у них лежали рядом со спусковым крючком. Дополнительно обе машины освещал фароискатель БТРа.
- Задрали, блин, - громко проворчал Хомяк, закрывшись ладонью от яркого луча света, который ударил в лицо. – Каждый раз одно и то же. Сколько уже можно? Я домой хочу быстрее вернуться, помыться и завалиться спать после дежурства.
- Слушайте, что случилось со светом? – продолжала отвлекать солдат Клеопатра. – В городе темно, а ещё вонь была какая-то странная, когда мы подъезжали. Может, провода сгорели на столбах, а?
- Не знаем, но уже всё проверяется, - ответил ей военный. – Иванов, что там у вас?
- Трое мужиков и женщина одна, - крикнул один из тех, что освещал фонарями «хантер». – Морды злые.
- У тебя самого морда не лучше, - вновь отозвался Хомяк, - играя роль злого уставшего работника свинофермы.
«М-да, работника, от которого не пахнет навозом. Ни люди не воняют, ни машины. А свиное дерьмо ой какое въедливое, - подумал про себя Гранит. – Провал за провалом. И кто этих салабонов сюда поставил террористов ловить?».
- Ладно, пропускай их. Гриша, поднимай шлагбаум! – крикнул старший поста.
- Спасибо, - поблагодарила его Клеопатра.
Проезжая мимо её недавнего собеседника, Гранит рассмотрел две золотистые звёздочки при свете, расположившиеся вдоль погона.
«Прапор, значит. Но что-то молодой совсем, ему хоть двадцать пять-то есть?», - подумал трейсер. – Интересно, как и за что в этом мире выдают моё звание? Мне в своё время пришлось старшиной проходить о-го-го сколько, пока отправили на учёбу и там звёздочки получил».
УАЗы быстро проскочили по подъёму улицы и скоро перевалили через гребень, скрывшись с глаз военных. Потом несколько минут петляли в тумане, пока не остановились рядом с двухэтажным трёхподъездным домом с эркерами и круглым чердачным окном. Таких домов здесь было четыре, вытянувшихся в одну линию. Напротив них расположились сарайчики и гаражи. Между домами и сараями пристроились несколько клумб, лавочки со столиками, детская площадка с качелями и турниками из труб, выкрашенных в жёлтые и красные цвета.
- Стаф, ты со мной. Кассандра, стоишь рядом с подъездом и контролируешь всё вокруг. Хомяк, прикрываешь её. Ивашка, ты за рулём сидишь, мотор не глушишь, двери открыты. Остальные отошли туда, туда и вон за сараи. Слушаете и смотрите так, как не слушали и не смотрели никогда в жизни, - быстро раздала приказы Клеопатра. – И помните, что до тварей отсюда метров шестьсот. Ферма вон там, - женщина махнула рукой в сторону сараев. – И потому в ту сторону особое внимание. Гранит, ты же у нас отлично разбираешься с мертвяками? Тогда тебе туда.
- Хорошо, - кивнул трейсер. То, что его поставили на самое опасное направление – ерунда. Ведь в самом деле он отлично устраняет заражённых. Да что там говорить про них, если даже против самого главного ужаса Улья сверхспособность помогла и он не погиб на месте, как это случилось с его товарищами.
