Путешествие предстояло не особенно опасное, поскольку окрестности деревни новичков регулярно патрулировались, а аномалии и зверье не подходили к большим скоплениям людей так близко. Они предпочитали более вольготную Свалку или ряд заброшенных ферм и порушенных хуторов, разбросанных на северо-западной и северо-восточных окраинах Прикордонья. Вопреки сложившимся стереотипам, большинство зверей, чуя человека, старались спрятаться или уйти, чтобы любой ценой не попасться на мушку какого-нибудь любителя пострелять.
Иное дело люди, которые стремились именно ночью подстеречь припозднившихся соплеменников, чтобы облегчить им ношу, а часто убить просто из зудящего чувства превосходства, какое непременно возникает у любого отморозка, попавшего в место, где на первый взгляд нет никаких законов и правил. Но этих идиотов не следовало бояться, ибо век глупцов в таких местах, как Зона отчуждения, чрезвычайно короток. Очень быстро беспредельщиков вылавливали либо военные, либо та группировка, на земле которой незадачливые «предприниматели» вздумали пастись. Ведь даже в хаосе существует некий порядок, пусть и без табличек и предупреждений, висящих на каждом углу. Прелесть хаоса именно в этом: если ты не чувствуешь окружающего тебя мира, не желаешь понять его и приспособиться, рано или поздно мир явит свою волю, и тогда тебе за все воздастся сторицей.
Я шел к схрону со стороны лесопосадок, откуда меньше всего ожидают появления людей те, кто пасется возле чужой захоронки. Хотя на тайнике не висит записка: «Ушел на обед, буду через час», однако ловушки и сюрпризы выставят именно в направлении более интенсивного движения, прикрыв его как самое перспективное.
Заходить с северо-запада было рискованно: постройки находились большей частью на юге или северо-восточнее, а здесь лес был почти нормальным, с густым подлеском и зарослями сухого, колючего кустарника. Поскольку уже стемнело, видимость упала до десятка метров, и приходилось прикладывать двойные усилия, чтобы двигаться достаточно быстро, но при этом бесшумно. По старой привычке я носил не шлем, а шапку-«душегубку», и накидывал капюшон во время дождя. Однако сейчас отдал предпочтение старой доброй краске, чтобы чувствовать направление ветра всей поверхностью кожи головы. В лесу очень важно чувствовать, куда и с какой интенсивностью дует ветер, как быстро он разнесет твои запахи по округе, сообщая всем, кто имеет острое обоняние, о приходе чужака. Волосы я никогда длиннее пары миллиметров не отпускаю, что не раз помогало увернуться от брошенного ножа или перенять движение обошедшего с тыла «скорохвата»[21]. Броски холодного оружия – вообще спорное искусство. Мало того, что есть шанс промахнуться или не рассчитать дистанцию броска, так можно запросто выдать свое местоположение и нарваться на автоматную очередь. Сам я никогда метанием не увлекался, находя эту дисциплину устаревшей, предпочитаю выстрел из «бесшумки» или выход на дистанцию прямого удара тем же ножом, это более надежные варианты тихой работы.
Во время движения по лесу в сумерках или ночью следует постоянно беречь глаза и ноги, чтобы не напороться на сучья или хитроумную растяжку. Помнится случай, когда одни незадачливые «спецы» брезгливо отказались от «берцев», мотивируя это тем, что эта обувь слишком тяжелая, а они и в кроссовках нормально в лесу себя чувствуют. Надо ли говорить, что в первую же ночь двое «крутых» пропороли себе ступни и группа выбыла из игры? Потом гонористые «спецы» долго говорили про «неправильный лес» и подставы со стороны хозяев учений. Я тогда привел своих ребят подивиться на обделавшуюся «спецуру». После этого случая всякое недовольство тяжестью экипировки и обмундированием у моих подопечных как рукой сняло.
Двигаясь раза в два медленнее, чем днем, я углубился в лесопосадку, стараясь идти зигзагом, постоянно проверяясь и слушая лес. Шума я особого не производил, «берцы» сейчас стали делать довольно хорошие, поэтому ступать получалось практически бесшумно, а подошвы из особо прочной резины вполне надежно защищали от всяких острых сучьев. Вспоминается знаменитый писатель-предатель, с восторгом описывающий преимущества специальных ботинок с вшитой титановой проложкой. Мол, от осколков мин убережет такая обувка, да и вообще лучше нее ничего на свете нету. Писателя, видимо, шибко не гоняли, поскольку в таких ботах, безусловно, очень удобно прыгать с парашютом, они хорошо гасят удар, берегут от переломов голеностопа, но вот рейд по «пересеченке» – ад на земле. Нет, лучше обычных тактических «берцев» ничего не найти. Легкие и удобные, они являются своеобразным секретным оружием, если шаришься по буеракам недели напролет и нет никакой возможности нормально просушиться.
Примерно через полчаса слева послышался негромкий отголосок разговора. Скорее всего, там была поляна, где некие граждане остановились на ночь, не рискуя продвигаться дальше в темноте. Нормальное решение, не будем мешать. Мне удалось пройти метрах в пятнадцати от костра, где сидели трое старателей. Парни таращились в темноту, один нервно поглаживал приклад охотничьей «вертикалки» и что-то бормотал себе под нос. Судя по прикиду, парни были из какой-то мелкой группировки, какие стихийно организовываются и распадаются в Зоне каждый день. Видимо, ребята сходили в поиск и теперь припозднились из-за неправильно выбранного укрытия от Волны. Не успели дойти до Кордона засветло и остановились там, где, как им показалось, можно тихо пересидеть ночь, чтобы с рассветом рвануть на Кордон с удвоенной скоростью.
Сменив направление, я уже через час вышел к схрону и остановился, осматриваясь. По прямой до тайника было метров сто, он располагался в склоне глубокого, заросшего колючим кустарником оврага. Что-то мешало подойти к схрону и просто взять свое, была какая-то нотка беспокойства в царившей вокруг тишине. Но я не мог уловить направление угрозы, словно некто очень голодный вышел на промысел, и ему совершенно не важно, кто окажется на его пути. Внимательно оглядев все вокруг и не заметив признаков засады, я подошел к месту, где находилась моя первая захоронка, и осмотрел его. Все на месте, только кустарник поломан кем-то невысоким и маленьким: скорее всего, тушканчики резвились, точнее в такой темени и не скажешь. Сняв «подлянки», я вынул то, что было внутри. Продуктов тут я не оставлял, воды тоже, только пару контейнеров с артефактами, искомый набор шпионских фишек и два трофейных «ствола» в разобранном виде. Это были МП-5 и новенький АК74М, прихваченный у незадачливого бандоса, вышедшего на дело и забывшего снять оружие с предохранителя. Можно сказать, что оба трофея достались мне без боя, потому что устроенную бандитами засаду на шоссе я заметил издали и, обойдя ловцов удачи с тыла, перебил затейников, а кроме оружия ничего ценного у них не оказалось.
