Сол положил дневник на колени и задумался. Вроде бы ничего особенного. Нормальные будни нормальной экспедиции. Оборудование исправно, неполадок минимум — ничего необычного, но Хук знал, что следующая ночь роковая, хотя персонал базы не догадывается о предстоящей трагедии. Именно эта ночь положит начало непонятной череде смертей. Первый — Клифф Лейленд, механик-водитель…
Только сейчас Аксель впервые заметил эту странность. Не странность даже. Скорее — необычное совпадение состоявшейся реальности и нелепой подозрительности самого Хука. М-да. Как говорится, если ты параноик — это еще не значит, что за тобой не гонятся. Похоже, его подозрения вовсе не нелепы, несмотря на то, что разгадки случившегося он по-прежнему не знает. И все-таки, первая смерть — лишнее логическое очко в пользу его теории искусственной подоплеки происходящего.
Ну и что дальше? Да ничего. Все как прежде: мысль неудержимо мчится вперед, а дело упрямо топчется на месте. Говоря проще, все вокруг глупо, пошло и неинтересно. Эта мысль уже не впервые пришла Акселю в голову. Он обломил стерженек пепла, вернул сигару в рот и вновь обратился к дневнику, словно и впрямь надеялся найти в нем ответы на не дававшие ему покоя вопросы. Что там дальше? Профилактика оборудования, расконсервация горнопроходческого комплекса, геологическая разведка местности… Дни следуют за днями, записи становятся все более отрывочными и нерегулярными, но все это не имеет значения. Ага. Вот оно. Вторая смерть. Кто у нас погиб на этот раз?
Вторая жертва — Сол и сам не заметил, что воспользовался именно этим термином,— Удо Ван-Кессель, строительный рабочий, мастер горнопроходческого щита. Интересно! Что его заинтересовало, Хук и сам не мог сказать, но где-то внутри шевельнулся червячок предчувствия. Он моментально узнал это ощущение, возникавшее обычно после длительной пробуксовки и непременно перед решительным прорывом. Давай, Акселератор! Жми на газ! Он торопливо перелист-нул еще несколько страниц. Вот он — третий несчастный случай. Фредди Холмс — строительный рабочий, механик комбайна! Уже зная, что ищет, Сол зашелестел страницами дневника. Так и есть. Четвертый — Том Макнаун, строительный рабочий, электромеханик! Следующих он помнил без подсказки. Альдо Альяни — астроном. Альфред Крейцер — начальник экспедиции, автор бесценного дневника. И, наконец, Альфредо Кампо — компьютерщик. Последний погиб уже после прибытия Хука на базу.
Итак, погибли: водитель, трое рабочих, астроном, «большой босс» и компьютерщик. Кто остался в живых? Радист, ядерщик, доктор и экзобиолог. Спрашивается: кто следующая жертва?
Ответ напрашивается сам собой: никому не нужный экзобиолог! Сол вскочил и возбужденно заходил по каюте, чувствуя необычный подъем: словно он не предвидит смерть невиновного человека, а наоборот — только что предотвратил ее. Потихоньку Аксель успокоился. Теперь он обладает знанием, в достоверности которого, несмотря на всю эфемерность доказательств, не сомневается. Вот только что ему с этим знанием делать? Вопрос… Не пойдешь же в самом деле к Нэшу и не скажешь, что сегодня ночью его черед в списке смертников! Толку от этого не получится, и в первую очередь потому, что экзобиолог, похоже, и без его помощи пришел к тому же выводу. Его, Акселя, мистер Леон скорее всего просто пошлет к дьяволу и вернется к своему нескончаемому пасьянсу. Впрочем, пасьянс он вроде бы уже разложил.
— Мэри-Эн! Чем занимается Нэш Леон?
— Раскладывает пасьянс, Сол.
Услышав ответ, он даже не удивился. Похоже, мистер Леон решил встретить свой смертный час со спокойным достоинством стоящего в очереди на бойню барана. Подобной позиции Хук понять никогда не мог, ну да и Бог с ней. Мир не переделаешь — эту пошловатую банальность он принял к сведению еще в молодости. Как бы там ни было, а все сходится. И та нервозность, о которой мельком упомянула Анна, явно ощущается в дневнике Крейцера… Да и в нем самом, если уж на то пошло!
И тут Аксель осекся. А чему, собственно, он радуется? В том, что смерти не носят случайного характера, он не сомневался с самого начала. Что, в сущности, изменилось? И в этот момент Сол наконец осознал, что претерпело изменение. До сих пор гибли только те члены экспедиции, которые не являлись жизненно необходимыми для функционирования оборудования базы! По сути он понял это несколько раньше, но только сейчас именно осознал, почувствовал всем своим существом дьявольскую изощренность замысла. Если он прав, то в живых должны остаться только трое: Рой Спаркс, Ларри Хоуп и… он, Соломон Хук! Именно он, присланный МЕБЛИПом инспектор, по замыслу сценаристов должен подтвердить невозможность дальнейшей эксплуатации базы!
А для этого… А для этого ему нужно обрести твердую, непоколебимую уверенность в неопровержимости составленной авторами замысла легенды, и эту уверенность в него, похоже, готовы вбить насильно, не считаясь ни с чем. А что он может противопоставить? В силах ли он вообще хоть как-то противодействовать? Как защитить Анну, да уж и Нэша, если на то пошло? Не запирать же, в самом деле, двери базы на ночь! На автоматических дверях даже замков нет, кроме кодовых, а коды известны всем. Нет, это не выход… А где выход?
— Мэри-Эн, оцени энергетические затраты на создание достаточной для эффективного воздействия на персонал базы мощности излучателя.
— Извини, Сол, не могу,— виновато ответила Сукомп.— Ты же знаешь, что мощность звуковой волны убывает в квадратичной от расстояния зависимости. Я должна знать дистанцию до источника и архитектуру окружающей местности.
Логично. Аксель задумался. Он стал уже забывать, что, несмотря на безупречную логику, способность к человеческому общению, огромный объем памяти и невероятное быстродействие, Мэри-Эн вовсе не всесильна. Она, как и человек, чтобы прийти к определенному выводу, должна получить исходные данные и уяснить логику происходящего.
Итак… Уж вечер близится… а излучателя не видно. А ведь он должен существовать! Сол хорошо помнил первую проведенную на базе ночь. Тот кошмар, что преследовал его до самого утра. И ведь не налоговые инспектора гонялись за ним во сне! Люди умирали у него на глазах бессмысленной и от того еще более страшной смертью. На следующий день он подумал, что сон всего лишь психологическая реакция на вечерний разговор, но теперь понял, что наряду с остальными подвергся психическому воздействию.
Господи, Альф! Внезапная мысль поразила его. Ведь именно Кампо первым высказался о причастности земных корпораций к происходящему на Яне и в ту же ночь погиб! Случайность ли это? Ну уж нет! Слишком гладко его смерть укладывается в хаотично выстраивающийся сюжет происходящего! А это означает, что костлявая косит персонал базы избирательно! И эта мысль приходила ему в голову прежде, и вновь он отнесся к ней по-особому именно сегодня. Быть может, возбуждение обострило его восприятие?
