Поль запротестовал: вряд ли в него стреляли капсулой с какой-то отравой – он чувствует себя нормально, даже превосходно, лучше, чем несколько минут назад.
– Поль, не отказывай девушке, – вмешалась Тина. – Это ее прямая обязанность.
Он сдался и позволил взять кровь у себя из пальца. Тина оглядывала заполненный народом зал ожидания: их группа остановилась, не дойдя до эскалаторов, возле стены с голограммой древней космической ракеты; вокруг бурлила толпа – теперь уже не выяснишь, кто и откуда выстрелил. Марчена Белем прижимала к груди вышитую манокарскую сумочку и озабоченно косилась на робота с багажом, Ольга придерживала ее за локоть. Телохранительница сосредоточенно смотрела на экранчик анализатора, ее коллеги кольцом стояли вокруг Поля и Тины. Поль улыбался, его темные карие глаза блестели, как у ребенка.
– Поль, что с тобой? – шепнула Тина.
– Я странно себя чувствую. Здесь так спокойно, несмотря на толпу… Как будто исчез какой-то постоянный тревожный фон, словами это не объяснить.
– А что с твоим предчувствием?
– Тоже исчезло.
– Подожди… – У Тины мелькнула догадка. – Смени личность и посмотри глазами Полины Вердал.
Поль перестал улыбаться.
– Странно… Я сменил личность, но ничего не изменилось.
– Похоже, тебе засадили наркотик, блокирующий экстрасенсорные способности.
Догадка подтвердилась: анализатор обнаружил в крови у Поля кемьо, психотропный препарат, получаемый из листьев незийской хлоуры, – его использовали как антигаллюцин, подавление паранормальных способностей было побочным эффектом. Обычно его действие длилось около суток, потом никаких последствий не оставалось.
– Тебе давали кемьо, когда ты был маленький, помнишь? – спросила Ольга. – Врачи тогда считали, что у тебя галлюцинации.
– Мне даже нравится, как сейчас. Хотя бы сутки побуду нормальным человеком! Еще бы узнать, кому и зачем это понадобилось…
Они направились к эскалаторам. По дороге Тина, эксперимента ради, бесконтактно передвинула на полметра скомканную блестящую упаковку от какого-то кушанья, валявшуюся у стены. Ее способности остались при ней, да она и не чувствовала никаких уколов.
– Поль, для тебя, между прочим, дома есть сюрприз! – оглянувшись, предупредила Ольга. – Прилетим – увидишь.
Эскалатор вынес их на станцию подземки, отделанную резными панелями темного дерева, как молельный зал в незийском храме, а еще через четверть часа они вышли на залитую солнцем площадь, окруженную многоярусными сооружениями для парковки аэрокаров (в просторечии – «этажерками»).
Перезвон колокольчиков: это просигналил на запястье у Ольги передатчик в виде браслета из толстого радужного стекла. Тина считала эту модель неудобной, ее форма не позволяла вести разговор тет-а-тет, но в Ольгиной облегающей юбке из «ртутной» ткани кармана для обыкновенного передатчика не было. Ольга подняла руку, вдавила плоскую кнопку на одном из сегментов браслета:
– Ольга Лагайм слушает.
– Ольга, здравствуй! Я рад снова услышать твой голос и нежно целую твои пальчики. Привет Тине и Полю – они рядом с тобой, не так ли?
– Кто это?
– Твой бывший деловой партнер. Не узнаешь?
Они остановились посреди площади, мимо двигались люди, незийцы, иные существа, сопровождаемые багажными роботами; один поток направлялся к спуску в подземку, другой растекался на ручейки, которые вливались в нижние арки «этажерок».
– Господи… – прошептала Ольга после паузы.
Тина шагнула к ближайшему «ми-гиайо» и шепнула на ухо:
– Пеленг! Постарайтесь его засечь.
– Крис, что тебе надо? – спросила Ольга.
– О, намерения у меня самые гуманные, я хочу успокоить вас. С Ивеной все в порядке, она у меня в гостях – пока спит, но скоро очнется.
– Что?.. – пробормотал побледневший Поль.
Тина покосилась на Марчену: та разглядывала, щурясь от полуденного солнца, белые каменные «этажерки» с машинами; к счастью, она ни слова не понимала.
– Я убью тебя, ублюдок! – схватив Ольгину руку с браслетом, прошептал Поль. – Если с Ивеной что-нибудь случится, я из-под земли тебя достану!
– Поль, если мы с тобой договоримся, с ней ничего не случится. Должен признать, девочка очень мила… Она мне понравилась, но ты интересуешь меня больше. Предлагаю обмен: ты сдаешься, а я отпускаю Ивену.
– Крис, не надо, – вмешалась Ольга. – Все можно решить цивилизованно. Какая сумма тебя устроит?
– Ольга, мне больно это слышать! За кого ты меня принимаешь? За вымогателя? Я изначально принадлежу к цивилизации более утонченной, нежели человеческая, и я намерен действовать цивилизованно – по правилам, которые для большинства людей непостижимы и недоступны. Ваши деньги меня не интересуют.
– Я не могу засечь его, – тихо сказал Тине «ми-гиайо». – Как будто он непрерывно меняет местоположение! Не понимаю, в чем дело.
Тина кивнула. Лиргисо то и дело телепортируется из одной точки в другую, поэтому его не запеленгуешь.
– Я все равно убью тебя, чертова мразь, – процедил Поль.
– Что ж, я разрешу тебе сделать такую попытку, это будет забавно… Меня всегда восхищала причудливая мозаика твоих эмоций! Доза кемьо – это подарок от меня, в течение суток ты не сможешь определить, где находится Ивена… а если бы даже и смог – не забывай, что я, в отличие от тебя, в любой момент могу телепортироваться куда угодно. Скажи мне код своего передатчика.
Поль хрипло назвал код.
– Благодарю за любезность, – снова рассмеялся Лиргисо. – Скоро я выйду на связь, чтобы узнать твое решение насчет обмена – да или нет. Ты, конечно, можешь тянуть время, но… Поль, неужели у тебя хватит совести надолго оставить ребенка в моем обществе? Ты ведь меня знаешь…
Индикатор в виде розовой звездочки погас: разговор окончен. Ольга опустила руку, потом спохватилась, сдвинула пластинку, прикрывающую сенсорный пульт, и начала кого-то вызывать. Поль пошатнулся, но его поддержали – с одной стороны Тина, с другой «ми-гиайо».
– Мне нужна доза стимулятора. – Поль взглянул на телохранительницу. – Допинг. Что-нибудь посильнее, иначе я могу отключиться.
Незийка открыла сумку, достала инъектор.
– Препарат, совместимый с кемьо, – вполголоса подсказал один из ее коллег.
Марчена Белем повернулась к Тине, продолжая щуриться, и встревоженно спросила:
– Прошу простить недостойную, госпожа Хэдис, что случилось с Ивеной?
Тина молчала. Надо было что-то сказать, но в голову ничего не приходило.
– Ивена не заболела? Что с ней?
– Ничего, – сглотнув, ответил по-манокарски Поль. – Скоро вы ее увидите.
Стены и пол просторного коридора покрыты переливчатым черно-серым ворсом. Хаотичная россыпь точечных светильников на черном зеркальном потолке. Несколько дверей, все заперты, из-за одной доносится негромкое хныканье Ивены. Ни окон, ни терминалов. Что это – яхта, уединенная загородная вилла, подвал какого-нибудь невинного с виду здания в центре Кеодоса?
