Там теосы. Но для штаба этот корпус плоховато охранялся.
– С кем вы сражались на первых этажах? – спрашиваю я. – Там были люди?
– И люди, и метаморфы, – отвечает парень, который говорил о Бхишме. – В основном люди. Иначе бы мы не справились.
Моя армия не так уж мала. Четвертая часть от освобожденных нами людей, уведенных Германом. Все вооружены, на пальцах сияют перстни связи.
– Откуда оружие? – спрашиваю я.
– Нашли. Там же, где устройства связи. И взяли с боем.
В основном биопрограммеры, но есть и гамма-лазеры. Неплохо.
Вскрываем первую камеру. Люди здесь мало отличаются от заключенных первого корпуса, так же измучены. Нет только медлительности и покорности. Их меньше, в первой камере всего пятеро. И они не люди, они теосы.
Интеллигентный парень моего возраста, одетый скромно, но недешево, пожимает мне руку:
– Александр Прилепко.
Скорее всего, врач или преподаватель, думаю я.
– Даниил Данин. Не думал, что здесь тоже тюрьма.
– Тюрьма, как видите. Но здесь Преображенные.
Я кивнул.
– Мы собираемся покинуть планету. Здесь кто-нибудь знаком с космическим флотом?
– В моей камере нет, но, думаю, никому не захочется оставаться на Тессе. Вон там есть, – он кивнул в сторону следующей двери.
– Вы могли общаться?
– С трудом. Они очень старательно блокировали все проявления Силы.
– Я видел здесь только пятерых теосов, – сказал я, а Александр поморщился при слове «теос». – Как они могли удержать вас? Они же выше Манипуры не работают.
– Они все выше Манипуры не работают. Но их много. На чердаке возле орудий сидело человек пятьдесят. Плюс замки. И еще есть бункер. Людей они выпустили, потому что удержать нас гораздо важнее. Так что сражение не закончено, Даниил Данин.
– Вы знаете, где бункер?
– Да.
Подходим к пролому в стене, осторожно, стараясь не высовываться. Близится рассвет, бледнеет небо, но на земле еще лежит густая тень.
– Во-он там! – показывает Александр.
Я бы никогда не заметил бункер, если бы не внутреннее зрение.
– Он пуст, – понял я.
– Конечно.
Теосы ждут нас у выхода из корпуса, скрытые мелкими строениями Центра.
– Освобождайте всех! Прорвемся! Теперь у нас численное преимущество.
– А у них Иглы Тракля, – заметил Александр.
– Мы тоже не безоружны.
Я выбрал из освобожденных теосов пятерых, которые, по моим ощущениям, могли работать с Аджной и Сахасрарой. Назвал по именам.
– Подойдите!
Они вышли вперед.
– Господа, вы владеете искусством телепортации?
Смотрят недоуменно.
– Вы можете исчезнуть в одном месте и появиться в другом, скажем, метров за десять? – пояснил я.
– Мы поняли, – за всех ответил Александр. – Нет. Вы хотите сказать, что это возможно, Даниил?
– Давай на «ты», не до церемоний. Возможно. Держитесь поближе, мы идем на крышу. Юля, Гена, остаетесь здесь. Открывайте камеры!
– Они выстрелят прежде, чем мы дойдем по крыше до Иглы Тракля, – заметил Прилепко.
– А мы не пойдем.
Здание вздрогнуло, где-то наверху посыпались камни. Они опередили нас. Чердачный этаж словно срезало ножом вместе с аннигилятором и двумя гамма-лазерными установками. За дверями камер зияют провалы и течет оплавленный бетон. Снесло часть потолка и верхнюю половину стены.
– Мы не успеем, – сказал мой новый знакомый. – Они будут срезать этаж за этажом.
– Всем вниз, – приказал я.
– На засаду?
– Вниз, я сказал!
И теосы послушались. Юля с Геной давно уже спустились на следующий этаж и открывают камеры.
А вокруг меня разгорается белое пламя, и время замедляет ход. Я знаю, я вижу: до выстрела теосов еще полминуты. Успею!
Коридор исчезает, проявляется провал в стене. Вывожу туда Иглу Тракля, она уже запрограммирована. Динамическая воронка странно медленно вращается вокруг своей оси. Там все будет выжжено, мышь не ускользнет.
Стреляю, исчезаю здесь и падаю на пол коридора второго этажа, под ноги освобожденной Алисии Штефански и других Преображенных, толпой стоящих вокруг. А наверху уже сносит третий этаж, и снова открывается небо, и течет бетон. Я исчез оттуда за сорок наносекунд до этого. Я выстрелил на наносекунду позже них.
– Вставай, герой, – говорит Алисия и подает мне руку. – Видно, я в тебе не ошиблась.
Тогда я не понял, что она имеет в виду.
Нас человек семьдесят, точнее семьдесят Преображенных. Мы спустились на первый этаж и застыли у выхода: перед нами огромный оплавленный котлован, сияет сферическим вогнутым зеркалом, прямо под ногами обрезанная бетонная плита с обтекаемым краем и подтеками плавившейся и кипевшей железной арматуры… Не пройти! И другого выхода нет. Это тюрьма – с выходами не густо. Возвращаемся вырезать дверь с другой стороны – резать стену гамма-лазером. Сияющая линия разреза пересекает шершавую сиреневую плитку напротив внутренней двери с красной литерой F. Блок особого режима, обиталище серийных убийц и террористов. Не знаю, сидел ли здесь кто-нибудь до прихода метаморфов. Мы нашли только Преображенных.
Линия описывает арку и загибается к полу. От сияния болят глаза.
Это не долго, не три метра. Мы надавливаем на раскаленную бетонную глыбу, и она с грохотом падает наружу:
Дует утренний ветер, и небо окрашено цветами зари. Алые облака стоят высоко в необозримой дали.
Выбегаем за ворота.
Гравипланов на стоянке нет, до нас тут побывали освобожденные нами люди. Приходится идти до следующей. Это напрягает, я все еще на взводе. Меня пугают любые потери во времени. Мы бежим.
Устройство связи передает голос Артура:
– Ваши прорвались. Захвачено еще пять кораблей. Надо трогаться. Они наверняка пришлют подкрепление и попытаются отбить космопорт обратно.
– Минут пятнадцать продержитесь?
– Постараемся.
Я даю себе фору. Думаю, мы доберемся до гравипланов раньше. А лету здесь минут пять.
Рядом со мной идет Александр.
– Ты крут немерено, – замечает он и улыбается.
– Преувеличиваешь. У вас у всех пробиты верхние чакры.
– Даже Аджна и Сахасрара у единиц. В основном не выше Анахаты. А с белой энергией не работает никто!
Я не спорю, не до того.
– Лестно. Но объясни мне, в чем отличие, почему вы не с ними? Почему они у власти, а вы в тюрьме?
– Потому что, как только Преображенный начинает работать хотя бы с Анахатой, он теряет интерес к разрушению мира. Он уже может созидать.
– Так, ладно. А почему одни могут работать с верхними чакрами, а другие нет?
Он улыбнулся.
– Причина номер один: контакт с цертисом. Цертис может открыть верхние чакры.
– Мне говорили, что цертисы вызывают Т-синдром.
