… Она втолкнула парня в маленький зал и прижала к стене. Зашипела в лицо, прижимая горло локтем, с намеком на последствия:
― А теперь колись, юный почемучка, как ты оказался в скапе?! ― прошипела, упреждая взглядом, что шутки кончились. ― Ну!
Святов смотрел на нее огромными от страха глазами и все елозил по стене, пытаясь выскользнуть из неуютных объятий, царапал слабыми пальцами ее руку. Понял, что бесполезно и забормотал:
― Я это… я ничего такого…
― Быстро! Внятно! ― поторопила, чуть ткнув коленом в пах малолетки, с намеком — прекращай мямлить, шутки закончились.
У студента зрачки расширились, охнул. Открыл рот, закрыл и вдруг, затараторил:
― Случайно ваш разговор услышал, хотел проверить! У меня же отлично по всем дисциплинам, экстерном три курса! И та же тема на защиту в планах! А тут такое… Какой бы дурак отказался.
Вита отступила, выпустила его. Уставилась всерьез как на дурака.
― Ты хуже, Вова Святов — ты полный кретин…
Вита вынырнула из воспоминаний, как из воды. Увидела склонившегося перед ней мужчину и вдруг схватила за грудки, притянула к самому лицу и зашипела:
― Вова… Если ты, Вова, не прекратишь свои штучки, я тебя… Вова…
― Да тихо ты! ― зашипел в ответ парень и попытался отцепить больную от себя. ― Потерпи! Еще день, два и все будет тип-топ.
― Е… ― нормальных слов у Виты не было. Она чувствовала себя так, словно ее пережевали лопасти двигателя, и точно знала, кому за это сказать спасибо. Этому умнику! Любознательному раздолблю!
― Сука ты, Вова, ― просипела и упала обратно на подушки — силы кончились. Мышцы опять начало сводить в судорогах, зубы клацать от боли и холода, а перед глазами заструился туман.
Вита пришла в себя только через два дня. И хоть чувствовала себя еще паршиво, была слаба настолько, что не могла внятно слово сказать — помнила все.
Пять лет назад. Порт-станция закрытого типа Хирон-23.
Огромная система вмещала в себя только более ста пятидесяти научно — исследовательских отделений и столько же курирующих отделов реагирования. ОР был судьбой Виталии, как Хирон-23 стал домом, еще когда ей было девять, а старшей сестре Лилии — двенадцать. Именно тогда они стали сиротами.
Родители погибли во время экспериментов и, наверное, этот факт определил дальнейшую судьбу сестер. Лиля пошла в науку, пытаясь понять во имя чего погибли любимые и продолжить их дело, а Вита в ОР — чтобы охранять исследователей и больше не допускать той трагедии, что случилась с ее семьей.
Долгие годы они были с сестрой близки настолько, что жила уверенность — им невозможно друг друга удивить, тем более что-то скрыть.
Но это оказалось обманкой. Все вскрылось в один день, миг, с которого, по сути, и началась вся история…
12 сентября
Блок отдыха был забит.
Вита и Рита, дежурные, стояли у стойки и болтали, поглядывая на разыгравшихся на площадке курсантов и служащих. Апробирование новой версии гандбольного мяча, многим пришлась по вкусу, вот и устроили мини турнир.
Мяч ничем не отличался от обычного, кроме пары прикольных особенностей. Он мгновенно менял цвет и вес при соприкосновении с живой материей, поэтому получить серьезную травму было невозможно. И испарялся, если шел на соприкосновение с незаданными в программу предметами. Поэтому техники, замучившиеся менять в свое время стекла перехода в блоке отдыха, сейчас сидели на площадке чуть выше импровизированного поля для гандбола, и активно болели за своих, а не ждали дополнительных хлопот для себя.
― Придумали же игрушку, ― качнула головой Рита, со снисходительной улыбкой наблюдая за мужчинами.
― Кто, интересно, ерундой занимался?
― Да это же студенты, практика в лаборатории Гурьянова показалась им скучной. Вот они вместо заданной программы разработали эту, ― своим обычным лениво толерантным тоном поведала Рита.
― Устроит им Гурьянов изобретение, ― улыбнулась Вита, прекрасно понимая, чем закончится научный бунт ребят. Но интересовало ее другое, верней — другой. «Секс-символ» Хирона-23, или «Дьявол», «Казанова», как его еще называли за глаза. Она смотрела на Люверта и не могла себя заставить оторвать взгляд. Как прилипла и все тут. А посмотреть было на что — каждая черта — шедевр, каждое движение — высокое искусство. Тело — идеал.
― Хорош самэц, ― хмыкнула Рита, заметив о кого мозолит глаза подруга. ― Только смотри, чтоб Лилька глаза не выцарапала.
Вита не сразу услышала фразу, минуту не меньше доходило и вот, повернулась к подруге:
― Не поняла?
― Да ты что, серьезно, не в курсе? ― искренне удивилась Рыжова. ― Ну, ты даешь, Минакова, полстанции уже знают, а ты, родная сестра, ни сном ни духом? Ха! Ничего себе.
― Что?!
― Да «что»? Крутят они, вот что. Глупо, конечно, со стороны твоей Лильки, ты уж извини за прямоту. Это чудо чернокудрое все же на пять лет ее младше и в голове, как положено хорошему самцу, только самцовое. Так что, смотри, Вита, как бы не случилось с твоей сестрой личной трагедии.
Вита хмуро выслушала подругу и уже тяжело уставилась на Сашку Люверта.
Точеный профиль, накаченный торс, стройная сильная фигура, от которой так и фонит мужской полноценностью. Глаза как капканы для наивных дурочек. Она и то готова была попасться, хотя знала, что скачет тот кузнечиком по постелям, головы девчонкам сносит, а потом бросает без всяких моральных метаний. Не раз, ни два из своей группы попереть хотела за аморалку, но вот ведь, посмотрит и… смазлив «Дьявол», как от такого неординарного экспоната откажешься. Тем более по работе у Виты к нему нареканий не возникало.
Вопрос, что будет сейчас.
Когда же Лиля успела? Почему он? С ума сошла, что ли? У нее так все хорошо складывалось с Митей.
― Ты уверена? ― спросила Риту. ― Лиля же с Сорокиным, серьезно у них.
― Да, да. Да в отставке твой Сорокин, давно и наглухо!
Вита ничего не понимала. Еще вчера виделась с сестрой, разговаривала, как всегда, и та ни словом не обмолвилась, что рассталась с Митей и завязала роман с Лювертом.
― Может, рехнулась там, в своей лаборатории? ― предположила.
Почти три года Лиля фактически не выходила из отсека. Ей доверили разработку одного проекта и женщина настолько погрузилась в работу, что Вите приходилось ее вытаскивать из процесса чуть не за уши, отвлекать, чтобы хоть покушать не забывала. Приходила сразу с боксами с едой, вваливалась в лабораторию, не смотря на Лилино ворчание, и впихивала пищу.
Когда Лиле романы крутить? Насколько известно Вите, завершающая стадия проекта прошла еще год назад, а сейчас что-то незаладилось в последствиях или развити, авралы начались. Почти месяц Лиля опять безвылазно в исследовательском отсеке сидит.
