В пассиве:
Двигателей нет, связи нет, оружия нет. Починить никакой возможности. Система может быть необитаема, принадлежать врагам или каким-нибудь инопланетным варварам. Тогда он снова окажется в плену, или погибнет, или умрет через год от скуки и голода.
Ему повезло, его обнаружили на четвертый день.
Звездолет работал в режиме «парашюта». Он удалился от звезды на разумное расстояние (так, чтобы окончательно не поджариться), лег на стабильную орбиту и принялся посылать сигнал бедствия на двух частотах одновременно — стандартной межпланетной и римской военной. Разумеется, стандартный сигнал могли принимать враги — оставалось надеяться, что они соблюдают международные соглашения о космонавтике.
Скучающий Аттилий разглядывал окрестности в обычный телескоп (электронный был разбит македонцами), закрепленный в одной из наблюдательных башен. Дважды ему показалось, что он видит планету, но расстояние было слишком велико, предполагаемая планета не отличалась по размеру от прочих звезд, а приборов для анализа не хватало. Как и астрономического образования. На четвертые сутки он увидел нечто, что уже никак не могло быть планетой. И это «нечто» стремительно приближалось.
— Корабль, космический корабль, — пробормотал себе под нос удовлетворенный Аттилий несколько часов спустя. — Построенный человеческими руками… Жаль, я не узнаю эту модель. Не римский, это точно. — Его настроение упало на несколько градусов.
Македонец? Нейтрал? А может и римлянин. Капер или разведчик, построенный по «частному» заказу в нейтральной системе. Или местные пограничники?
Командир неизвестного корабля, кем бы он ни был, явно не торопился сближаться с «Гневом Юпитера», и Аттилий понимал его сомнения. Увы, за последние столетия слишком многие и слишком часто использовали сигнал бедствия не по назначению.
В конце концов неизвестный капитан принял решение. Корабль завис в космосе на расстоянии в какую-нибудь милю от борта римской триремы. Теперь старший трибун мог рассмотреть его во всех детялях, и увиденное ему не понравилось. Явно военный корабль. Четыре палубы… — квадрирема? — башни с баллистами и катапультами, абордажные мостики… Многовато абордажных мостиков, в ущерб огневой мощи. Хмм. Аттилий не мог с ходу припомнить современный ему галактический флот, который бы баловался подобными концепциями.
От борта незнакомца отделился небольшой челнок и направился к римскому кораблю. Несколько минут спустя Аттилий услышал гудение кормовых шлюзов на средней палубе и поспешил в том направлении.
Македонцы очистили арсенал «Гнева Юпитера» от всего полезного, но Аттилию удалось отыскать небольшой атомный баллистер одного из легионеров. Теперь он покоился в потайном кармане скафандра. Из него не подбить четырехпалубный корабль, но если таинственные пришельцы окажутся совсем мерзкими врагами, можно будет подороже продать собственную жизнь.
Аттилий встал посреди камеры, примыкавшей к шлюзам и скрестил руки на груди. Не успел он это сделать, как загудела гидравлическая машина, открывавшая последний внутренний люк, и в камеру буквально ворвались семь–восемь человекообразных существ в скафандрах свинцового цвета. Зеркальные забрала шлемов были непрозрачны. Завидев Аттилия, они замерли на месте.
Военный трибун бросил беглый взгляд на украшавшие стены камеры индикаторы — все в порядке, внешний люк закрыт, атмосферное давление в норме. Тогда он откинул забрало шлема и шагнул вперед. Левая рука свободно висела вдоль тела (и неподалеку от оружия), правую он поднял над головой в приветственном жесте. На суровом и обветренном лице (так римлянин любил думать о своей физиономии) нарисовалась радушная улыбка. Скрепя сердце, Аттилий заговорил по–гречески. Это был язык врага, но при этом один из самых популярных языков в галактике.
— Приветствую вас на борту «Гнева Юпитера», корабля Римской Республики. Я военный трибун Аттилий. Назовите себя.
Незнакомцы ответили не сразу. Судя по их телодвижениям, они внимательно рассматривали добродушного хозяина и обменивались между собой репликами на собственной радиочастоте. Аттилий тем временем разглядывал их скафандры. Снова незнакомая модель, без единого намека на знаки различия и национальную принадлежность. Так продолжалось с минуту; потом один из пришельцев в свою очередь шагнул навстречу римлянину и снял шлем.
Аттилий увидел перед собой несомненно человеческое лицо, жителя Терры Матер или его потомка. Обладатель лица был коротко стриженным чернокожим нубийцем, примерно одного с Аттилием тридцатилетнего возраста, и этот факт сам по себе не сообщал никакой полезной информации. Этот парень мог быть с одинаковой вероятностью римским гражданином, карфагенским наемником, македонским гоплитом, гесперийцем, ибарзельцем и представителем еще полудюжины больших и маленьких галактических империй. Нубиец еще раз окинул римлянина быстрым взглядом и заговорил на приличной латыни. Конечно, с абсолютно незнакомым акцентом. Аттилий уже не ждал ничего другого.
— Я командир Бомба («Ну и имечко», — подумал римлянин) с корабля «Непреклонный» («Ну и название»). Мы вам не враги, трибун Аттилий («Внушающее оптимизм заявление»).
— Корабль «Непреклонный»… какого флота? — мягко уточнил трибун.
— Боюсь, мы не служим никакому из известных государств, — отвечал Бомба.
«Час от часу не легче. Допустим, частная лавочка, но кто они? Вольные торговцы, контрабандисты, пираты, молодая колония?»
Бомба склонил голову набок, как будто к чему-то прислушивался. Все ясно, встроенный передатчик. «Дилетант», — усмехнулся про себя Аттилий.
— Ваш экипаж?… — поинтересовался нубиец.
— Я один на корабле, — сообщил римлянин.
— Вы не будете возражать, если мы проверим? — вежливо спросил Бомба.
— Я ваш пленник? Мой корабль захвачен? — уточнил Аттилий, понижая температуру звуковых колебаний.
— Вы наш гость. Ваш корабль находится под нашим покровительством, — судя по скорости ответа, нубийский космонавт давно подготовился к подобному разговору… или вел его не в первый раз.
Римлянин нахмурился. Ответ ему не понравился.
— Я вижу, вы нам не доверяете, — с подкупающей откровенностью продолжил Бомба, — поэтому можете свое оружие оставить при себе.
«Не вижу логики», — собирался ответить Аттилий, но передумал.
— Имейте в виду, верхняя и нижняя палубы разгерметизированы, — сказал он вместо этого.
Бомба кивнул.
— Мои люди останутся на вашем корабле и будут охранять его. Следуйте за мной. С вами хочет говорить наш капитан.
Аттилий пожал плечами и подчинился.
