Она даже не пыталась уклониться, похоже, до последней секунды пребывая в заблуждении, что мой магазин пуст.
Пуля попала ей в правое плечо, и тут сразу же выяснилось, что среднеуровневая кожаная броня выстрел из «дезерт игла» не держит ни разу.
Селена дернулась. Пуля прошла насквозь, а из раны тут же начала сочиться кровь, она каплями падала на песок и не думала останавливаться. Похоже, ее бонус изначального мира уже себя исчерпал.
Над головой Селены даже зажглась полоска здоровья. Она все еще была зеленого цвета, но оказалась опустошенной почти на четверть.
Видать, хитпоинтов у Немезиды было не так уж много, но это не так уж удивительно, если прикинуть, какой у нее должен быть билд.
Периферийным зрением я заметил какое-то легкое движение метрах в пяти от меня. даже не движение, на самом-то деле, а просто какое-то марево в воздухе на мгновение возникло.
Селена убрала кинжал и опустилась на одно колено. Похоже, на нее упал дебафф вроде «обильного кровотечения», потому что полоска ее здоровья окрасилась в желтый цвет и продолжала сокращаться.
Я попытался угадать, что именно она достанет из инвентаря в следующий момент — зелье здоровья или очередной портальный свиток.
Не угадал. Это опять был кинжал, но другой.
С черным, широким и зазубренным лезвием, над которым были четко различимы подсвеченные Системой миазмы яда.
Изменившийся вес «дезерт игла» подсказал мне, что в нем восстановился еще один патрон.
Если бы я был истинным джентльменом, то я бы дал ей попробовать. если бы я был джентльменом старой школы, наверное, я даже дал бы ей нанести удар.
Но у нас в Люберцах говорили, тот, кто хочет победить, должен бить первым.
И этот жизненный урок я выучил очень хорошо.
Я потянул за спусковой крючок и «дезерт игл» плюнул свинцом.
На этот раз я целился в голову и попал, и на мгновение у Селены на лбу, аккурат над линией бровей, появился третий глаз, но еще до того, как пуля вышла из затылка (а она должна была выйти, я не в первый раз в людей из «дезерт игла» стреляю) тело Селены растаяло в воздухе.
А вот эти игровые условности я как раз очень не люблю.
Амулет Возрождения, наверное, был встроен в ее броню. На шее и прочих привычных местах я никаких побрякушек не видел.
Здесь вообще можно хоть одну перестрелку довести до логического конца? Или мне сразу на арену всех приглашать?
Я сунул пистолет за пояс и обернулся туда, где немногим ранее видел несанкционированное движение воздуха.
— Можешь выйти из инвиза.
— Хорошо, — сказал Полсон, становясь видимым. Он не слишком отличался от своего изображения на той записи, которую показывал нам Соломон, разве что чуть похудел. Нервная жизнь у него, наверное. — Ты — физрук.
Я кивнул. Я уже привык к тому, что моя слава меня опережает.
— А это была Немезида, — сказал Полсон, махнув рукой на то место, где совсем недавно растаяла в воздухе Селена. — Вы с этой сумасшедшей ба… э…су… э… женщиной, случайно, не родственники? Может быть, иммунитет против моего навыка — это что-то семейное и передается по наследству?
— Фиг ты угадал, приятель, — сказал я. — Это совсем не такая история.
— Прикольная фраза, — сказал Полсон. — Надо будет запомнить.
— Пользуйся, — сказал я.
— Я искал тебя как раз для того. чтобы поговорить о ней, — сказал Полсон. Надо же, а я даже не знал, что меня еще и он ищет. — В смысле, о Немезиде. Она убивает наших, ты не знаешь?
— Знаю, — сказал я.
— И я хотел скооперироваться против нее, — сказал Полсон. — Она меня уже однажды убила.
— Соболезную, — сказал я.
— У нее каким-то чудом оказалась устойчивость ко всему моему арсеналу, и я полагаю, что один я не вывезу.
— Можешь расслабиться, — сказал я, копаясь в интерфейсе и призывая «ласточку». Не пешком же мне Магистра с Виталиком по пустыне догонять. — Ее устойчивость только что кончилась.
— Инфа сто процентов?
— Двести.
— А как это произошло? И почему?
И тут я дал маху.
Я посоветовал расслабиться Полсону, а расслабился сам. Посчитал, что один раунд нашего противостояния на Земле только что закончился, а следующий начнется только после того, как я отыщу Магистра.
Тех, кто с ним, и тех, кто его, без всякого сомнения, преследует.
Я знал о возможности респауна на том месте, где ты был убит, в конце концов, в тот единственный раз, когда убили меня самого, я именно этой возможностью и воспользовался, но больше тут никто так не делал, и я не ожидал, что Селена пойдет по моим стопам.
И что для этого ей понадобится так мало времени.
Она возникла прямо за спиной Полсона, все еще с тем страшенным зазубренным кинжалом в руке, и, прежде чем я успел хоть как-то на ее появление отреагировать, перерезала Разрушителю Миров горло.
Глава 2
Селена исчезла еще до того, как я успел хотя бы дернуться, и воздух с хлопком заполнил вакуум, образовавшийся после ее ухода.
Единственное, на что хватило моей реакции, это подхватить падающего Полсона и осторожно опустить его за землю.
Он не обладал комплекцией и перекошенным билдом Большого Вэ, но все еще был жив. И явно применял какие-то свои практики лечения, потому что кровь сначала потекла значительно медленнее, а потом и вовсе перестала, а порез на шее начал затягиваться.
Кожа вокруг него начала чернеть.
У меня не оставалось никаких сомнений в том, что кинжал Немезиды был отравлен, но ведь по идее Полсон мог в этом мире все. Почему же у него не получалось выжить?
Я выхватил из инвентаря бутылку с самым дорогим исцеляющим зельем, что у меня было.
Полсон скривил лицо.
— Несистемный яд, — прохрипел он. — Какой-то вирус… Ничего не могу сделать.
— Мне жаль, — сказал я. А что тут еще скажешь?
Я расстегнул ворот его рубашки и убедился, что под ней висит Амулет Возрождения. Тоже никаких гарантий, конечно, но хоть какие-то шансы лучше, чем вообще никакие.
А Архитекторы, похоже, обладают оружием, способным убить кого угодно. Магистр вон вообще утверждает, что в его Отце Всех Мечей живет последняя смерть. Хоть как новогодняя елка этими амулетами обвешайся.
— Я могу что-то сделать? — спросил я.
— Только отомстить, — прохрипел Полсон.
— Я отомщу, — пообещал я.
Может быть, мы еще и вместе отомстим. Всегда есть возможности…
«Ласточка» стояла, призывно распахнув дверь, и где-то там, далеко в прерии, вполне возможно все еще шел бой, но я сидел в серой пыли и ждал. Бросать Полсона умирать в одиночестве казалось мне неправильным.
— По крайней мере, это произошло на Земле, — прохрипел Полсон.
Его лицо тоже почернело, как, впрочем, и все его тело. И казалось, что он уменьшается в размерах, словно какая-то дрянь пожирает его изнутри.
— Как тебя зовут-то хоть? — спросил я. — По настоящему, я имею в виду. Роберт Полсон — это же из книжки.
— Артур, — сказал он.
— Василий, — сказал я.
— Москва?
— Люберцы. В принципе, недалеко. Но, может быть, тебе не стоит разговаривать?
— Да что уж теперь, — его хрип превратился в шепот. — Знаешь, я всегда хотел как-нибудь пошутить перед смертью… Ну, чтобы круто и все запомнили… А сейчас ничего в голову не приходит… Глупо получилось…
— Да тут кроме меня и нет никого, — сказал я.
— Тогда придумай какую-нибудь шутку и скажи всем, что это моя, — попросил Полсон.
По его телу прокатилась волна судорог, а когда она закончилась Разрушитель Миров завершил свою игровую сессию.
Амулет Возрождения не сработал, его тело осталось лежать здесь, в пыли под палящим солнцем Техаса.
Я уже заметил, что всяческие гады проходят через удачный респаун чаще, чем приличные люди.
— Если придумаю, то обязательно скажу, — пообещал я. — Постараюсь придумать.
Но на самом деле никакие шутки мне в голову не шли. Шутки временно кончились, их источник себя исчерпал.
Разрушитель Миров, один из самых опасных действующих игроков, был мертв. Что было с самым опасным, я пока даже не представлял, но, скорее всего, и там какие-нибудь проблемы.
