эмира? — Мансур раздраженно крутил бокал с вином.
— Простите, господин, но мы люди маленькие, для нас это большая партия. Раньше мой муж поставлял вам гораздо меньшие партии…
— Сейчас мне не до этого, государство в опасности, мое войско разбито… Не приходи больше.
Мансур встал и шагнул в сторону арки. Еще несколько секунд и враг уйдет безнаказанным.
— Постойте! — крикнула Самира. — У меня есть другое предложение, которому вы очень обрадуетесь…
Мансур замешкался.
— У меня есть особенный раб, — продолжила женщина. — Но стоит он не дешево. Не сочтите за дерзость, господин, но я хочу получить за него триста золотых динар.
Брови Мансура полезли на лоб, а бороденка затряслась:
— Как смеешь ты просить такую цену за одного раба?!
— Он стоит того, — Самира слегка поклонилась.
— Кто он, говори! Если он не стоит триста динар, я сам продам тебя в рабство…
Самира подошла ко мне и сдернула повязку с моего лица:
— Молот стоит гораздо больше!
Я выхватил кинжал, но в мои бока уперлась дюжина ятаганов. Если шевельнусь проткнут так, что никакой красный камень не поможет. Вот Самира! Вот сучка! Поэтому она была так спокойна. Тварь собиралась меня продать Мансуру!
Мансур отпрянул и на миг застыл с перекошенным лицом.
— Что он здесь делает? — наконец выдавил он.
— Он хотел убить вас, а я заманила его в замок, — улыбаясь, Самира приблизилась к Мансуру.
Стражники были заняты мной и подпустили ее вплотную. Самира поклонилась эмиру и протянула руку:
— Прошу вас выдать мне триста динар и я больше вас не побеспокою…
Мансур снял с пальца огромный перстень с массивным бриллиантом.
— Возьми, — сказал он протягивая его предательнице. — Он стоит в три раза больше, это твоя награда…
Самира шагнула к Мансуру и в тот же миг выхватила откуда-то кинжал. Она приставила острие к горлу старика и прокричала:
— Бросьте мечи, иначе ваш эмир умрет!
Стражники на секунду замешкались.
— Бросайте! — взвизгнул ошарашенный Мансур. — Делайте что она говорит!
Стражники бросили мечи на пол. Я подобрал один из ятаганов и приказал:
— На колени мордой к стене!
Пустынные странники повиновались, и выстроились вдоль стены.
— Руки за спины, ноги скрестить! — я заставил их принять позу из которой невозможно сделать бросок, прыжок и даже резко встать.
Самира волокла за шкирку трясущегося Мансура.
— Уходим! — сказала она.
— Я догоню, — улыбнулся я. — Нам ни к чему лишний шум, — я кивнул на стражников. — Надо с ними разобраться…
— Я подожду…
— Это зрелище не для женщин…
— Я привыкла, когда-то я была кочевницей, пока Мансур не истребил мое племя….
Я замахнулся ятаганом и пробежал вдоль строя пленных. Острое лезвие резало шеи, утыкаясь в позвонки. Клинок не срубал головы полностью — для этого нужны удары, а лишь вспарывал артерии, нанося смертельные раны. Пленники падали, хватаясь за горло, и хрипели, пуская фонтаны крови.
Жестокая казнь… Но сейчас либо мы, либо нас… На лице воительницы не дрогнула ни одна жилка. Вот это женщина…
Я сдернул с Мансура парчовый халат, завязал ему рот и накинул на него лохмотья, принесенные с собой в заплечной сумке. На голову надел мешок.
Мы вышли во двор и приблизились к воротам замка.
— Кто это с вами? — спросил знакомый стражник.
— Великодушный эмир подарил нам раба, — улыбнулась Самира. — Правда он стар и почти бесполезен, но от даров эмира отказываться грех…
Скрипнула дверь, и мы растворились в пыли городских улочек.
* * *
Мы вышли к условленному месту встречи. Возвращаться в дом вдовы больше нельзя. Сгоревший заброшенный дом на окраине Гафаса зиял пустыми глазницами обугленных окон. Мы шагнули внутрь. Под ногами хрустели головешки, пахло гарью и пылью.Я бросил связанного Мансура на закопченый пол. Тот тихо поскуливал с кляпом во рту. Из глубины полусгоревшего дома показалась бородатая морда Нура:— Укуси меня дракон! Вам это удалось!— Если бы не твоя ненаглядная, ничего бы не получилась, — сказал я. — Ты не говорил, что она воительница с мозгами стратега…— Кто?! Она? Какая с нее воительница?! — хохотнул Нур. — Да она только с вилкой управляться умеет… А вместо щита жаровня…Нур смеялся, думая что я шучу. Но мое серьезное лицо его насторожило и он осекся. — Ты многого обо мне не знаешь, — Самира обняла бычью шею разбойника. — У нас было слишком мало времени, чтобы узнать друг друга получше...Нур посмотрел на нее, его глаза расширились, а брови встали домиком…— Ты-ы... — пробормотал он. — Кто ты?— Когда-то я была вождем кочевого племени, пока не влюбилась в пленного воина. Мы сбежали с ним в Гафас, и он стал моим первым мужем…Нур хлопал глазами:— Раздери меня львица! Я считал тебя мирной кухаркой…— Я была ей пять лет… Но судьба хочет, чтобы я вновь взяла в руки оружие…Нур шумно выдохнул и с благоговением обнял воительницу.— Что будем делать с Мансуром? — спросил Герт.— Я допрошу его о Джунаиде, — ответил я. — Чертов колдун должен сдохнуть! Смерть Даяны и многих павших воинов требует священной мести! Клянусь, что я найду и убью его, чего бы мне это не стоило. Потом мы вернемся в Астрабан и отдадим Мансура на милость Ахиба. Пусть сам казнит предателя…— Вам не достать Джунаида, — проскрипел Мансур.Я сдернул с его головы мешок и приставил к его горлу кинжал:— Говори, тварь! Где скрывается колдун?! Или я обрежу твои уши, а затем отрежу голову!..Но трусливый и острожный Мансур в этот раз был на удивление холоден и спокоен:— У Джунаида много оболочек. Вы пленили лишь одну из них…Сказав это, старик скривился в презрительной улыбке. Сучонок не воспринимал мои угрозы всерьез? Придется показать кто здесь главный… Я схватил одной рукой Мансура за ухо, а второй полоснул кинжалом. Окровавленное ухо осталось в моей руке. Мансур даже не дернулся, лишь прикрыл рану рукой:— Я не боюсь боли, я не здесь...Я заглянул в его глаза и обомлел. Мутные стариковские глазки излучали глубокий холод и смерть. Будто заглянул в глаза дьяволу… Это был не Мансур… Внутри точно не он…— Кто-ты?! — я убрал окровавленный кинжал.— Я тот, кого ты ищешь…— Джунаид? Где Мансур?— Его душа давно мертва, его тело живет благодаря темной материи Джунаида.—
