Вот тут-то, когда изнурённый полковник Деми «прилёг вздремнуть у лафета», и появился на сцене я. Я — это Матвей Кривонос, хроноагент первого класса. Мы долго «обсасывали» по косточкам сложившуюся ситуацию, моделировали всевозможные варианты её развития. Но ответ всегда получался однозначный. Необходимо любой ценой захватить корабль ежей. Через четверо суток к ежам подойдёт подкрепление, и соотношение сил станет далеко не в пользу Федерального флота. Ежи не только вернут себе утраченные позиции, но и вышибут людей с двух соседних систем. Всё придётся начинать даже не с нуля, а с минуса, с неизмеримо большими потерями.
Всё упиралось в отсутствие связи с флотом. Прорываться оставшимися силами через оснащенные тяжелыми излучателями укрепрайоны ежей, без огневой поддержки — безумная затея. Идеальным вариантом было бы управление огнём одного из линкоров или крейсеров непосредственно с КП батальона, самим полковником Деми. Но это было из области благих пожеланий, не более. Комбат не мог даже просто сообщить флагману о наличии корабля ежей на планете, дать целеуказания и своё место. Не говоря уже ни о чем другом. Много часов наши научно-технические эксперты перебирали различные варианты восстановления связи, но сами же давали себе отрицательные ответы. Я сидел и ломал голову вместе с ними. А время шло, и его оставалось всё меньше и меньше. Какие-то идеи у меня возникали, но они, большей частью, были из области доброкачественного бреда. Наконец, Магистр вздохнул и сказал:
— Собирайся, Матвей. Дальше тянуть уже нельзя, времени остаётся в обрез. Придётся тебе действовать, как говорится, в соответствии с обстановкой и надеяться на собственную изобретательность и интуицию.
— Ох, и не люблю я, Фил, соваться вот так: с разбегу, да в холодную воду, да головой на камни; авось, угожу между ними. Но деваться, действительно, некуда. Надо внедряться, а там: война манёвр подскажет. Хотя… На такие случаи лучше бы какого никакого экстру послать.
— А ты думаешь, я люблю такие случаи? Считай, что твоя операция уже сожрала у меня массу нервных клеток и прилично добавила седины. Знаю я и то, что экстр мы готовили специально для таких вот случаев. Но как раз сейчас никого из них не пошлёшь. Андрэ Злобин готовит операцию не менее серьёзную, и там счет уже пошёл на часы. Анри — на задании, а Мишель только-только вернулся. Ему ещё врубаться надо, а времени на это уже нет. Так что, Матвей, вся надежда на тебя, казак ты наш запорожский. Как у вас на Руси говорят? Старый конь борозды не испортит.
— Но ведь и глубоко не пашет, Фил.
— А глубоко и не надо. Главное — наладить связь с флотом.
— Думаю, что важнее, всё-таки, захватить корабль ежей…
— А как ты это без огневой поддержки сделаешь? И думать забудь! Положишь людей без толку, потом всю жизнь казнить себя будешь. Ну, хватит лирикой заниматься. Вперёд, Матвей, с нами Время!
Так я оказался на Эмпте-М, в разбитом корабле «Ксенон-XXXII». Подняв голову от «лафета», то есть, от пульта управления двигателями манёвра, на котором прикорнул полковник Деми, я увидел бортинженера Антуана Рахимова. Он копался в недрах блока связи.
— Как дела, Туан? — спросил я.
— А, проснулся, кёнель! note 3 Кофе будешь?
— Ну его, в качу! Уже во рту от него вяжет. Как успехи, я спрашиваю?
— Да как бы тебе сказать, Лексей? С чего начать? С хорошего или с плохого?
— А что? У нас сейчас есть ещё что-то хорошее?
— Есть, — Антуан улыбнулся, — Удалось частично восстановить функции бортового компьютера. Теперь можно управлять корабельными орудиями.
— Ого! Живём! С меня — коробка коньяка.
— Подожди. До коньяка ещё надо суметь добраться. Главное-то не получается! — он стукнул кулаком по корпусу блока связи
— Что? Так ничего и не выходит?
— Ну, кое-что получилось. Я тут изуродовал несколько запасных скафандров и извлёк из них модули. Теперь блок ожил, и мы имеем связь в радиусе до трёхсот километров.
Я удивлённо посмотрел на инженера. Он сделал именно то, что я хотел ему предложить и о чем думал, готовясь к операции. А Рахимов, не замечая моего взгляда, взял в руку черный пластмассовый кубик размером с кулак. Ещё три таких же кубика лежали на столе.
— Но для того, чтобы связаться с флотом, нам нужен вот этот генератор. А они все накрылись, в том числе и запасные. У них, видишь ли, встроен изотопный аккумулятор. Когда пластик преобразовался в проводник, там произошло короткое замыкание, и — привет. Я надеялся, что хоть у одного из них аккумулятор окажется дохлым. Но нет. Чёрт бы побрал эту стопроцентную надёжность! А без этого генератора пытаться связаться с флотом, всё равно, что “ау” кричать.
— Ау, говоришь? А почему бы и не покричать?
Меня внезапно осенила шальная идея. Я встал и подошел к компьютеру.
— Давай, попробуем восстановить запись визуального наблюдения Эмпты до того, как мы попали под это дурацкое излучение.
Антуан пожал плечами и набрал на клавиатуре нужный код. На мониторе появилось изображение планеты. Я включил режим сканирования поверхности и через минуту нашёл то, что нужно. Яркая, блестящая точка. Сейчас надо было выяснить: что это такое? Многократное увеличение подтвердило мою догадку. Это было небольшое плато, покрытое чистым сверкающим льдом. Не замёрзшими газами, как всё вокруг, а именно замёрзшей при сверхнизкой температуре водой.
— Вот, Туан, то, что нам нужно.
— Что-то я не пойму тебя, Лёша, — пробормотал инженер.
— Издали это плато выглядит как яркая точка. Сейчас за Эмптой-М наблюдают очень внимательно. Если эта точка начнёт упорядоченно мигать, то это сразу заметят.
— А как мы заставим её мигать, да ещё и упорядоченно?
— Для этого мы возьмём в лазарете все простыни, окрасим их в черный цвет, сошьём в полотнища…
— Понял! Лёшка, ты — гений!
— Да, какой я, в качу, гений. Просто, я подумал: а каким ещё способом можно крикнуть “ау”, чтобы нас услышали.
Через три часа полотнища были готовы. Я оставил возле корабля один взвод и со всем десантом отправился на плато. Там я расставил по ледяной поверхности две роты с полотнищами, а одну роту расположил вокруг плато на случай появления ежей. Десантники по моей команде сворачивали и разворачивали полотнища. Около двух часов мы морзянкой непрерывно передавали одну и ту же фразу: «Ксенон-32 вызывает флагмана». Наконец в черном небе начала мигать яркая звёздочка. Видимо один из кораблей развернулся к нам кормой и на холостой тяге включал и выключал главный отражатель. Я прочитал: «Ксенон 32 отчетливо вас вижу передавайте своё сообщение адмирал Гомес».
Много часов подряд десантники морзянкой передавали сообщение. Я подробно изложил обстановку, план атаки, указал точные координаты целей, дал их характеристики и назначил время открытия огня ровно через сутки. Надо было дать моим солдатам хорошо отдохнуть перед боем. Ответ не заставил себя ждать. Мерцание звёздочки сложилось в следующую фразу: «Полковник Деми вас понял хорошо план одобряю занимаем исходные позиции огонь будет открыт время Ч действуйте адмирал Вацлав Гомес».
