понимала, что он действует не по свей воле. Поэтому просто легла и проделала то же самое.
– Белая Рыба!
– Ее здесь нет.
– Белая Рыба! Позовите ее! И если вы ее убили, то гнев мой будет страшен!
С «Рыбкой» пытались «договориться», и вид у нее, прямо скажем, не очень! Хорошо, что жива. Таня дала ей несколько платков, не своих, а с корабля, сделанных из какого-то непонятного материала, который очень хорошо очищал лицо. Та остановила кровь, текшую с брови, вытерла следы земли с лица и встала рядом с ними, нервно вытирая избитые кулаки.
– Род Белой Рыбы – главный в городе. Вы, пришлые, не сделали тысячной доли того, что сделали они. Диск Би – над нами, а не над вами, а тот, который вы носите на груди, грязная подделка. Диск велик, он огромен и может летать.
Ну, а что делать? «Летающая тарелка» немного напоминала диск, пора было сменить «божество».
– Ступайте в свои большие чумы и не слушайте больше тех людей, которые зовут вас дальше. Вы пришли туда, где диск будет вас защищать, если вы не пойдете против него. Тогда его гнев будет страшен! Архипчик! Ну уничтожь что-нибудь в ближайшей округе. Чего уши развесил? Действуй!
Бабах! Три плота разлетелись на атомы. Архип показал, что он что-то может.
– Рыбочка! Поспать тебе сегодня не придется. Иди договаривайся с пришедшими. Сколько их?
– Двенадцать семейств. С тремя из них я договориться не могу. Это они все затеяли.
– Солнышко, Рыбочка, веди их ко мне. Я из них салат сделаю.
Всю ночь шли переговоры с главами семейств. Семейства были многочисленными, каждое из них в десятки раз превосходило по численности род Белой Рыбы. Это и было тем обстоятельством, которое подвигло глав семейств присоединиться к бунту главного шамана. Он, кстати, не знал, куда вести племя. Кто-то из его рода, шесть поколений назад, летал на корабле, осматривая долину Индаса и Гуджараса. Самое противное было в том, что Вовик ему поверил. Он посчитал, что древние знают лучше, чем Архип. К рассмотрению его дела вернулись много позже. К тому времени он спал, уронив голову на стол. Руки у него затекли, пришлось развязывать. Настроение «отрубить ему хвост по самую шею» давно прошло.
– Володя, ты древнегреческую мифологию читал?
– Это ты к чему, Татьяна?
– Вот твой спальный мешок, нож с ложкой, четыре банки консервов, смена белья, то, что от Земли осталось. Ты теперь не бог, ты теперь атлант. Задание у тебя есть. Как выживать – тебя учили. Не наладишь добычу и переработку меди, цинка и железа, отправлю на левую Землю. Высажу в Москве, прямо на крыше твоего дома, так, чтобы никто не видел. Будешь доказывать, что ты – космонавт, а не лицо без определенного места жительства, и что ты умеешь путешествовать во времени. Посылки в Кащенко посылать не будем. Все понял? Иди отсюда! Глаза б мои на тебя не смотрели, козел. Марш на работу, и чтоб твой «29-й завод» через месяц дал продукцию. Понял, арестант?
Тот не очень уверенно мотнул головой. Начало доходить, что он натворил. Из экипажа его просто выгнали. Он зашел к Николаю, и они долго о чем-то говорили, затем заглянул в большой дом семейства Усаки Песп’л Гайя Самудри, Плавающего на Спине Калана, большая часть которого находилась сейчас на руднике. Уговорил Лежащую на Спине Каланиху откочевать всем семейством за ним и ушел с ними.
Николай, с которым Таня пересеклась только вечером, сообщил, что Владимир понял свою вину, обещал сделать все возможное, чтобы рудники как можно быстрее заработали.
– Струхнул он, что ты не вернешься, молодой он еще, зеленый совсем.
– Я – моложе.
– Ты – это ты. Для тебя космонавтика – это всё.
– Не так я себе представляла свое возвращение. Совсем не так. Я отправила двенадцать человек на шести лодках искать ребят, которые уходили со мной. Они самостоятельно добираются обратно, им надо помочь.
– По мне, так лучше бы они не возвращались…
– Нельзя так, Николай. Этим мы заложим злобу, недоверие и ненависть в это общество.
– А должна быть свобода, равенство и братство, только достигается эта свобода с помощью гильотины, – ухмыльнулся Николай. – А что ты не расскажешь о том, что видела и что делала? Опять секреты?
– Нет, я вас хотела свозить туда, устроить вам банный день, вы ведь поизносились у меня. Да и отдых требуется.
– А вдруг узнаем, где это место и сбежим, – прикололся Коля.
– Не сбежите. Это не так просто. Я побывала за орбитой Юпитера и вернулась обратно за четверо бортовых суток, а на Земле прошло две недели.
– Оп-па! А с виду и не скажешь, тарелка и тарелка.
– Это в атмосфере он летает боком. А там он летит полусферой вперед. Самое смешное, Коля, мы можем строить такие корабли, требуется только создать необходимые материалы. Программа подразумевает, что мы должны последовательно подготовить базу для этого, а космическая верфь у нас есть. Заманчиво?
– Что будем делать с, как ты ее называешь: «левой» Землей?
– Туда придется слетать. Мы не просто так выходили в космос. Был сеанс связи с их Советом Союза. Нам разрешили заменить «диск Би» урезанной программой, оставив там только связные и обслуживающие функции, исключая полеты и военное использование. Будет выращен новый диск и новый коммутатор, а боевые мы заберем сюда. Там останется только узел связи. В ближайшее время мы с тобой посетим базу, тебя действительно надо переодеть, и запустим изготовление этих копий. Занятие это не слишком простое, и требует, при их производительности, два – два с половиной года. Представляешь, там все, абсолютно все полностью автоматизировано, ты только подумал, а это тут же делается.
– Да я не рвусь это смотреть, руками делать как-то привычнее.
– Стоп! Ну я и дурочка! Архипчик! А здесь, на разведчике, одежда и обувь для Николая найдется?
– Как таковой одежды нет, но все необходимое для изготовления имеется. Требуется только встать и пройти на корабль.
– Ты научилась говорить с ним без скафандра? Я, например, его не слышу. Что он сказал?
– Просит приподнять задницы и пройти на корабль. Заодно посмотришь, как он выглядит изнутри.
– Ну, так как это недалеко, то можно и сходить. Тогда уж и Ручейка тоже переодеть нужно.
Глава 21. Феномен Мальтуса и как его преодолеть
После бунта они приступили к созданию «государства». До этого момента надобности в нем не существовало. Экспедиция «строилась» на жесткой дисциплине, а цель была общей. Цель достигнута. Арии увидели
